Боевая машина любви
Шрифт:
Лицо Есмара было перекошено от страха. Шапчонка съехала с его головы на ухо. Он плакал, вытирая сопли кулаком.
«Если даже мне такие ночевки в диковину, каково должно быть ему, никогда не покидавшему теплой Ваи?» – подумал Эгин.
– Или ты сейчас же скажешь мне в чем дело, или придется отодрать тебя хлыстом, – заявил Эгин, разумеется в шутку.
– Глаза. Посмотрите… Там глаза… Глаза… – выдавил из себя Есмар и зарыдал втрое от прежнего.
Эгин взглянул туда, куда указывал Есмар.
Да,
Они смотрели на Эгина и Есмара из темноты и эти взгляды никто не счел бы дружелюбными.
Эгин никогда не сталкивался с волчьими стаями. Но помнил, что волк – зверь хотя и наглый, но в достаточной степени пугливый. И если только эти волки не являются оборотнями все до единого, с ними можно будет сладить при помощи огня. А утром – утром они скорее всего уйдут сами.
– Ваша лошадь… гиазир Эгин!
Вдалеке послышалось жалобное конское ржание.
– Этого еще не хватало!
Картина была совершенно ясна. Лошадь, их единственная лошадь Нана из конюшен Сорго, почуяв, как волки стягивают кольцо, сорвалась со своей привязи и помчалась куда-то в морозную ночь.
– Нана! Нана! – позвал Эгин лошадь как можно более громко.
Издалека ему отозвалось жалобное ржание. Эгину очень не хотелось терять лошадь. Без нее шансы достичь ближайшего слабонаселенного пункта уменьшались вчетверо.
– Я пойду поищу ее. Она совсем близко.
Есмар вцепился в его рукав мертвой хваткой.
– Не оставляйте меня одного, гиазир Эгин! Пожалуйста, не оставляйте меня одного, – умолял Есмар.
– Есмар, пока горит огонь – волков бояться нечего. Я сделаю тебе факел. И если какой-то вонючий волк подойдет к тебе близко ты сделаешь р-раз! И еще р-раз!
В глубоком выпаде Эгин продемонстрировал нужное движение. И передал палку, которую он загодя вырезал из сосны под факел еще с вечера, Есмару.
– Повтори, – велел он.
– Если какой-то понюханный волк подойдет ко мне близко я сделаю р-раз и р-раз! – пробубнил Есмар, шмыгая носом.
– Балбес несчастный! Ты движение повтори!
– Р-раз! – по мере способностей Есмар сделал движение в подражание Эгину.
Затем Эгин пристегнул перевязь с ножнами и поджег факел Есмара от костра. И зажег свой.
«Нужно было их не два подготовить, а десяток!» – подумал Эгин, всматриваясь в глазастую черноту ночи.
– Нана! Иди ко мне! – кричал Эгин, вышагивая по снегу в том направлении, откуда в последний раз слышалось конское ржание.
– Иди сюда моя птичка! – говорил он как можно громче и причмокивал губами. На этот звук лошадь также иногда отзывалась, в зависимости от настроения.
По мере его удаления от костра, волки становились все смелее.
Они шли за Эгином на отдалении в три десятка шагов. Пару раз Эгину удалось отпугнуть их с помощью факела. Они нехотя отступали. Впрочем, довольно скоро возвращались.
«Хвала Шилолу, что сытые! Голодных бы такие простые фокусы не смутили!» – подумал Эгин, с тревогой вглядываясь в сторону, где остался Есмар.
По договоренности, в случае непосредственной опасности для его жизни Есмар должен был трижды прокричать его имя. Пока что все было тихо.
Эгин очень надеялся на то, что своим отходом сумеет отвлечь стаю от мальчика. Поскольку знал, что при виде разинутой волчьей пасти Есмару запросто могло не хватить самообладания даже на то, чтобы просто крепко удерживать факел в руках.
– Нана! Нана!
Как вдруг лошадь заржала совсем рядом от него.
Эгин удвоил свои усилия. Он старался идти как можно быстрее. Чем дальше он удалялся в чащу леса от тракта, тем меньше была глубина снега. «Не мудрено, что Нана умчалась так далеко!».
Небосвод был посыпан пронзительными зимними звездами. Месяц лил свой прокисший свет на лес.
Кинув взгляд в небо, Эгин с неудовольствием обнаружил, что с того момента, как они улеглись спать, прошло совсем немного времени. Не более двух часов. Это означало, что впереди у них долгая зимняя ночь в приятном обществе.
Наконец-то он заметил перепуганное животное.
Седла на лошади разумеется, не было – его Эгин положил под Есмару голову, серебряная нитка уздечки отвечала лунному свету мертвенным сиянием, из-за чего вид у Наны был довольно-таки дикий.
Лошадь растерянно мотала мордой и бешено похрапывала, косясь в сторону рассеянной по перелеску волчьей стаи. Судя по всему, в Эгине она все-таки чувствовала защиту.
Но волки за спиной у Эгина страшили животное так сильно, что оно не могла решиться подойти к хозяину.
«Нужно было проситься в офицеры Опоры Безгласых Тварей! Эти-то небось знают, что в таких случаях следует лошадям вкручивать!» – подумал Эгин.
– Не бойся, моя ласточка, иди ко мне, – повторял он, поскольку не был офицером Опоры Безгласых Тварей.
Но лошадь не спешила приближаться.
– Иди сюда, красавица, – Эгин сделал обманное движение, которое обычно совершают, предлагая лошади соль. – Не бойся.
На какое-то мгновение лошадь замерла, видимо, уже почти решившись на то, чтобы подойти. Как вдруг из кустов донесся треск сучьев. Нана попятилась и, встав на дыбы, устало заржала, косясь в сторону еловых зарослей. Что там?
Спустя минуту Эгин и сам смог увидеть то, что так сильно испугало лошадь.
Раздвинув еловые лапы, на поляну в аккурат между Эгином и лошадью вышел белый, как снег под его лапами, волк.