Бионики
Шрифт:
— Слай. Слай Хиггс, — ответил голос.
— Я вас не знаю, — едва услышал ответ, отрезал Хаджи и бросил трубку.
Еще несколько секунд он смотрел на телефон, словно на ядовитую змею.
Кто это был? Просто однофамилец? Дальний родственник? У него нет родственников.
Хаджи раздосадовано закурил.
Он сказал: У меня есть кое-что, что вас заинтересует. Чушь. Его ничего не интересует, уже давно.
А если это деньги? Наследство? Полная чушь. Никто не стал бы звонить ему, чтобы предложить деньги.
Хаджи закрыл глаза и вспомнил то ощущение полета, которые он иногда испытывал на работе. Завтра ему снова предстоит идти туда, снова терпеть нападки Майка. Делать одно и то же, изо дня в день. Возможно ли, что у некого Слая действительно имеется то, что ему нужно?
Поэтому когда телефонный звонок повторился, Хаджи, не раздумывая, взял трубку.
— Когда и где? — сухо спросил он.
Слай назвал адрес и время, явно удивленный тем, что Хаджи так быстро передумал. Они обменялись также номерами сотовых, чтобы уж наверняка не потеряться.
— Тогда до встречи, — почти радостно сказал Слай.
— Ага. — Хаджи положил трубку на рычаг.
До встречи оставалось еще четыре часа.
***
Номад быстро шел по руинам старого висячего моста. Когда-то под ним шумел широкий пролив, до тех пор, пока Собиратели не выкачали все соки и из этого мира.
За Номадом, перескакивая с одного камня на другой, бежала Чатни. По словам Номада, она была еще слишком приземленной, чтобы противиться гравитации других миров. С возрастом, говорил он, это должно было пройти.
Но как тут стать менее приземленной, если мост под твоими ногами вот-вот обвалится и ты рухнешь в пропасть вместе с его обломками?
Впереди виднелся город. Сан-Франциско, если Чатни правильно помнила. Сейчас от него, как и от моста, остались одни руины, устремленные в небо голые остовы зданий, напоминающие кладбищенские надгробия.
— Быстрее, Чатни, они уже близко! — поторопил ее Номад, увидев, что девочка опять засмотрелась на панораму очередного брошеного мира.
Номад нервничал: еще бы, ведь он снова проворонил приближение Собирателей. Уже во второй раз. Видимо, с каждым разом они становятся все хитрее.
— Тайто! — позвал Номад, и пума, которая в этом мире имела черный окрас, в два огромных прыжка догнала их. — Коридор, скорее!
Глаза пумы засветились изнутри таинственным изумрудным сиянием, и животное рванулось вперед. А в небе над Сан-Франциско уже появилась маленькая точка.
— Номад, Собиратели!! — крикнула Чатни, пытаясь одновременно ускорить свой бег и смотреть через плечо на приближающуюся угрозу.
— Успеем, — бросил Номад, переходя на бег. Полы его длинного плаща чудесным образом не цеплялись за искореженные конструкции моста, тогда как Чатни спотыкалась на каждом шагу.
В этот момент пума совершила длинный затяжной прыжок и растворилась в пространстве. Коридор был открыт.
— Прыгаем! — крикнул Номад, ускоряясь.
Чатни прыгнула, по привычке закрыв глаза в последний момент.
В эту самую секунду маленькая точка за их спиной размножилась, разделилась на тысячу объектов, затмивших собой все небо. В мгновение ока Собиратели завели свой смертоносный хоровод, но было уже поздно: их добыча успела исчезнуть из этого мира.
***
— В этот раз действительно было опасно, — сказала Чатни, пытаясь отдышаться.
— Согласен, — Номад словил в свою ладонь небольшой шарик из опалесцирующего камня.
— Где мы сейчас? — спросила Чатни, оглядываясь по сторонам. Этот мир не походил на брошенный.
— Судя по форме, которую принял Тайто — это один из миров Белой ветки, — задумчиво сказал Номад.
— Тогда мне лучше поспешить отсюда, — Чатни поежилась. — Здесь не любят женщин, даже маленьких.
Они стояли посередине лабиринта из высоких белых стен, которым не видно было конца и края.
— Давай, — Номад зашагал по длинному белому коридору. — Я пробуду здесь до среды. Если ничего не стрясется — встретимся в условленном месте.
Черный плащ Номада скрылся из вида. Чатни подумала о том, что и ему здесь придется несладко: в мирах Белой ветки до сих пор торговали темнокожими рабами. Ничего, справится, не маленький. Кто-кто, а Номад умел располагать к себе людей.
Чатни вынула из-за пазухи свою черепашку, которая здесь приняла форму нежно-розового шара, размером с грецкий орех.
— Коридор, Мефона! — скомандовала она и запустила шарик в воздух.
***
Встреча была назначена на шесть часов. Слай пришел первым и занял один из столиков на улице. Несмотря на то что было немножко ветрено, это показалось ему хорошей идеей: в случае чего всегда можно будет быстро сбежать.
Фотография, которую дала девочка, лежала во внутреннем кармане его пиджака.
Хаджи прилично опоздал. Слай с трудом узнал этого заросшего щетиной, заматерелого типа, который выглядел на десять лет старше того парня на фото. Хаджи мрачно оглядел парочки, сидящее за столиками на плетеных креслах, а затем остановился на Слае.
Он узнал меня? — с надеждой мелькнуло в голове у Слая. Но нет: на лице Хаджи не отображалось ничего, кроме раздражения. Всем своим видом он напоминал медведя, которого потревожили во время спячки.
Слай рассеянно помахал ему рукой, но тот уже направлялся за его столик.
— Привет, — сказал Слай.
— Привет, — отозвался Хаджи. — Показывай, что у тебя есть.
— Вот, — Слай торопливо вынул фотографию и положил ее на стол.
С минуту Хаджи тупо рассматривал снимок, придвинув к себе. На его лице по-прежнему не отображалось ничего нового.
— И что это? — наконец спросил он.
— Ты помнишь этот момент? — в свою очередь спросил Слай.
— Нет.
— Здесь ты и я, — заметил Слай. — Стоим рядом, как будто давно знакомы.