Близость
Шрифт:
Пройдя по отдельно отведённому коридору, быстро достигаю своего кабинета и уверенно распахиваю дверь.
— Сокол, ну я уже заждался тебя, брат. — на широком кожаном диване вальяжно сидит высокий крепкий мужчина. Одна его рука расслабленно лежит на спинке дивана, вторая сжимает стакан с виски.
Только этому человеку, не считая Кати конечно, позволено называть меня братом. Сиваров Игорь Владимирович, ещё десять лет назад величавшийся просто Сивым, действительно для меня как брат. Именно он нашёл меня на улице, когда я сбежал из дома и бесцельно слонялся по подворотням в поисках крова и хлеба. Я обязан ему всем, чёрт его знает, что бы со мной стало, если бы он меня не подобрал. Сивый старше меня на три года, и когда мы с ним познакомились, он стал для меня чем-то вроде наставника, дал жильё и обучил всему, что сам умел. Я был благодарным учеником и быстро усвоил понятия по которым живёт улица, так что долго нянчиться со мной не пришлось. Очень скоро я прочно стоял на своих двоих, а через два года уже сам заправлял районом, ни на минуту не забывая о том, благодаря кому достиг всего, что у меня есть.
Но времена изменились, лихие девяностые канули в лету. Да и моё имя за эти годы облетело весь город и теперь уже оно работало на меня, а не наоборот. С мелкого рекета и крышевания местных ресторанов, я давно перешёл на серьёзный бизнес. Сивый стал моей правой рукой и доверенным лицом. Это единственный человек, которому я доверяю всецело.
— Как сестрёнка? Обустроил? — спрашивает Сивый, продолжая вертеть виски в руке — Можно уже приходить знакомиться?
— Хорошо. Обустроил. Нельзя. — отвечаю разом на все его вопросы. Почему-то мне не хочется обсуждать Катю даже с ним. Она кажется мне чем-то сакральным, личным, тем чем не делятся с другими. — Ты о сестре моей пришёл поговорить?
— Воу-воу, полегче, брат. Я тебя понял, ни слова о сестрёнке — Сивый, слегка посмеиваясь, отпивает глоток, и поставив стакан на журнальный столик поднимает руки вверх, как бы капитулируя. — К делу, так к делу. Ты подумал на счёт контракта с арабами?
— Блять, Игорь, сколько можно перетирать эту тему? Я же сказал, оружие не мой профиль. — Вот уже две недели турки настойчиво предлагают сотрудничество, на которое я не собираюсь соглашаться. Да, я не святой, но кое-какие понятия и принципы имею. Казино, шлюхи и наркота — мой основной профиль на данный момент, и я не испытываю даже намёка на угрызения совести в этом плане. Человек сам решает, поддаваться ему пагубным пристрастиям или нет, изменять жене или быть верным семьянином. Я лишь предлагаю клиенту варианты, оставляя за ним право выбора. Оружие — другое дело. Повторюсь, я не святой, и да, я убивал людей. Но поверьте, это были далеко не мирные граждане. Арабы же предлагают на постоянной основе организовывать поставки оружия на территорию Турции. Я не пацифист, но и марать руки в крови невинных жителей желания не имею. Терроризм — не моя стезя.
— Да подумай ты, Сокол! — Игорь нетерпеливо вскакивает на ноги, и упирается обеими руками в мой рабочий стол. — Ты только подумай, от чего ты отказываешься! Все знают, что по части оружия ты вне конкуренции. Никто лучше тебя не организует поставку. — Сивый начинает размашистыми шагами расхаживать по комнате — Ты только представь, какие это деньги?! — буквально срывается на крик. — С каких пор ты отказываешься от выгодных предложений с серьёзными людьми? Ты, блять, понимаешь, что они могли предложить сотрудничество кому угодно, но хотят работать С ТОБОЙ, потому что ты, мать твою, профессионал!
— Угомонись, Сивый — отвечаю спокойно, продолжая расслабленно сидеть в кресле. — Я не буду с ними работать. Точка. Так что шли своих арабов на хуй и успокойся уже.
— Ты совершаешь ошибку, Андрей — делает последнюю попытку друг.
— Может быть — пожимаю плечами.
— Да и чёрт с тобой, осёл упрямый — примирительно машет на меня рукой и покидает кабинет.
Устало выдохнув, нажимаю кнопку селектора и прошу принести виски. Остаётся решить ещё пару рабочих моментов, подписать кое-какие документы и можно ехать домой. Мысли молниеносно возвращаются к Кате, мне хочется узнать, как прошёл её день, услышать голос. Надо бы не забыть купить ей телефон…
Из мыслей меня вырывает лёгкий стук в дверь и, дождавшись разрешения войти, в кабинет впархивает одетая в откровенную рабочую униформу клуба официантка с подносом.
