Бледное солнце Сиверии
Шрифт:
Ох, сколько же было планов! Даже не думалось и не представлялось, что всё может быть как-то по-иному. Кто знал, что через несколько месяцев Прохору придётся бежать… и бежать без оглядки…
Н-да, кто же не был молод! Кто не влюблялся до безумства, так чтобы душу разрывало от чувств! В такие дни и солнце светит ярче. И по ночам дышится сладко.
Однажды (это было по осени) к Прохору на улице подъехал старший брат Ульяны со своими друзьями.
— Вот что, любезный, — без всяких предисловий начал он, придерживая жеребца, —
Прохор молчал, глядя исподлобья на масляные рожи сотоварищей брата Ульяны.
— Ты оглох, что ли? — спросил последний.
— Да он язык проглотил, — пробасил один из друзей.
— А, может, и говорить-то не умеет, — в шутку предположил второй.
— Да, он по-нашему не понимает. Может, по козлиному? Ме-е-е… Дошло?
Прохор снова промолчал, но поглядел так, что даже слепому станет ясно.
— Давай-ка повторю, — язвительно улыбаясь, проговорил брат. — У Ульяны есть и жених, и будущее её уже определенно. Смекаешь?
Прохор кивнул.
Нет, он не испугался. Ему вдруг стало обидно…
Его род, может, не такой знаменитый, как Топорковы. Но и он, и его мать с отцом, да и все его предки всегда считались честными и достойными людьми. А что до денег, так это дело наживное. Вон, и сами Топорковы разве сразу стали богатыми? Кирилл Афанасьевич воевал, на том и скопил золота да серебра.
Сказано всё это было прямо и открыто.
— Что? — лицо брата побагровело. Таких речей ему ещё слышать не приходилось. — Ты нас ровняешь друг с другом? — прохрипел он.
— Разве я сказал неправду?
В ответ просвистела плётка и на широкой спине Прохора тут же проступила длинная кровавая полоса. Рубаха лопнула, обнажая разрубленную кожу.
Маленький «шаг» — он решил всё. Можно было бы стерпеть, пусть бы ехали себе дальше, довольные, что проучили «сего пройдоху». Но свалившийся на одно колено Прохор нащупал в земле полузарытый камень.
Всегда спокойный, всегда обдумывающий свои действия наперёд, а сейчас Прохора прямо-таки подменили. Мысль, ясная как день. Она заполнила собой всё. Теряя трезвость рассудка, Прохор выпрямился и швырнул булыжник. И надо же, чтобы он попал именно в висок. Вот только не брату Ульяны… а сыну местного воеводы. Вот он тот злополучный «шаг»…
Лузга одним махом выпил зубровку и протянул кружку Бору.
— Давай последнюю, — сердито прохрипел он. — И спать! Хотя бы часок подремим…
Северянин выполнил его просьбу. Лузга посмотрел куда-то вверх в предутреннее небо, и напоследок бросил:
— Эх, думы, мои думы…
14
Только к обеду следующего дня удалось наткнуться на общий лагерь. Позже выяснилось, что таких заблудившихся в тумане, как мы, набралось немало.
Меня встретил Первосвет и Бернар.
— Живой, нихазов сын! — улыбался гигант. — Как тот кот! Всегда извернётся… Я же говорил тебе, Бернар.
Эльф тоже улыбнулся и кивнул головой. Первосвет, меж тем, нехорошо покосился на Фрола и Лузгу, молча прошествовавших мимо нас.
— Живые, — негромко бросил он.
— Успокойся, брат, — сказал я.
Вечером было решено провести общий совет, на котором решить, что дальше делать. Прыти, честно говоря, у многих поубавилось, но и Фредерик ди Грандер, и Фрол настояли на том, чтобы идти к Синим горам.
Мы несколько раз обсудили наши дальнейшие действия, прежде чем соглашаться идти на юг к Синим горам, а потом оттуда к восточному побережью.
— Если верить картам, — держал слово Фредерик ди Грандер, — то таким образом мы пройдём мимо Свирьского озера.
— Да оно замерзло! — бросил Бернар. — Чего такой крюк делать? Прямо по льду…
— Не замерзло, — огрызнулся судебный пристав. — Оно тем и славится, что даже в зиму на нём нет и льдинки. Почитайте работы…
— А оттуда? — перебил я пустой эльфийский спор.
— Оттуда к Храму. Он почти у берега стоит, — тут пристав снова обратился к капеллану: — Я, уважаемый Бернар ди При, специально изучал сей край…
— Да что вы говорите? А мне думалось, вас сюда отправили за магистром, а не за…
— А ну тихо! — раздалась команда Фрола. — Можно подумать, что вы тут за старших.
— Ничего себе! — в один голос сказали эльфы.
Я с Первосветом и ратниками лишь переглядывался. Лузга, стоявший в стороне, тихо посмеивался, глядя на эту перепалку.
— Значит так! — гаркнул я, пока все не распалились добела. — Прежде, чем вы решите выбрать, кто тут главный, давайте разберемся, зачем мы вообще идём?
— За магистром, — несколько удивлённо сказал Фредерик.
— Ну да, — поддержал его Бернар.
Фрол тоже кивнул, что согласен с такой трактовкой дела, но при этом он даже не глянул в мою сторону. То, что эти его уверения ложь, мне и так было понятно, особенно после того разговора с распитием зубровки.
— Вот и отлично, — улыбнулся я. — Вы все трое тут по одному делу. А остальные, то бишь я, Лузга и ратники — для оказания помощи. Верно? Так вот, если вы трое будете по-прежнему переругиваться как малые дети, пытаясь разобраться, кто главнее… умнее… храбрее… то мы с ребятами скажем вам до свидания и тоже пойдём… назад в порт.
— Но…
— Никаких «но». Подобные разбирательства только вредят делу… Согласны?
Эльфы и Фрол некоторое время что-то обдумывали, но потом кивнули головами.
— Замечательно. А теперь по существу дела: Фредерик прав. Про озеро я тоже слышал от острожников. Обойдём его с юга, а от побережья двинемся к Храму. Там мы ещё и избежим случайной встречи с той армией нежити… Или, по крайней мере, с большей её частью. И это не обсуждается. Всё!
Когда мы стали собираться в путь, Первосвет, улучив минуту, прошептал: