Битва королев
Шрифт:
У нее опять шевелилось под сердцем дитя, что было отрадно, хотя эта беременность проходила тяжело. Изабелла быстро уставала и часто хворала. В одном ей повезло – ее окружали преданные слуги. Те, кто был ей наиболее близок, печалились вместе с ней из-за пренебрежения супруга к их госпоже. Трогательны были их старания возместить своей заботой недостаток внимания и теплоты с его стороны.
Когда срок подоспел, она произвела на свет, к своей радости, еще одного мальчика. Ричард появился в Берхемстеде через несколько дней после рождения сына. Он выглядел таким молодым
Когда он присел возле ее кровати, Изабелла ощутила эту разницу особенно остро.
– Хорошо, что ты приехал посмотреть на нашего сына, – робко сказала она.
– Естественно, я должен был увидеть мальчугана… и тебя.
– Это так великодушно с твоей стороны, что ты и на меня решил посмотреть, хотя тебе этого совершенно не хотелось.
Ричард беспокойно заерзал на стуле.
– Ты не очень хорошо выглядишь, Изабелла. За тобой, наверное, плохо ухаживают. Я поговорю со слугами…
– Они относятся ко мне с любовью, Ричард. Ты не можешь представить, как я ценю это.
– Я рад, если это так.
Он умолк, и она догадалась, о чем он думает. Вид у нее такой больной, что, может быть, она уже никогда не поднимется с постели.
«Что ж, это избавит его от многих хлопот, а меня от душевных мук», – мелькнула у нее мысль.
Проницательные слуги давно догадывались, что она зовет к себе смерть.
Ричард побеседовал с самыми приближенными из них, с теми, кто проводил с ней дни и ночи.
– Госпожа ваша выглядит совсем измученной, – укоризненно сказал он. – Может, вы недостаточно хорошо заботитесь о ней? Или она очень больна?
Старая служанка едва сдержала свое негодование и взглянула на редкого в замке гостя холодно. Такие женщины, как она, – Ричарду это было известно, – никого не боятся из сильных мира сего и готовы сразиться хоть с целой армией королей и герцогов ради своих обожаемых подопечных.
– Для нее наступили несчастливые времена, милорд, – таков был нелицеприятный ответ служанки.
– У нее была трудная беременность, я знаю.
– Что вы можете знать, милорд! Вы сюда и глаз не казали.
– Но мне известно, что иногда так бывает…
– Так бывает всегда, когда женщина в печали.
Служанка не очень почтительно поклонилась господину, повернулась и пошла прочь, бормоча:
– Мне некогда, я должна посмотреть, как там моя леди.
Ричард прошел в детскую и заговорил с кормилицей:
– Как чувствует себя младенец?
– О, милорд, он очень хороший мальчик… не плачет, не кричит…
Ричард удалился в свои покои, полный размышлений о бедной Изабелле и об их малыше, который почему-то не плачет и не кричит.
Врач заявил, что дитя надо крестить, не откладывая. Мальчика успели опустить в купель и нарекли Николасом, прежде чем он скончался. Ричард решил не говорить пока об этом Изабелле, но она, оказывается, уже знала. Она лежала в постели, безразличная ко всему.
Ричард присел возле нее. Немного погодя она сказала:
– Ричард… мне бы хотелось быть погребенной в Тьюксбюри рядом с моим первым супругом.
– Рано об этом говорить,
Она медленно повернула к нему голову, молча посмотрела в его глаза.
Ричард опустился на колени, сжал в руке ее сухие, горячие пальцы. Он сознавал, что был ей плохим мужем, понимал, что она много страдала из-за него. Он женился на ней, повинуясь минутному порыву, а она – по зову истинной любви. Она вняла его мольбам, поверила его пылким признаниям и тем самым стала жертвой его каприза. И все же она его любила. Даже сейчас, когда близился закат ее жизни, Изабелла продолжала его любить.
Задним умом он понимал, что ему надо было бы говорить ей больше ласковых слов, быть с ней нежнее, чаще навещать ее. Но он опоздал. А говоря по правде, он сознательно избегал ее, ведь веселостью она не отличалась, а именно живой нрав привлекал его в женщинах. Изабелла была чересчур добродетельна, слишком серьезна, чтобы научиться развлекать его.
Их брак был ошибкой. С самого начала она предрекала его трагический конец. Почему он тогда ее не послушал?
Теперь до него из глубины прошлого донесся ее голос, дрожащий, молящий, печальный: «Я слишком стара для тебя, Ричард…» И как она была права.
Но сейчас он обязан как-то успокоить ее, отвлечь от печальных мыслей. Он не может допустить, чтобы ее, как она того желает, похоронили в одном склепе с первым мужем. Это будем всеми истолковано как неуважение ко второму ее супругу. Ричард уже решил, как ему следует поступить. Конечно, будет ошибкой с его стороны совсем пренебречь последней волей умирающей. У него в голове родился удачный план.
Сердце Изабеллы после ее кончины опустят в серебряный ларец и похоронят рядом с гробом ее первого супруга, а место для погребения тела Ричард определит позднее по своему усмотрению.
Прикосновение ее слабых пальцев вызвало в нем прилив раскаяния за то, что он мысленно похоронил ее раньше, чем она умерла. Ему стало стыдно за свои мысли. Он поспешил сказать:
– Ты поправишься, Изабелла. Ты будешь жить…
И тут же Ричард дал себе клятву, что, если такое чудо произойдет, он исправится и будет относиться к ней лучше, чем прежде.
– Не укоряй себя, Ричард. Виновата я, а не ты… Я ведь знала заранее…
– Я любил тебя, Изабелла.
– Ты легко влюбляешься, Ричард. Теперь я поняла это. Жаль, что не тогда… Позаботься о маленьком Генри.
– Обещаю, что буду любить его как никого на свете.
– Хорошо, Ричард, я тебе верю, – сказала Изабелла, помолчала и добавила: – Мне кажется, время послать за священником.
Святой отец явился и пробыл с ней рядом до самой ее кончины. Ричард тоже наблюдал, как она умирала. Потом он немного поплакал, но слезы его быстро высохли. Их сменило скрытое ликование. Ему уже не требовалось папское разрешение на развод.
Он был свободен… Свободен!
В большом зале Вестминстерского дворца Генрих созвал всех баронов на совет. Ричард тоже присутствовал там и занял место на возвышении под балдахином рядом с королем.