— Вызывали, Андрей Петрович? — кокетливо улыбается девица, размашисто виляя бёдрами. Прогнувшись в спине, она ставит на стол поднос, демонстрируя глубокий вырез декольте. — Может быть я могу ещё что-то сделать для Вас? — игриво спрашивает, стреляя в меня ярко накрашенными карими глазами.
Поднявшись из-за стола, вплотную подхожу к девке, та, продолжая улыбаться, кладёт руку мне на грудь и ведёт своим наманикюренным пальчиком вниз к животу. Зазывно заглядывая мне в глаза, подаётся ближе, трётся бёдрами о мою промежность, опуская ловкие пальчики к кожаному ремню. Достигнув затвердевшего члена, девчонка начинает массировать его сквозь ткань брюк, не разрывая со мной зрительный контакт. Резко схватив её за волосы, наматываю их на свою руку.
— На колени — произношу холодным стальным голосом, и девчонка, покорно опустившись передо мной, расстёгивает ширинку, освобождая налитый кровью член.
Облизнувшись, она начинает медленно проводит языком от основания к головке и обратно, затем, опускает коллагеновые губы на головку, слегка вбирая её в рот, и осторожно ласкает кончиком языка, проводя рукой по всей длине напряжённого органа. Я нетерпеливо, перехватываю её голову обеими руками и резко вхожу ей в рот до основания. Девчонка пытается отодвинуться, упираясь руками в мои бёдра, но я крепко держу её за волосы, прижимая голову к паху и не позволяя отстраниться.
— Руки за спину — грубо приказываю официантке, но та продолжает дергаться, пытаясь высвободиться от моего захвата. За волосы отодвигаю её от себя, давая продышаться и схватив за подбородок, приподнимаю её голову так, чтобы она посмотрела мне в глаза. — Слушай меня внимательно. — говорю жёстким голосом, не терпящим возражений. — Сейчас ты уберёшь руки за спину и будешь держать их там, чтобы ни произошло, ты поняла? — девчонка кивает, продолжая тяжело дышать, стоя передо мной на коленях, затем неуверенно заводит руки за спину и переплетает пальцы в замок — Дыши носом и расслабь глотку, будет легче — бросаю на последок и, снова перехватив обеими руками её голову, одним толчком загоняю член ей в рот по самое горло. Я продолжаю резкими движениями бедёр трахать девку в рот, ощущая как та сжимает гортань в неконтролирумых спазмах, но усердно старается расслабляться и послушно держит руки в замке.
— Посмотри на меня — приказываю официантке не останавливая движений, и та, с неимоверным усилием поднимает глаза, пытаясь удержать на мне взгляд. По её щекам катятся слёзы, размазывая тушь по лицу. — Не опускать глаза, всё время смотреть на меня, поняла? — грубо спрашиваю девку, и она невнятно мычит мне в ответ. Перехватив одной рукой её волосы, другой хватаю её за горло и, ускорив темп, начинаю долбить девчонку прямо в глотку, при каждом толчке утыкаясь головкой в стенку гортани. Слюна обильно стекает из её рта и капли падают на пышную грудь. Тяжёло дыша, прикрываю глаза, и, в тот же момент, передо мной непроизвольно возникает утренняя картинка спящей Кати. Её белая бархатная кожа, розовый ореол соска, выглядывающий из под задравшейся футболки. Дыхание становится сбивчивым, мощнейшая волна возбуждения проходит по моему телу, сконцентрировавшись внизу живота, и я обильно кончаю прямо в горло девчонки. Та начинает дергаться, всё же расцепив руки и хватая меня за бока. — Убери руки — громко рычу сквозь зубы. Она неуверенно опускает руки вниз. — Глотай — и девка начинает усердно глотать мою сперму, борясь со спазмами. Часть семени вытекает из её рта и смешивается со слюной, размазываясь по груди и униформе. Выплеснув в неё последние капли, небрежно отбрасываю от себя официантку и застёгиваю брюки.
— Умойся и за работу — бросаю через плечо, и девчонка, быстро поднявшись с колен, не говоря ни слова, выходит за дверь.
Я устало опускаюсь на диван и запрокинув голову на спинку закрываю глаза. Каково чёрта сейчас произошло? И я имею ввиду не трах с официанткой. В этом-то как раз ничего удивительного нет. Мне не хочется формировать произошедшее минуту назад в слова, даже если это будет только в моей голове. Это какое-то чёртово наваждение, так не должно быть… Что с тобой происходит, Андрей? Спрашиваю сам у себя, но не нахожу ответа.