Биография неизвестного
Шрифт:
Хотя отделы были смежными и все находились в поле видимости друг у друга, все были заняты своей работой и, как я успела заметить, каждый общался только с ближайшим соседом. Моим соседом в первую неделю был пустой стул – как мне сказали, сотрудник, который работал за соседним столом, был в отпуске. Но когда он вернулся из отпуска, положение мое изменилось незначительно – моим соседом оказался тихий худощавый мужчина средних лет. Он весь день, не отрываясь, смотрел на монитор, изредка доставая из закромов термос с горячим чаем и тихонько шурша упаковкой с сухим печеньем.
На второй рабочей неделе я отметила еще один немаловажный
– Привет, – весело улыбнулась мне девушка. – Ты новенькая?
Я невольно испустила облегченный вздох.
– Почти, – в ответ улыбнулась я. – Скоро мне исполнится две недели.
Улыбка белокурой девушки стала еще шире. Плотнее прижав к груди альбом, она посторонилась, пропуская куда-то спешившего низкорослого мужчину с бледным лицом и совершенно потерянным видом, после чего приветливо протянула мне руку.
– Меня зовут Альбина, – сказала она. – Я работаю в отделе страхования. А ты Вера, так? Я слышала, что у нас появилась новенькая, но все не было времени подойти. Знаешь, у нас все не слишком общаются друг с другом. Все очень заняты.
– Да, я успела это заметить, – ответила я.
За прошедшие две недели я перекинулась десятком слов только со своей начальницей, которая каждый день приносила мне три десятка новых папок с документами. Все остальные сотрудники только вежливо улыбались по утрам и желали приятного дня, после чего утыкались в компьютеры и отрывали свои глаза от мониторов только к шести часам вечера.
Альбина коротко взглянула на часы, которые висели над застекленным входом в соседний отдел.
– Слушай, уже два часа, – сообщила она. – Не хочешь пообедать?
Я утвердительно кивнула.
– С удовольствием.
– Идем, я покажу тебе одно местечко, где можно славно перекусить!
Мы спустились в большом зеркальном лифте на первый этаж и, миновав холл с охраной, вышли на залитую солнцем площадь. В обеденный перерыв площадь оживала. На скамейках вокруг небольшого фонтана сидели офисные работники в белоснежных рубашках, подставляя свои загорелые лица теплым оранжевым лучам. Слева от входа, на специально отведенной площадке, стояли несколько мужчин и женщин с сигаретами и выпускали в бледнеющее голубое небо облака серого табачного дыма.
– Ты далеко живешь? – спросила меня Альбина, когда мы проходили как раз мимо небольшого фонтана, и ее звонкий голос заглушил свежий, искрящийся на солнце плеск воды.
– Я живу в Басманном районе. Несколько остановок на троллейбусе…
Альбина вдруг во все глаза уставилась на меня.
– Правда? – воскликнула она. – Я живу в Подмосковье и тоже езжу в ту сторону на троллейбусе до вокзала! Можем возвращаться домой вместе.
От искренней радости в ее голосе у меня упало сердце. Я натянула на лицо улыбку. Альбину я видела впервые в жизни и не находила в себе желания после работы возвращаться с ней домой. Я успокоила
– Было бы здорово, – ответила я.
Тем временем мы уже пересекли площадь и, миновав вход в соседнее офисное здание, спустились к оживленному проспекту. Здесь, чуть в стороне, стояли усталые московские пятиэтажки, на фоне высоких офисных зданий казавшиеся кукольными. Первые этажи домов занимали бутики, кондитерские и небольшие ресторанчики. В один из таких ресторанчиков мы и зашли с Альбиной.
На входе нас встретил администратор и проводил за свободный столик у окна. Ресторанчик был небольшим, но довольно уютным. В зале было свежо и совсем не пахло едой – система кондиционирования работала безупречно. Перед нами сразу же возникло картонное меню. Я осмотрелась. В ресторанчике было много посетителей, стоял приглушенный гул голосов и играла ненавязчивая музыка.
– Я здесь всегда обедаю, – заговорила Альбина. – В наших кафе слишком дорого и совершенно безвкусно, а здесь место в самый раз.
– Давно ты здесь работаешь? – спросила я.
– В ноябре будет три года, – ответила Альбина, оторвав свой взгляд от меню. – Я была на седьмом небе от счастья, когда устроилась сюда. – Альбина захлопнула меню и вопросительно посмотрела на меня: – Выбрала что-нибудь?
К нам подошел официант, и мы сделали заказ.
Альбина показалась мне очень открытым и разговорчивым человеком, но все же меня не оставляло чувство, что первый пункт является ошибочным. Мы просидели в ресторанчике около сорока минут, разговаривая о пустяках и обсуждая, кто где учился и кто чем занимается в свободное от работы время.
Альбина со всем несвойственным ее натуре прямодушием приоткрыла мне ту часть своей биографии, которую я могла позволить себе узнать. Ей было двадцать пять лет, она была не замужем, снимала с парнем квартиру в ближайшем Подмосковье, а выходные проводила все в той же квартире, отсыпаясь после рабочей недели или же иногда посещая выставки и концерты. У нее была подруга, которая жила в Воронеже, откуда и была сама Альбина.
Все это произошло в пятницу, накануне выходных. Теперь я сидела в маленьком кафе недалеко от Лялиного переулка и смотрела в теплые глаза Этти. И мне казалось, что и не было вовсе этих двух сумасшедших недель, что наступит понедельник и мы так же, как на протяжении пяти прошедших лет, встретимся у выхода из метро и пойдем на пары. И мне подумалось, что даже спустя семьдесят лет в этом кафе мне будет казаться, что мне все еще семнадцать.
ГЛАВА 8
Она вошла тихо, но уверенно. Гордый изгиб прямых плеч, спокойно вздымавшаяся от мерного дыхания грудь и открытый взгляд – все говорило о силе ее характера и строптивости ее натуры. Не затворив за собой двери и не сбросив с плеч плаща цвета алого заката, едва слышно постукивая каблучками, она ступала в тишине всеобъемлющего пространства, иной раз неспешным и уверенным движением руки отбрасывая с белого лица прядь медных волос, что огненным костром пылали на ее спине. Она шла вперед, и волосы ее, едва тронутые теплым душистым ветром, переливались в бледном свете занимающегося дня. Она не оглядывалась по сторонам, руки ее не сжимали в нетерпении тонких перчаток, а губы не были сухи от волнения – напротив, они были влажны и чувственны.