Блюз черной вдовы
Шрифт:
— Пробовал. Но я не могу ему толком объяснить, почему уверен, что это не оборотни нападали на людей — у меня нужных слов не хватает. Я просто это знаю. А на Ивора ведь тоже давят, дела-то скверный оборот приняли, того и гляди, обычные люди поймут, что происходит. И верить мне на слово ему тоже не с чего — это я и сам понимаю.
Отбой совсем загрустил и заказал к пиву водки. Петрос неодобрительно нахмурился, но спорить не стал — в конце концов, клиент всегда прав, пока платит. Вылив в кружку с пивом рюмку водки, оборотень залпом выпил адскую смесь и всхлипнул.
— Уйдет она от меня…
Я
Оборотень боялся, что ситуация подорвет его авторитет в стае. Что его сместят, Отбоя не беспокоило — что бы там ни случилось, он оставался сильным и опытным бойцом. Но недовольные оборотни могли просто уйти. В Москве есть еще четыре стаи, не такие большие и авторитетные, но если бойцы Отбоя укрепят одну из них, начнется передел территории и неизвестно чем все это кончится. А больше всего Отбоя мучила, как ни странно, даже не возможность потерять стаю и статус вожака, а то, что в этом случае от него может уйти Рысь.
Я же говорю — этот парень не устает меня поражать.
Если подумать, то вообще вся эта романтическая история между Отбоем и Рысью была странной. Оборотни и в человеческом облике сохраняют часть привычек тех зверей, в которых превращаются. Волки живут стаей, и оборотни-волки живут обычно большими компаниями-стаями. Рыси же живут парами, и когда я увидел Рысь в стае Отбоя, то был, мягко говоря, удивлен. Впрочем, говорят же — любовь зла.
— Уйдет… — Отбой опрокинул в себя еще один "ерш". Прислушался к себе и с горечью произнес: — А… да и пусть уходит, кошка драная!
— Брось, Отбой. Ты же не думаешь, что Рысь с тобой из-за того только, что ты — вожак стаи?
— А из-за чего же? — искренне удивился Отбой, смешивая очередной "ерш". — Это уж само собой. Вожаку любая самка рада.
— Отбой, она вообще-то рысь, а не волчица…
Но попытка воззвать к остаткам разума провалилась — оборотень целенаправленно добил эти остатки третьей кружкой и уставился мрачным взглядом в зал.
— Опять надрался?
Вернувшаяся Рысь села с другой стороны, оставив между осоловевшим оборотнем и собой "буфер" из меня.
— Ну… у него проблемы, — попытался я вступиться за Отбоя.
— У него проблемы начались, когда он родился! — фыркнула Рысь.
Эльф, заунывно декламировавший со сцены балладу под не менее заунывное бренчание лютни, наконец, заткнулся и стал раскланиваться. Посетители обрадовано захлопали в ладоши — репертуар живущих вечно эльфов выдержан, конечно, в безукоризненном стиле. Единственная проблема в том, что с тех времен, когда этот стиль был выдержан, прошли тысячелетия и сейчас в музыке вряд ли найдется что-то столь же тяжеловесное и усыпляющее. Разумеется, обижать эльфов честными отзывами никто не рискует. Бедняги очень чувствительны и на критику отвечают новыми балладами — вдвое зануднее и слезливее. Лучше уж потерпеть час-другой и похлопать на прощание.
А вот сменившую эльфа Ритару встретили куда более искренними аплодисментами. Сирена потеряла голос еще в раннем детстве и вынуждена была покинуть колонию своих сородичей где-то
Женька, как зачарованная, сползла со стула и подошла к самой сцене. Надо же, я думал, девчонка только современную музыку слушает… Впрочем, Ритара ведь сирена. Пусть она и потеряла голос с точки зрения других сирен, но в нем осталась сила, способная зачаровывать.
Особенно мужчин. Особенно — мертвецки пьяных оборотней.
Я попытался удержать Отбоя, но тот легко вывернулся из моих рук и тоже заковылял к сцене.
— Да черт с ним, пусть идет, — вздохнула Рысь. — Не беспокойся, на сцену он не полезет, Ритара умеет держать мужиков на расстоянии.
— Черт… мне жаль. Он просто слишком много выпил…
Рысь криво усмехнулась.
— Он уже кошкой блудливой меня называл?
— Э-э-э, нет, — честно ответил я.
— Врешь, — вздохнула Рысь. — Ну какой же болван! Вбил себе в голову, что я с ним только потому, что он — вожак стаи. Да плевать мне на его недоумков! По мне так и лучше было бы уйти из стаи, жить вдвоем…
— Он так не сможет, Рыся. Он же волк. Волки уходят из стаи, только если они больные или неполноценные.
— Да все я знаю! — буркнула Рысь. — Но я-то надеялась, что он еще и человек!
Она заказала коктейль из молока с ромом и принялась сосредоточенно слизывать капельки с края бокала. Заметив мой взгляд, хмыкнула и взялась за трубочку.
— Дурацкая привычка.
Я промолчал.
Ритара переждала бурю аплодисментов и запела новую песню. Little Queen of Spades. Похоже, у Ритары сегодня минорное настроение. Да и не только у нее.
— Обычному человеку трудно представить, что такое быть оборотнем, — после недолгого молчания произнесла Рысь. — Да и необычному… Мы постоянно балансируем на грани между человеком и животным. Человеческая часть тянет в одну сторону, звериная — в другую. И звериная часть сильнее, зверем быть и проще, и приятнее. Захотела есть — выследила добычу, прыгнула на спину, вонзила клыки… Что такое кровь только что убитой добычи — ты ведь этого не знаешь, а я не смогу объяснить. Захотела спать — нашла нору или гнездо, или просто развилку на дереве, свернулась и спишь себе. Никаких забот, никаких мыслей о будущем, никаких тревог…
— Но оборотни остаются людьми.
— На самом деле, многие не возвращаются из леса. Просто об этом не любят говорить. Люди ведь тоже не любят говорить о самоубийцах.
— Это разные вещи.
— Тоже самое, поверь. Ты отказываешься от разума, от своей личности. Тело с куцым сознанием зверя остается жить, но это уже совсем другое существо. Самоубийство, как ни крути.
— Ну, Отбой кто угодно, только не самоубийца!
Рысь мельком взглянула на Отбоя. Оборотень уселся перед сценой прямо на пол и не сводил с Ритары глаз.