Билет в счастливую жизнь
Шрифт:
– То есть такого человека, который бы проверил квартиру на предмет того, было ли похищено что-либо, вы не нашли? Я вас правильно поняла, Анатолий?
– Да… А! Вот, вспомнил! – радостно воскликнул стажер. – Ведь когда мы приехали по вызову, в квартире вместе с Октябриной Михайловной находился секретарь Союза художников Владислав Шляпников. Он, кажется, осматривал квартиру и сказал, что ничего не похищено, что вроде бы вещи как стояли на своих местах, так и стоят, – добавил Загребенников не совсем уверенно.
Я покачал головой:
– Анатолий, секретарь Союза художников, – это ведь не личный секретарь Подхомутникова. Да и в том случае, если бы имелся личный секретарь, вряд ли он бывал бы в его квартире настолько часто, что мог бы заметить отсутствие какой-либо вещи.
– Да, вы правы, Татьяна Александровна, – согласился Загребенников.
«Черт-те что, и сбоку бантик! Один косяк за другим. Пожарный выход в квартире Подхомутникова проморгали, пропали ли некоторые вещи или нет, не выяснили», – в сердцах подумала я, а вслух сказала:
– Анатолий, у Подхомутникова же имелась домработница? Или экономка? Ну, кто-то, кто следил за уборкой квартиры. Консьержка, помнится, упоминала об этом. Здесь ведь все вылизано, ни пылинки. Вряд ли Подхомутников сам этим занимался.
– Да, конечно, у него есть домработница, ну, то есть женщина, которая наводила здесь порядок, – ответил стажер.
«Уже хорошо, уже легче», – мысленно обрадовалась я.
– Вы ее допросили? – спросила я.
– Нет, мы ее не вызывали, – спокойно ответил стажер.
– Да почему же вы ее не вызвали?
– Ну… она же к убийству вроде как отношения не имеет, убиралась накануне, больше в дом не заходила, это все Октябрина Михайловна нам рассказала, – снова запинаясь, ответил Анатолий. – А что, полагаете, надо было с ней тоже пообщаться?
– Вот что, Анатолий, узнайте адрес домработницы и вызовите ее сюда, – тоном, не терпящим возражений, сказала я.
– Да, конечно, Татьяна Александровна, я сейчас спущусь к Октябрине Михайловне и узнаю адрес, – засуетился стажер.
– Вы не только узнаете адрес, но и вызовете ее сюда! – повторила я. Учить и учить эту молодежь! Не допросили они домработницу! Человека, который может быть в курсе, пропало что-то у убитого или нет. А пропажа чего-то ценного, между прочим, может указать и на преступника, и на мотив преступления заодно. Только эти уши… не особо вписываются, ну да ладно, разберусь.
– Да, да, конечно.
Загребенников мухой кинулся выполнять мое распоряжение. Уже минут через семь он вернулся в квартиру.
– Татьяна Александровна, адрес домработницы я узнал и вызвал ее сюда, – отрапортовал стажер.
– Отлично, дожидайтесь ее здесь, а я пойду в соседний дом и поговорю с консьержкой. Узнаю, известно ли ей о наличии люка на крыше, приходили ли в подъезд посторонние в тот день. Кроме того, нужно будет выяснить, кто проживает в той квартире. И может быть, хоть там обнаружатся камеры?..
В подъезде соседнего дома за такой же стеклянной перегородкой сидела женщина, по виду ровесница Октябрины Михайловны. Она читала какую-то книгу, но мое появление заметила сразу же и тут же отреагировала.
– Девушка, вы к кому? – строго спросила консьержка, хотя я была еще на довольно большом расстоянии от нее.
– Здравствуйте, – сказала я, подойдя к женщине, – я частный детектив, Татьяна Александровна Иванова.
– Частный детектив? – переспросила она. – А удостоверение у вас имеется?
– Конечно, вот, пожалуйста, – я вынула из сумки разрешение заниматься частными расследованиями и протянула консьержке.
Женщина принялась изучать мою лицензию. Изучала она ее долго, сначала прочитала один раз, потом прошлась по документу повторно. Наконец женщина вернула мне лицензию.
– А чем я могу вам помочь? – удивленно спросила консьержка.
– Вас как зовут? – спросила я.
– Альбина Федоровна, – ответила женщина.
– Альбина Федоровна, я расследую убийство Подхомутникова Иннокентия Константиновича, – объяснила я.
– А-а, так это не у нас. Он жил в соседнем доме. А у нас все тихо и спокойно, никаких убийств, слава богу, нет.
– Хорошо, что в этом доме есть такая бдительная женщина, как вы, – немного польстила я ей.
– Ну а как же, – довольно произнесла консьержка. – Вы не смотрите, что я читала, когда вы вошли. Некоторые жильцы, правда, выражают свое недовольство этим, но я всегда замечаю приходящих в подъезд, как только открывается входная дверь. Да, вот так-то. А читаю я не какое-то там низкопробное чтиво, а про людей искусства. Вот смотрите, эта книга называется «Если бы Моцарт вел дневник». Это целая серия, есть еще книги и о других композиторах. Я ведь по образованию пианистка, окончила нашу консерваторию, преподавала в музыкальной школе. Теперь вот вышла на пенсию, а все равно приходится работать, потому что на нее выжить очень трудно. Да и дочке с внучкой надо помогать, не без этого. – Она вздохнула. – Так что вам, Татьяна Александровна, надо пройти в соседний дом.
– Постойте, Альбина Федоровна… А почему у вас дверь отперта? В соседнем доме постоянно закрыто, и Октябрина Михайловна впускает людей только по звонку домофона.
– Так уже неделю как не могут кнопку на моем пульте починить, – пожала плечами женщина. – А целый день туда-сюда не набегаешься! Вот и пришлось дверь открытой держать.
– И что, вы постоянно на рабочем месте? Никуда не отходите?
– Практически нет, – покачала головой женщина. – Разве что на пару-тройку минуточек, ну сами понимаете, по надобности.
– На это время дверь запираете?
– Нет, конечно! Но никто из жильцов не жаловался. Да и не так часто сюда гости ходят. Обычно заранее жильцы предупреждают.
Всё страньше и страньше, как говорила милая девочка из одной странной сказки.
– Альбина Федоровна, я уже беседовала с Октябриной Михайловной, но у меня к вам совсем другой вопрос будет.
– Да, и какой же? – спросила консьержка.
– Вы же дежурили в тот день, когда обнаружили убитого в соседнем доме?
– Ну да, моя смена была. Она в десять утра заканчивается, тогда мы и поменялись.