Близняшки Саэгуса
Шрифт:
— Их сила была обусловлена тем, что они забрали себе результаты секретных исследований 3-го и 7-го исследовательских институтов. Очевидно, что окончательный экспериментальный субъект, доставленный в 3-й исследовательский институт, был похищен оттуда вместе со «Стадной защитой», которая создавалась и развивалась семьей Шиппоу до самого последнего завершающего этапа, исключительно ради их собственной выгоды. Не только наша семья Шиппоу, но и Митсуя, Миказуки, Танабата и Нанасэ – все были обмануты семьёй Саэгуса! Отец, как ты можешь быть спокоен после всего этого?
— Такума. Как и мы, волшебники из семьи Саэгуса – также экспериментальные субъекты.
Услышав предложение, произнесенное Такуми настолько горьким тоном, даже возбужденный Такума замолчал.
— Они – искусственные существа. Единственное отличие в том, что другие двадцать семь семей... нет, другие двадцать шесть семей, экспериментируя на себе, выбрали свой собственный путь. Это не то о чём надо сожалеть, а этим надо гордиться.
— ... В сути дела, отец, ты говоришь что предательство и воровство заслуживает похвалы?
Такума кое-как смог ответить.
— Разве ты сейчас не пытаешься опередить Десять главных кланов?
— Это!..
Однако ответ Такумы был словно бумеранг, который промазал по цели и вернулся к кидающему.
Видя своего сына, который замолчал с надутым выражением на лице, Такуми легко вздохнул.
— Забудь об этом. Я знаю, что ты не примешь то, что я скажу.
До «обвинений» Такумы и «убеждений» Такуми сегодня не дошло. Включая эту перепалку, отец и сын повторяли этот разговор множество раз. Несмотря на это они всегда спорили, что лишь доказывало, что их связь становилась всё слабее и слабее.
— Я позвал тебя сегодня, потому что мне надо кое-что сказать.
— ... в такой час?
Такума вложил столько сарказма в эту фразу, сколько смог.
— Всё потому, что это необходимо сделать сегодня. Честное слово, если бы я знал, что ты настолько задержишься, то назначил бы с тобой встречу заранее. В этом случае я бы смог поговорить с тобой, когда ты вернулся из школы.
Тем не менее эта фраза сыграла против Такумы.
— ... прости.
— Ты не должен просить прощения у меня. Проси мать о прощении. Она еще не должна была пойти спать.
Не пытаясь скрыть выражение своего лица, глаза Такумы плавали по кабинету, в то время как Такуми перешел к делу.
— Такума, возьми завтра отгул в школе.
— Отец? К чему такая спешка?
Шокированное лицо Такумы не было притворным. Слова отца его действительно изумили.
— Завтра, конгрессмен Канда из оппозиционной фракции посетит Первую школу.
Такуми подозревал, что его сын найдет это всё довольно странным, поэтому он начал объяснять свои намерения не тратя время.
— Конгрессмен Канда из оппозиционной фракции – ты имеешь ввиду Канду, продвигателя прав человека и антимагического сторонника?
— Верно. В соответствии с его образом из СМИ.
— Какова цель?
Пусть Такума и спросил это, но он уже догадался об ответе. Принимая во внимание недавние заявления конгрессмена Канды в средствах массовой информации, цель посещения Первой школы была очевидна. Такой вопрос Такума задал лишь в целях проверки.
— Он собирается устроить шоу о защите подростков от насильственного лишения свободы из-за их магических способностей.
— О гражданских правах?!
Даже зная это, Такума не мог не выплюнуть это. «Не нужно волноваться» было написано на его лице.
— Я понимаю, что ты хочешь сказать, но твой противник – национальный конгрессмен. Создавать ему проблемы себе дороже.
Слова отца вызвали гневное выражение на лице Такумы, но по совсем другой причине, нежели ранее.
— Даже если он проблемный противник, я не собираюсь устраивать ссору, не заботясь о последствиях. Я не ребенок.
— А если они собираются это сделать?
— ... ух, ну конечно. Думаешь, меня так легко спровоцировать?
Такуми расслабился и откинулся обратно на диван.
— Хорошо. Если ты говоришь так решительно, то будь готов отвечать за свои слова.
— Я знаю это! Это всё что ты хотел сказать, верно?
Видя эти часто повторяющиеся слова и воинственное отношение, даже кто-нибудь другой сильно усомниться бы, что Такуму «трудно спровоцировать».
— Такума, в эту ситуацию вовлечен Саэгуса-сама. Без особой нужды не вмешивайся.
Тем не менее, именно эта фраза была очень вовремя сказана, пусть она и не затрагивала его соображений относительно сына.
— Саэгуса?!
Как и ожидалось, Такума проявил интенсивную реакцию.
— Не делай ничего без особой нужды. Ты должен отвечать за свои слова.
Тем не менее они были сказаны уже после того, как они достигли договоренности.
— Семья Шиппоу не станет вмешиваться в этот инцидент. Ты слышал меня, Такума. Это моё решение.
Не то чтобы он мог отречься от сказанного...
— Я знаю!
Поэтому Такума мог ответить лишь таким образом.
Они были неожиданными посетителями для любого в Первой школе, хотя, возможно, они были нежданными посетители для всех, кто был связан с Первой школой.
Десять мужчин и женщин вышли из трёх черных лимузинов.
Там был конгрессмен Канды, его секретарь, репортеры, работающих на конгрессмена, и его телохранители.
Во время 4-го урока (первый урок после обеденного перерыва) они неожиданно потребовали встречи с директором. Конечно же, встреча не была запланирована заранее. Честно говоря, они бы с радостью отказали им и указали на дверь, но статус национального конгрессмена обладал такой силой, что они не могли сделать нечто подобное. В этом и заключались изменения, произошедшие с прошлого века.