Блуждающие по мирам. Бессмертные

Реон Оксана

Защищайся! Ударь его! Ну же! Я собрала волю в кулак и со всей силы ударила его в грудь коленом. В ответ Валь залепил мне пощечину.

— Девушка, да у тебя биполярочка! Ведь заранее же договорились, что пришли сюда трахаться. Что ты теперь ведешь себя, как недотрога?

— Ничего такого я тебе не обещала, — ответила я, натягивая обратно штаны.

Валь раздраженно поморщился и заговорил с браслетом: «Да, мам. Кто пришел? Ладно, я сейчас спущусь».

— Тебе повезло шкура, мне нужно идти, — сказал он.

Я плохо помню этот момент, но, кажется, его тело стало прозрачным, и он попросту исчез из комнаты.

А может быть, удары головой были слишком сильны, у меня помутился рассудок, и Валь вышел из комнаты обычным способом.

***

Суд над Кейси Пирсом состоялся через три дня. Он с подавленным видом сидел на скамье подсудимых и слушал обвинителя, который камня на камне не оставил от его бредовых объяснений. Мы присутствовали в зале суда вместе с мистером Альбосой и внимали каждому слову прокурора. Дело для убийцы приобрело скверный оборот, и он это хорошо понимал. Наконец, молодой судья в красной мантии встал и зачитал приговор:

— Гражданин Кейси Пирс признается виновным в совершенных преступлениях, а именно: в убийстве Гиро Опеля, Каталины Дотри, Асканы Нилинд и Ингрека Нилинд, и приговаривается к смертной казни через повешение. Приговор вступает в силу в зале суда и не подлежит обжалованию.

Судья грохнул молотком по столу и с важным видом удалился, сжав папку с делом Кейси подмышкой. Приговоренный взвыл и начал сыпать проклятиями в адрес всех собравшихся. Солдаты выволокли его на улицу и потащили на площадь, где стояла виселица, которой давно уже никто не пользовался. Накануне казни на деревянной конструкции навели относительный порядок. Я представила, что виселицу любовно готовили для моего босса и содрогнулась. Как все удачно для него сложилось, подумала я, бросая взгляд на угрюмого Челейва.

На площади собралась толпа в ожидании хлеба и зрелищ. Плохо одетые люди, в большинстве своем бедняки, выкрикивали лозунги и поднимали вверх руки, взывая к правосудию и Светлым богам.

— Смерть убийце!

— Смерть нелюдю, который принес в наш Светлый город хаос!

— Смерть ублюдку, который сотрудничает с Темными!

Кейси Пирса заволокли на эшафот и небрежно толкнули. Неудачно приземлившись, он разбил себе нос. Кейси поднял голову и обвел взглядом ревущую толпу, с его ноздрей капала кровь. Он был грязный и несчастный. Взгляд его блуждал. Пирс был совсем еще молод, того же возраста, что и убитый им Ингрек Нилинд. И почему-то мне было его жаль.

— Пожалуйста, не делайте этого! — закричал он.

— Во имя Светлых богов Кейси Пирс Вы будете повешены. Приговоренный, Вы имеете право на последнее слово. Вы хотите воспользоваться своим правом?

— Да хочу! — сказал он, поднявшись на ноги. — Слушайте сюда, ублюдки! — толпа загалдела, кто-то швырнул в убийцу гнилым помидором.

— Ничего у вас не выйдет! Вы можете повесить меня здесь и сейчас, но к вечеру я приду за вами и отомщу каждому! Я приду за каждым, кто участвовал в этом цирке под названием «правосудие»! — публика внимательно слушала Пирса.

— Только мы имеем право решать: кто умрет в этой игре, а кто будет жить! — торжественно сказал он.

— Убить демона! Повесить немедленно! Смерть ублюдку! — снова закричали люди с неистовым возмущением. На него посыпался град из яиц и прелых овощей. Кто-то кинул в приговоренного человека пригоршню конского навоза.

Солдат накинул

веревку на шею Кейси Пирса и стянул узел к горлу.

— Вы все погибнете в войне! Вы обречены! — не унимался убийца.

Солдат подал сигнал, и его коллега нажал на рычаг. Кейси завис в воздухе, тело его принялось болтаться из стороны в сторону. Публика ахнула. Кишечник убийцы самоочистился, испачкав его штаны и пол коричневой жижей, длинный язык вывалился изо рта. Все было кончено. Именно так умирают подлые убийцы в Эдинне.

Его предсмертная речь не давала мне покоя. Он искренне верил в то, что говорил! На допросе он валял дурака, выдавая себя за заблудшую овцу, но на эшафоте Кейси показал свое истинное лицо. Грядут перемены, и перспектива войны пугала. Наш мир снова погрузился в хаос.

Я ни слова не сказала боссу о произошедшем со мной в Теохарде. Не помню, как я добралась в тот вечер до дома, как лечила себя. Но через некоторое время я обнаружила, что следов избиения у меня нет. Ни запекшейся крови, ни ран — ничего! Словно это был дурной сон. Я все время думала об этих браслетах. Какую они играют роль в нашем мире? Увы, я ничего не понимала. Мое сознание тогда еще было зашореным и ограниченным.

***

Я шла по улице и зябко ежилась. Ночи стали совершенно черные и холодные. Меня кто-то преследовал, шел за мной по пятам, горячо дышал в затылок. Может быть, это моя смерть? Я боюсь смерти. Поэтому, не оглядываясь, я ускоряю шаг и почти бегом добираюсь до дома. Толкнув калитку, я не выдерживаю, оборачиваюсь, и вижу серую тень. У этой тени человеческие голова и руки, а все остальное бесформенная масса. В шоковом состоянии я забежала в дом и заперла дверь на засов.

«Нилинд убило сверхъестественное существо» — вспомнила я слова Андруса Гелефина. Эту ночь я провела без сна. Я все время подходила к окну и осторожно выглядывала на улицу. Мне казалось, что серая тень притаилась под окном и выжидает, чтобы напасть на меня. И только когда рассвело, страх отступил.

Утро принесло плохие известия. Капитан Гелефин не вышел на работу, и солдат, которого отправили к нему домой для выяснения обстоятельств, нашел его повешенным на бельевой верёвке. К вечеру нашли застреленного судью, затем обвинителя с перерезанным горлом в луже собственной крови, после еще нескольких человек, в том числе повешенного солдата, который набрасывал петлю на приговоренного к смерти.

В моей памяти всплыли слова Кейси Пирса, который обещал возмездие для всех участников судебного процесса. Но как покойник может мстить? Или это сделали его подельники? Кто они? Сколько их? Значит ли это, что и мне угрожает опасность? Я присутствовала на допросе, сидела в первых рядах на суде и наблюдала за казнью. Смерть тянула ко мне свои когтистые лапы, и я не могла этого не чувствовать.

Новый капитан полиции вызвал Челейва в участок для разговора. Якобы он не имел никаких претензий к моему боссу, и опасаться было нечего. Однако меня терзали нехорошие предчувствия с самого утра. Гадкие мысли отравляли мое сознание, мешая расслабиться хоть на минуту. Чтобы не сойти с ума в четырёх стенах, я выбралась на улицу и прошлась вдоль мостовой. Мимо с равнодушным видом сновали люди, будто в городе ничего из ряда вон выходящего не происходило. Я купила буханку свежеиспечённого хлеба и отломила хрустящую корочку.