Благородна и благочестива
Шрифт:
Камилла обернулась и застыла: даже ночное одеяние светлейшей Бианки казалось ей верхом совершенства. Даже бесформенная рубашка с кружевами подчёркивала хрупкость точёных плеч, а ночной халат повязывался поясом с тёмно-синим узором. Дочь Рыжего барона подавила завистливый вздох и вновь посмотрела в огонь, чтобы не таращиться, как на рынке.
– Я бы отказалась от наследства мужа даже в убыток собственной дочери, – негромко проронила Бианка, присаживаясь в кресло напротив. Камилла быстро спустила ноги с пуфика и спрятала их в туфлях. – Но без владений отца Одетты мы становимся беззащитны: мой род обеднел задолго до моего рождения, у нас почти ничего не осталось, кроме имени и магии крови. Да и та… подпорчена. Покойный муж рассчитывал, что в его роду появится наследник магии воздуха, но из-за старого проклятья, наши женщины рожают лишь девочек…
– Чудно, – удивилась Камилла. – Кто это вас так?
Бианка улыбнулась – искренне, светло, отчего усталое лицо стало чуть моложе и ещё прекраснее.
– Согласно преданью, кто-то из мужчин нашего рода обесчестил девушку из обедневшей благородной семьи на севере королевства. Мать девушки, видя страдания несчастной, прокляла род Ватерлисских, предрекая, что никогда более у нас не родится наследник мужеского пола, способный к магии воздуха.
– И как, сработало? – заинтересовалась Камилла.
– Мальчиков у нас и впрямь больше не рождалось, – согласилась Бианка. – Но наши женщины по-прежнему устойчивы к магии стихий. Как и ты.
Камилла задумалась о своём, поэтому следующий вопрос ллейне Бианке пришлось повторить дважды.
– Как ты думаешь, погиб ли твой отец?
Дочь Золтана Эйросского неопределенно пожала плечами.
– Пять зим – долгий срок, светлейшая ллейна. Хочется верить, что батюшка заплутал и скоро появится, но рассчитывать на это тоже глупо.
Бианка потёрла висок.
– Его величество склонен считать так же, – обронила она. – Сказал, что если ты – и впрямь наследница Эйросских ллеев, мы не имеем права не заметить твоего появления. Иначе, по словам Родрега, сам престол взбунтуется.
– Причём тут престол? – удивилась Камилла. – Главное, чтобы меня пустили в фамильный замок! Клянусь, ллейна Бианка, если у нас всё получится, там хватит места на всех! Плевать на наследство вашего мужа, со мной вы будете в безопасности! – разошлась дочь Золтана Эйросского. – И Одетте не придётся выходить замуж за этого убогого, и мужа ей найдём приличного, и вы будете спокойны, и няню к делу пристрою – а за делом и пить ей будет некогда – и пэр Нильс тоже…
– Камилла, дитя моё, – подалась вперёд Бианка. Взяла своими тонкими руками её, смуглые и всё ещё грубые, несмотря на старания пэры Эдны. Впилась взглядом в раскрасневшееся лицо, стиснула её пальцы своими. – Дело совсем не в Эйросском замке! Милостью Отца Небесного, теперь у нас есть ты, и если обряд крови подтвердит, что ты – дочь Золтана, ллей Салават спустит всех убийц королевства, чтобы добраться до тебя – во дворце ли, в замке или по дороге!
– С чего бы ему? – пробормотала Камилла, испугавшись такого напора со стороны всегда сдержанной и спокойной ллейны Бианки. – Других дел нет? Или ему так сильно глянулись батюшкины земли и Эйросский замок?
– Дело не в замке и не в землях, – успокаиваясь, повторила Бианка, и серые глаза полыхнули плавленым серебром. – Дело в твоём праве на престол.
Глава 5. Обряд
Его величество король Родрег Айронфисский был уже немолод, когда зачал единственного сына, светлейшего ллея Рафаэля. Наследному принцу едва исполнилось два года, когда корабль его величества, на котором королевская семья возвращалась с Ближних Островов, попал в шторм. Сказывали, что такого шторма обыкновенно спокойное Сапфировое море не знало ещё никогда.
В тот день королевский корабль разбило в щепки, несмотря на усилия команды и самого Родрега, взывавшего к магии земли. Увы, море в тот день взбунтовалось не на шутку, и спустя сутки на берег неподалёку от столицы выбросило лишь короля, его телохранителя, и несколько человек команды. Светлейшую супругу Родрега, равно как и младенца Рафаэля, спасти не удалось.
Тщетно обыскивали королевские фрегаты успокоившееся море; тщетно кричали глашатаи и разыскивали выживших вдоль всего побережья. Море не выплюнуло больше никого; а приходившие в дворец шарлатаны, приводившие фальшивых сыновей, окончательно подкосили надежды Родрега обрести горячо любимую супругу и единственного наследника.
В день, когда проводился обряд крови, Камилла поняла, почему его величество не пытается ни жениться заново, ни продолжить собственный род.
– Как он ещё на части не разваливается? – шёпотом поинтересовалась дочь Рыжего барона у ллейны Бианки, ступая с ней под руку по длинному мягкому ковру. В просторной зале, кроме стражи, королевского советника Салавата, нескольких важных ллеев в креслах и его величества не оказалось больше никого, так что Камилла не отвлекалась, вовсю разглядывая правителя королевства Айрон. Что ей доверенные лица? Сегодня даже королевский совет не осмелится ни оспорить обряд, ни помешать ей.
Родрег Айронфисский выглядел не просто старым – он едва не светился выцветшими глазами, белыми, словно туман, волосами и редкой бородой. Верно, что четверть века назад король был ещё способен на чудо зачатия; теперь Камилла сомневалась даже в том, чтобы тот мог встать самостоятельно.
– Его величество – последний из магов земли, – одними губами отозвалась Бианка. – Веди себя повежливее, дочь Золтана.
Королевский совет оказался немногочисленным: в креслах у трона расселись пятеро богато одетых немолодых ллеев; Салават оказался шестым. Вот только старший советник не сидел – он стоял у самого трона, опершись локтем о короткий посох, и не отрывал неподвижного взгляда от приближавшихся ллейн.
Камилла лишь самодовольно вздёрнула нос: в этот раз не подкопается к дырявым башмакам, старый хрыч! Платья ллейны Одетты оказались ей малы, наряды Бианки – чуть велики, так что Эдна с горничной полдня перешивали самое подходящее из имеющегося. Ллейна Бианка вздыхала и морщилась, но в конце концов махнула рукой, проронив, что новый убор ждать придётся седмицами, а обряд назначен уже на завтра. Камилла искренне не понимала неудовольствия своей покровительницы: ладное, по фигуре, лимонное платье оказалось восхитительным, а уж о туфельках и говорить нечего! На низеньком каблучке, да с бантиком, а уж как цокают по гладким плитам дворца!