Биржевой дьявол
Шрифт:
— Это, конечно, идея. Но до сих пор ни один бразильский банк не покупал крупные европейские фирмы.
— Тебе это, возможно, окажется по карману. Bloomfield Weiss предложила Кертону всего десять миллионов фунтов.
— Да, такая сумма нам по силам, — взвешивая каждое слово, сказал Луис. — И стратегически это был бы, конечно, огромный прорыв. Мы стали бы ведущим инвестиционным банком в Южной Америке. Но проблема заключается в их портфеле облигаций. Как я понял с твоих слов, он фантастически огромен, а цена этих бумаг достигла почти нулевой отметки. Нужно быть великаном вроде Bloomfield Weiss, чтобы постепенно
Я не смог скрыть своего разочарования.
— Ты что, даже не можешь сделать вид, чтобы хотя бы потянуть время?
Луис колебался.
— Это можно было бы сделать, но я не думаю, что лорд Кертон примет наше предложение всерьез. Ведь оно явно не может быть реальным. Он же понимает, что нам не поднять такой портфель. Он сразу догадается, что мы тянем время.
Я совсем упал духом.
— В любом случае погляди кое-какую информацию по Dekker. Потом скажешь, что ты об этом думаешь.
Я вышел с балкона в квартиру и вскоре вернулся с копиями документов.
— Не уверен, что тебе следует давать это мне, — сказал Луис.
— Почему? Если есть хоть какая-то возможность спасти Изабель, я ею воспользуюсь. И мне плевать на правила, установленные одной акулой, чтобы ей легче было проглотить другую.
Луис улыбнулся и принялся листать бумаги. Я смотрел на залив. Был почти самый пик бразильской зимы, и в легком ветре, дувшем с моря, ощущалась мягкая обволакивающая прохлада. По меркам Рио было, наверное, холодно, но меня такая погода радовала. Несмотря на субботний день, народу на пляже было не слишком много, хотя то тут, то там молодежь играла в волейбол, футбол и странный гибрид того и другого, который мне когда-то так понравился. Ближе к линии горизонта виднелась знакомая цепь островов с полукруглыми вершинами, окруженная сверкающим в лучах послеполуденного солнца океаном.
— А знаешь, способ все-таки есть, — наконец отозвался Луис.
— Какой?
— KBN, голландский банк. Те самые люди, которых я представил Алвису, чтобы снова запустить трущобный проект. Один из самых крупных игроков. Они смогли бы поднять тот груз облигаций, который отправил Dekker на дно.
— Значит, речь о том, чтобы они купили Dekker?
Луис улыбнулся.
— О нет. Купить Dekker хочу я. Но они могут взять на себя портфель облигаций.
— С чего бы они на это согласились?
— Мы могли бы структурировать расчеты так, чтобы им это стало выгодно.
Я оживился.
— И?
Луис встал, сунув бумаги под мышку.
— Мне надо сделать пару звонков.
Все воскресенье Луис провел у телефона, потревожив законный отдых своих партнеров по Banco Horizonte и некоторых ведущих менеджеров KBN. Корделия почти все выходные провела в приюте в favela. Нельсун названивал своим старым коллегам. А я нетерпеливо расхаживал по квартире Луиса, иногда давая ему требуемую информацию по Dekker.
Улучив минутку, когда Луис освободил телефон, я решил позвонить Кейт, чтобы рассказать о наших делах. Набирая номер, я молился про себя, чтобы она сама подошла к телефону. Но и господь дает промашки.
— Алло?
В первую секунду я чуть не повесил трубку. Но это было бы совсем глупо. Если уж я хочу поговорить с Кейт, так и надо сказать.
— Алло? —
— Джейми, привет, это Ник. Я в Бразилии.
— И?
— Можно поговорить с Кейт?
Молчание. О черт, но не может же он, в самом деле, запретить мне говорить с ней!
— Ее нет. — Фраза далась ему с трудом.
— Когда она вернется?
— Хотел бы я сам это знать.
— Что случилось? С ней все в порядке?
Снова пауза.
— Она меня бросила. Ушла. Вчера вечером. И забрала Оливера. Пока переехала к сестре.
— Но почему?
— Почему бы не спросить об этом себя самого? — Телефонная трубка буквально сочилась ядом, и тут же в ней раздались короткие гудки.
Какое-то время я тупо смотрел на телефон. Зная Кейт, можно было предвидеть, чем все закончится, но я все равно не мог поверить. Я кругом виноват, кругом. Я втравил ее в это дело, невольно настроив против отца ее ребенка. Но ведь я хотел поквитаться с конторой, а не с Джейми. Я всего лишь пытался спасти Изабель. Не будь Кейт, ее бы уже убили. Впрочем, Джейми, конечно, смотрит на все это совершенно иначе.
Мне вспомнилась их свадьба. В традиционном английском стиле, в церкви пятнадцатого века, в одной из деревушек Суссекса, где отец Кейт работал врачом. Стоял прекрасный июньский день. Новобрачные были чудо как хороши. Лица родителей жениха и невесты лучились счастьем. Всех подробностей я, конечно, не запомнил. Я больше беспокоился, справлюсь ли я с обязанностями шафера, но мне удалось не потерять кольцо, а мой спич был четким, коротким и даже пару раз вызвал взрывы смеха. Шампанское текло рекой, а вместе с ним в душу вливалось и греющее чувство удовлетворения от того, что двое людей, столь дорогих мне, решили связать свои жизни воедино. На некоторых свадьбах сразу видно, что молодые созданы друг для друга, на других — нет. Эта пара подходила друг другу идеально.
Я до сих пор убежден, что тогда так оно и было. Но все течет, и все меняется.
В моей записной книжке был телефон Лиз, сестры Кейт. Я набрал номер.
— Кейт, это Ник. Что у вас стряслось?
Она вздохнула.
— Я ушла.
— Я уже в курсе. Как ты? Совсем хреново?
— Да, — ответила она бесцветным голосом. — Но сейчас мне полезно побыть подальше от дома. Нужно хотя бы несколько дней, чтобы обо всем подумать.
— Надеюсь, это не из-за меня?
— Нет, дружище. Честно говоря, мне очень не понравилось, когда он указал тебе на порог, зная, что идти тебе некуда. Он так изменился, Ник. И мне не нравятся эти перемены. — Кейт понизила голос: — У него когда-нибудь… ты понимаешь, о чем я… другие женщины?
Я давно ждал этого вопроса, удивляюсь, как она не задала его раньше. Я подумал о Лусиане, вспомнил Джейми с «моделью» на коленях на вечеринке у Эдуарду.
— Не знаю, правда, не знаю.
Кейт всхлипнула. Она хотела знать правду, а правды я ей не сказал. Но у кого хватит решимости сказать женщине, что муж ей изменяет?
Конечно, она знала.
— А ты сама с ним об этом говорила?
— Не впрямую. Но он знает, что я чувствую. Я не хотела и не хочу, чтобы он продавал душу за какой-то мифический бонус в миллионы долларов. И я не хочу, чтобы он путался с другими женщинами. Но он уже не изменится, Ник. И ты это знаешь.