Блондинка с загорелыми ногами (Скажи утке "нет"!)
Шрифт:
Его крик услышали до сих пор находящиеся на связи коллеги, и их теперь бросило в жар, хотя только что они были холодными от охватившего их ужаса.
– Хотите, чтобы мы достали вас из машин принудительно?
Увидев появившуюся в приоткрытом окне круглую смуглую физиономию, губернатор пронзительно закричал. А в следующий момент, подобно увесистому кулю, набитым чем-то мягким, выпал прямо в дорожную пыль, потому что чья-то рука с силой рванула дверцу автомашины. Трое его товарищей все же смогли преодолеть себя и вышли вполне самостоятельно. Охрану монголы силой запихали обратно в автомашины, и через минуту в свете фар на открытом пространстве стояли, пошатываясь, четыре
– Что, господа, не ждали? – Бодро выпорхнувший из автомашины человек в белоснежном костюме шел к ним и улыбался, широко распахнув руки, словно намеревался заключить в объятия всех сразу. В одной из его рук чернела тонкая кожаная папка. – А уж страху, вижу, натерпелись... И тут выхожу я, весь в белом. Ваш, можно сказать, спаситель.
– Б-б-борис Аб-б-брамович... – откровенно стуча зубами, растерянно выдавил из себя кто-то из четверки. – Но откуда вы тут...
– Вы же в розыске! – неожиданно для себя ляпнул губернатор и тут же прикусил язык, запоздало сообразив, что именно этот человек командует остановившими их монголами.
– Как видите, я уже нашелся, – бодро сказал Подберезовский, приблизившись к ним вплотную. – Рад вас видеть, господа, на своей земле.
– Н-на своей? – тупо переспросил будущий снабженец монгольской армии мороженым из кумыса.
– Именно так, господа, именно так, – радостно подтвердил Подберезовский, поочередно протягивая каждому крепкую сухую ладонь. – Перед вами повелитель номер два, прошу любить и жаловать. Первый Повелитель повелевает, как и полагается, вселенной, ну а я, повелитель более, так сказать, скромный, более мелкого масштаба, повелеваю делами земными. – Он пробежался по четверке быстрым цепким взглядом. – Итак, приступим к делу... Господин Коган, если я не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь, – буркнул губернатор. – Чем обязан?
– Пустая формальность, господа, – все так же бодро сказал Подберезовский, – пустая формальность... Вам и требуется-то всего лишь подписать парочку бумаг, не более того. Уверен, мы справимся с этим быстро, я нисколько вас не задержу. И поскольку работать приходится в полевых условиях, прошу сюда... – И первым направился к своему «Мерседесу». Приблизившись к нему, он положил на капот папку, извлек из нее несколько бумаг и деловито разложил их на блестящей полированной поверхности. – Вот, ознакомьтесь и проставьте свои подписи. Тут всех дел-то на пять минут, не больше. Скоро будете в своих любимых пижамах смотреть сладкие сны...
– Я не сплю в пижаме, – проворчал губернатор, надевая извлеченные из футляра очки. Чувствуя какой-то подвох, он словно бы боязливо склонился над капотом и в свете мотоциклетных фар принялся изучать бумаги. Остальные проделали то же самое, за исключением третьего, которому для изучения документов не потребовались очки. – Что это! – воскликнул губернатор, первым осознавший, что именно предлагает ему подписать находящийся в международном розыске олигарх. – Этого не может быть! Это попросту невозможно!
Примерно такие же возгласы издали остальные, внимательно и даже не без некоторого сочувствия выслушанные Подберезовским.
– Но как же этого не может быть, если вот оно, перед вами, – укоризненно, словно объясняя несмышленым детям прописную истину, возразил он.
– Но это... это настоящий грабеж! – закричал губернатор. В следующий момент он опомнился, с опаской покосился на бесстрастные и оттого почему-то еще более страшные физиономии окружавших их монголов и поспешил взять себя в руки. – Это грабеж, – значительно тише повторил он.
– Остальные тоже так думают? – сухо осведомился Подберезовский.
Трое, тоже ознакомившиеся с документами, почти синхронно кивнули.
– Мы уже подписали надлежащие договоры с Повелителем вселенной, – мрачно сказал губернатор. – Мы готовы выплатить затребованную им разовую сумму, затем ежемесячно выплачивать десятину, но... но то, что предлагаете вы... это же...
– Подписанные вами договоры утратили силу, – спокойно пояснил Подберезовский. И философски заметил: – Все течет, все меняется. Бизнес, знаете ли. Форс-мажор. Не мне вам объяснять.
– Но какие изменения могли произойти за столь короткий срок! – возмутился кто-то. – Мы покинули юрту Повелителя всего каких-то полчаса назад!
– Писари, подготовившие бумаги, по недотепистости допустили ошибку, – все так же спокойно сказал Подберезовский. – Они уже наказаны. А Бастурхан Бастурханович велел вас догнать и эту ошибку исправить...
– Но вы же фактически предлагаете нам переписать все наши активы на вас, – недоверчиво сказал губернатор.
– Ну вы скажете! – возмутился Подберезовский. – Так уж прямо и все! Всего лишь по пятьдесят одному проценту, господа, всего по пятьдесят одному проценту. Прошу отметить мою щедрость, ведь я оставляю вам добрую половину! Ну, почти. Всего без какого-то несчастного процентика.
Четверо переглянулись и некоторое время стояли, не зная, что делать. Наконец губернатор решился.
– Знаете, Борис Абрамович... – прищурившись, начал он. – Зная вас... ну, пусть не лично, но... Зная ваши методы работы... Сомневаюсь, что вы выполняете распоряжение Бастурхана, как вы выразились, Бастурхановича. А вы не боитесь, что он узнает о вашей самодеятельности?
– А вы видели возле входа в полководческую юрту такой высокий шест? – вкрадчиво поинтересовался Подберезовский. Увидев, с какими лицами переглянулись эти четверо в очередной раз, он усмехнулся. – Так вот этот человек, который... ну, голова которого украшает этот шест... так он, короче, тоже в свое время, совсем как вы сейчас, посмел... – Он намеренно не договорил, и к безмерному удивлению бизнесменов выкрикнул по-монгольски какую-то гортанную фразу, после чего монголы пришли в движение. Часть мотоциклистов разъехалась, освобождая место для какого-то действия, часть воинов спешилась, на свет появились извлеченные из рюкзаков веревки... – Знаете, что такое четвертование? – поинтересовался Подберезовский, с интересом наблюдая, как бледнеют лица его деловых партнеров. – Кино, небось, смотрите, исторические книжки, небось, читаете? Так вот. Ровно через пять минут, которые я даю вам на обдумывание моего взаимовыгодного предложения, вам предстоит принять участие в неком действии. Это в случае, если вы не оцените моей щедрости и не поймете своей выгоды... – Он посмотрел на олигархов со значением. – В общем, для некоторых история может повернуться вспять.
Он хотел добавить что-то еще, но не успел. Четверо, только что отошедшие от капота, рванулись к нему, отталкивая друг друга, чтобы добраться до предложенных олигархом бумаг первым. При этом все держали в руках невесть откуда появившиеся авторучки. Секундой позже так же невесть откуда появился нотариус – кучерявый черноволосый человек в массивных роговых очках, который деловито пробежался взглядом по подписанным бумагам, на которых еще не успели просохнуть чернила, и, не теряя времени, закрепил их своими подписью и печатью.