Блатные псы
Шрифт:
Егор вздохнул, поднялся из-за стола. Все, нет у него больше друзей! Пусть они убираются из его жизни! Обабились, оскотинились, кому они такие нужны?.. Он теперь сам по себе! И его жизнь продолжается! Он холостой, и никто не смеет командовать им! Куда хочет, туда и пойдет! Надо будет, в ночной клуб отправится. Дорого там, да и скучно в одиночестве… Да и зачем куда-то идти, если он уже в кафе. Веселиться неохота, но есть барная стойка, и стулья перед ней удобные.
Он забрался на высокий стул, вынул из кармана пиджака бумажник, положил перед собой. Пусть
Егор заказал одну стопку водки, затем другую… Пустые стаканчики он бармену не отдавал, выстраивал из них пирамиду. И так увлекся, что не заметил, как возле него опустилась блондинка с пышной «химией» на голове.
Она заказала «дринк», выпила, аккуратно поставила стопку на его пирамиду и улыбнулась:
– Так будет быстрее.
Егор покровительственно кивнул, глянув на нее. Немолодая она уже, хорошо за тридцать, зато симпатичная. Правильные черты лица, красивые, хотя и чересчур накрашенные глаза, изящный носик.
– Закажешь еще? – с надеждой спросила блондинка.
– Вместе будем строить? – с усмешкой показал он на пирамиду.
– Ну, если ты не против…
– Да нет, я только «за»… Как зовут?
Женщину звали Милой, и она оказалась отличным поставщиком пустой тары. Они построили одну пирамиду, позволили бармену ее разобрать, начали вторую, но у Егора закончились деньги. Осталось только триста рублей, и в его пьяной голове мелькнула здравая мысль. Выпил он крепко, на ногах стоял слабо, а домой надо как-то добираться. Пешком нельзя – если примет наряд патрульно-постовой службы, на работе возникнут неприятности, а ему это не нужно. Такси он на эти деньги возьмет…
– Может, ко мне? Тут на бутылку хватит, – заглянув к нему в бумажник, деловито сказала Мила. – У меня переночуешь, я одна живу.
Егор кивнул. Мила и так хороша собой, а под углом в сорок градусов выглядела просто великолепно.
Он смутно помнил, как они вышли из кафе. Мила поймала машину, они сели на заднее сиденье, и он стал проваливаться в сон… Но свежий ветер в лицо вернул его к жизни, оказывается, они уже вышли из машины.
Мила открыла калитку, провела Егора во двор небольшого, обшитого сайдингом дома, достала из-под коврика ключ. В каком он районе, чей это дом? Сознание не желало искать ответы на эти вопросы.
Он прошел в дом, оказался на маленькой кухоньке. Лампочка под потолком горела слабо и была заляпана пятнышками, оставленными мухами. Увидел Егор и саму муху, она сидела на проводе и смотрела на него. Ее глаза с каждой секундой увеличивались в размерах, надвигались на него, втягивая в себя. Надвигались, пока он в них не пропал…
В реальность его вернул зычный мужской рев:
– Я не понял! Это что такое?
Егор сорвался в кровати, вскочил на ноги, глядя на небритого мужика с выпученными желтушными глазами. Здоровый мужик, рослый, руки длинные, сильные, кулаки пудовые. За окном уже брезжил утренний свет, и Егор мог разглядеть бородавки на его щеках. И еще он смог понять, что находится в спальне, в одних трусах. Слева – мужик, справа – кровать, на которой
Протрезвевшая память выдала хоть и смутную, но вполне реальную картинку пьяного бытия. Они с Милой пили водку, потом она ушла, и он остался на кухне. Дернул в одиночестве пару стопок, перекурил и пошел за ней. Мила уже ждала его в постели… Все, что происходило дальше, он помнил очень смутно. А ощущения и вовсе выветрились из памяти или водкой их оттуда вымыло.
А за эти ощущения придется заплатить. Или здоровьем, или деньгами, или тем и другим. Не просто так появился этот мужик. Очень даже может быть, что эта сцена ревности рассчитана на лоха. Сейчас этот здоровяк заявит, что Егор переспал с его женой, и потребует компенсации… Возможно, сначала его изобьют, а потом уже разговор пойдет о деньгах.
– Рома, что такое? – В спальню, запахивая халат, стремительно вошла Мила.
Егор смотрел на нее с открытым ртом. В постели кто-то лежал, он точно это знал, но если там не Мила, то кто?
Он повернул голову вправо и увидел худенькую девчонку, которая сидела в изголовье кровати и растерянно смотрела на него. Юные, еще не оформившиеся черты лица, детские косички с бантиками, ей вряд ли больше шестнадцати… Девчонка натягивала на себя одеяло, чтобы скрыть свою наготу…
– Да нет, это я хочу спросить, что здесь такое происходит? – взвыл мужик.
Егор остолбенело смотрел на девчонку, он не видел его, но чувствовал на себе прожигающий взгляд налитых злобой глаза. В любой момент мог почувствовать на себе и всю тяжесть его кулака.
– Папа, я не хотела, он сам! – тонким голосом протянула девчонка.
– Что сам?!. Ты с ним спала?!
Девчонка виновато опустила голову. А Егор вскинул руки, собираясь защититься от удара. После такого признания взбешенный отец должен был наброситься на него с кулаками.
И действительно, Рома уже замахнулся для удара, но Мила схватила его за руку, потянула на себя:
– Нельзя его убивать!
– Это еще почему? – возмутился мужик.
– Этого слишком мало! – Мила с ненавистью смотрела на Егора. – Он должен расплачиваться за этот беспредел всю свою жизнь!
– Какой беспредел? Ты же сама привела меня сюда! – возмущенно простонал Егор.
Мало того что он ощущал бессилие перед происходящим, у него вдруг начали отниматься ноги. Тело шатнулось, он повел рукой в сторону, чтобы восстановить равновесие, и в этот момент Рома ударил его кулаком прямо в подбородок.
Сознание Егор не потерял, но и на ногах не удержался. Он упал на кровать, девчонка с криком вцепилась ему в волосы, Рома уложил его на живот, снова ударил кулаком, на этот раз в затылок, и Егор отключился…
Очнулся он в ванне, лежа одетый в горячей воде, руки его были связаны за спиной, ноги – стянуты клейкой лентой. И не было никакой возможности выбраться оттуда.
– Э! – заорал Егор.
Дверь открылась, и над ним склонилась Мила. Она смотрела на него с осуждением:
– Я же с тобой как с человеком! Напоила, накормила… Зачем ты к Рите пришел?