Боевое Знамя
Шрифт:
– Почему они вопят?
– спросил священник.
– Просто они не разбиты, сэр, вот почему, - ответил Этерингтон и, схватив поводья, развернул лошадь священника. Преподобный Старбак противился возвращению, потому что находился в непосредственной близости от леса и хотел узнать, что происходило за ним, но не смог убедить капитана продолжить путь.
– Сражение не выиграно, сэр, - спокойно заметил тот, - возможно, даже проиграно. Потому что вопли мятежников значили лишь одно - они атакуют.Мерзавцы не были полностью разбиты.
Капитан Натаниэль Старбак, засевший в лесу неподалеку от дороги, услышал выкрики перешедших в контратаку мятежников.
– Чертовски вовремя, - пробормотал он, не обращаясь ни к кому конкретно. В последние несколько минут ружейная стрельба в лесу стала обрывочной, и Старбак начал побаиваться, что оказавшиеся в затруднительном положении застрельщики будут отрезаны победоносной армией северян. До этого момента сопротивление атакам северян было тщетным и носило беспорядочный характер, но теперь ружейный огонь перерос в звуки достигшего апогея сражения, в котором сверхъестественным дискантом выделялись крики атакующих южан. Старбак слышал, но не видел саму битву, потому что не мог ничего разобрать в затянутом дымом густом подлеске, но звуки указывали на то, что наступающих северян сдержали и даже контратаковали.
– Полагаю, нам следует к ним присоединиться, - обратился Старбак к капитану Медликотту.
– Нет, - выпалил Медликотт.
– Я категорически против! Эта горячность выдала страх Медликотта. Ставший капитаном мельник был бледен, словно провел бессонную ночь, ворочая жернова на своей старой мельнице. Капельки пота стекали по его лицу и бисеринками блестели в бороде, взгляд нервно бегал по укрытию, которое случайно нашли среди деревьев его солдаты. Укрытием им служил неглубокий овраг, который мог затопить даже небольшой дождь, но так густо заросший растительностью, что целая армия могла пройти по дороге и не заметить людей, спрятавшихся всего лишь в нескольких шагах.
– Мы просто переждем заварушку здесь, - настаивал на своем Медликотт.Старбаку совсем не нравилась идея затаиться в лесу. До сего момента обеим ротам посчастливилось избежать столкновения с северянами, но удача не вечна. Однако Медликотт не прислушался к мнению юноши. Медликотт был счастлив передать командование Старбаку, когда рота попала под огонь янки, но теперь, оказавшись в безопасном месте, мельник вновь обрел власть, данную ему полковником Свинеродм.
– Мы остаемся здесь, - настоял он на своем, - и это приказ, Старбак.
Старбак побрел назад к своей роте. Он растянулся на краю пологой долины и всмотрелся сквозь листву в сторону звуков сражения. На фоне вечернего неба, прочерченного багряными полосками порохового дыма, выделялись кружевным узором ветки деревьев.Крики мятежников то затихали, то звучали с новой силой, и по ним можно было догадаться, когда подразделения продвигались вперед и когда залегали, прежде чем вновь пойти в атаку. В лесу затрещали винтовочные залпы, а потом где-то совсем рядом в подлеске послышались шаги, но листва была такой густой, что Старбак никого не мог разглядеть. Все-таки он побаивался неожиданного вторжения роты нервных янки, и потому обернулся и прошипел своим солдатам, чтобы примкнули штыки. Если янки заявятся, Старбак будет к этому готов.Он вытащил свой штык и вставил на место. В ветвях над головой недовольно шумели белки, промелькнули красной вспышкой перья пролетевшего между деревьев кардинала. За пустынной дорогой позади Старбака подобно струйкам тумана над пестрой мозаикой пшеничных и кукурузных полей стелился пороховой дым. Пехоты там видно не было, словно дорога разделила поле битвы на две отдельные половинки, одну наполненную пороховым дымом, а другую - попавшими в беду людьми.Траслоу с увенчанной сталью винтовкой плюхнулся рядом со Старбаком.
– Какая муха укусила Медликотта?
– В штаны наложил.
– От него никогда не было проку. Как и от его папаши, - Траслоу пустил густую струю табачной слюны на опавшие листья.
– Видал я однажды, как старик Джон Медликотт улепетывал всего от пары конокрадов, которым и пятнадцати-то не было.
– И одним из них были вы, да?
– проницательно предположил Старбак.
Траслоу ухмыльнулся, но прежде чем он смог ответить, послышался торопливый шелест шагов, и один единственный солдат-северянин выскочил перед ними из кустарника. Янки не замечал двух рот мятежников, пока не оказался в нескольких шагах от них. Его глаза расширились от удивления, и он в панике застыл. Он обернулся, очевидно собираясь предупредить своих товарищей, но Старбак вскочил на ноги, ударив янки в ухо латунным прикладом винтовки за долю секунды до того, как Траслоу сшиб северянина с ног. Янки упал, как подрубленный. Траслоу со Старбаком оттащили его к роте и обезоружили.
– Заткни свою чёртову пасть, - зашипел на него Старбак, когда янки начал дергаться.
– Я не...- Офицер приказал тебе заткнуться к чертовой матери, сучье отродье, так что замолкни, или я вырежу тебе твой паршивый язык, - рявкнул на него Траслоу, и северянин мгновенно затих. Судя по пряжке на ремне, он был пенсильванцем. Над ухом в его светлых волосах заструилась кровь.
– У тебя там приличный синяк будет, засранец, - обрадовал его Траслоу. Он обыскивал его карманы и патронташ. Винтовочные патроны он раздал роте, вдобавок обнаружив светло-коричневый сверток с торговой маркой "Мелконарезанный табак со вкусом меда от Джона Андерсона из Нью-Йорка".
– Не Виргиния, но всё же кто-нибудь да выкурит, - сказал Траслоу, закинув его в свою сумку.
– Оставь мне немного, - взмолился пенсильванец.
– Я уже несколько часов как не курил.
– Тогда тебе, засранцу, нужно было оставаться в своей Пенсильвании, а не топтать нашу кукурузу. Тебе здесь не рады. Если б ты получил то, чего на самом деле заслуживал, давно уже дышал бы через дырку в ребрах, - Траслоу вытащил пачку смятых банкнот из нагрудного кармана солдата.
– Везет в карты, да?
– И с женщинами.
У пенсильванца был вздернутый нос и обаяние наглеца.
– Лежи спокойно и держи рот на замке, парень, или на этом твоя удача закончится, - Траслоу открыл флягу солдата и, обнаружив в ней полдюйма воды, предложил ее Старбаку. Тот, несмотря на жажду, отказался, и Траслоу осушил флягу. Старбак приподнялся, чтобы обозреть близлежащие кусты. Капитан Медликотт шикнул на него, велев пригнуть голову, но Старбак проигнорировал приказ мельника. Очередная волна криков оповестила о возобновившейся атаке мятежников, и на этот раз пара десятков янки появились всего лишь в двадцати шагах от укрытия Старбака. Группа северян встала на колено и дала залп, прежде чем вновь отойти назад. Двое янки упали при отступлении, сраженные пулями мятежников, оставшиеся несомненно продолжили бы отступление, не появись из леса им на подмогу отряд знаменосцев. Высокий седой офицер взмахнул саблей в сторону мятежников.
– Vorw"arts! Vorw"arts! [9]– закричал офицер, и отступавшие солдаты, приободрившись, развернулись и дали залп по своим преследователям.
Два ярких шелковых квадрата знамён выделялись на фоне затянутого дымом темного пейзажа. Одним был замызганный и потрепанный в боях звездно-полосатый флаг, а вторым - фиолетовое знамя с вышитым на нем орлом и девизом, который Старбак не смог разобрать.
– Vorw"arts! – вновь закричал седой офицер.
9
Vorw"arts (нем.) - вперед.