Боевое Знамя

Корнуэлл Бернард

– Вы действительно считаете, что Поуп с этим справится, майор?
– язвительно спросил священник.

Гэллоуэй смягчил ответ:

– Я считаю, что генерал Поуп хочет попробовать, сэр, но никто из нас достоверно не знает, что генерал сможет сделать во время сражения. В смысле, он был весьма успешен на западе, сэр, но здесь не дрался, вот почему его прислали в Виргинию, так что я полагаю, он еще нас удивит. Да, сэр, думаю, еще до конца дня мы увидим славное сражение, и я даже рассчитываю, что мы победим.

Эта перспектива искушала преподобного Старбака. Он приехал в Виргинию с такими большими надеждами и смотрел, как эти надежды рушатся в прах, но теперь,

похоже, всё-таки появился шанс на победу. Кроме того, сейчас было утро среды, и он знал, что ни за что не доберется до Бостона ко времени воскресной проповеди, а значит, запросто мог остаться и посмотреть, как заклятых врагов Севера разобьют в сражении. И какой же это будет прекрасной темой для проповеди, подумал он. Джексон падет столь же низко, как низвергнутый в бездну Сатана, и преподобный Старбак станет свидетелем сокрушительного краха этого демона. Он кивнул в согласии. Он останется и будет сражаться.

Весь день войска Джексона ждали в лесу. Основная часть солдат спала мертвым сном, и Старбак, расставив часовых по кромке леса, слышал похожее на жужжание пчел бормотание спящей армии. Двадцать четыре тысячи мятежников храпели всего в шести милях от Манассаса, но армия Севера не знала об их присутствии.

Люцифер принес Старбаку ранний ужин из холодной свинины, яблок и орехов.

– Еще янки объедаем, - объяснил он роскошную снедь, а потом присел на корточки рядом со Старбаком и уставился в поисках янки вниз, на пустую дорогу. Никого не было видно.
– Так где же друзья чернокожих?
– поинтересовался Люцифер.

– Бог их знает. Давай надеяться, что они нас не найдут.

Солнце стояло низко над горизонтом, и если повезет, ночь опустится быстрее, чем враг обнаружит убежище Джексона.

– Не хотите драться?
– саркастически спросил Люцифер.

– Не хочу умирать.

– А вы и не умрете. Вы родились под счастливой звездой. Как и я. Я точно знаю.

Старбак посмеялся над уверенностью мальчишки.

– А я точно знаю, Люцифер, что каждый бедный сукин сын, погибший на этой войне, считал себя везунчиком, которого не убьют.

– Но мне и правда везет, - настаивал Люцифер, - и лучше бы вам везло так же, как и мне, потому что знаете, что я слышал от других скромных слуг? В полку есть люди, которым вы не нравитесь.

– Знаю, - ответил Старбак. Свинина была нежной, а яблоки свежими. Он гадал, сколько пройдет времени, прежде чем придется перейти обратно на галеты и соленые потроха.

– А вы знали, что они написали про вас письмо?
– Люцифер бросил на него косой взгляд, а потом закурил одну из тех сигар, что добыл для Старбака.
– Тот лысый написал письмо, вы в курсе? Тот, которому вы заставили меня вернуть часы, Медли-гдетотам, так его зовут? И я слышал, что еще три или четыре офицера его подписали, и по меньшей мере сорок или пятьдесят солдат, и его послали конгрессмену. Говорят, вы слишком молоды и вас нужно отправить вниз по течению, как только армия сможет от вас избавиться, - мальчишка ухмыльнулся и поднес ладонь к горлу, показав жестом, как его перережут.
– У них от вас сплошные неприятности, майор.

Старбак сказал Люциферу, что авторы письма могут сделать с этой чертовой бумажкой.

– Никто меня вниз по течению не пошлет, - добавил он, - пока я побеждаю в сражениях.

– Но предположим, они не дадут вам победить?
– заметил Люцфиер.

Старбак ответил на вопрос, неодобрительно пожав плечами, а потом стянул у мальчишки сигару.

– Знаешь, чему я научился на войне?

– Отбирать у людей курево?

– Что твой злейший враг не носит мундир противника,

вот чему, - он застыл, не донеся сигару до рта, потому что на западе грохнул внезапный залп. Выстрелы были где-то вдалеке, но их гневный треск разорвал вечер.
– Ну вот, опять, - сказал Старбак, а его сердце ёкнуло. Он гадал, уменьшится ли когда-нибудь этот страх, или он только увеличивается, пока невозможно уже будет держать спину прямо перед лицом сражения.

Просыпающиеся в лесу солдаты беспокойно прислушивались к звукам стрельбы. Все кроме новобранцев знали, как отличить мощь сражения по звуку стрельбы, и это сражение было яростным и упорным, так что они ждали, что получат приказ в него вступить, но приказов не последовало. Сражение продолжилось и в сумерках, и никто не знал, кто там дерется и кто побеждает, только легкое облако порохового дыма показалось над западным лесом.

Наконец, полковник Свинерд прибыл в Легион с новостями. Похоже, по главной дороге шла колонна янки, и Джексон приказал собственной бригаде Каменной стены напасть на нее и уничтожить.

– Правда, янки оказались слишком упрямыми и не побежали, - объяснил Свинерд.
– Стоят плечом к плечу и дерутся как демоны.

– Я думал, мы должны прятаться от янки?
– сказал Старбак.

– Полагаю, мы уже достаточно долго прятались. Может, Старина Джек посчитал, что пришло время дать янки напасть, - предположил Свинерд. Он поднял глаза к темнеющему небу и поморщился.
– Может, не сегодня, а завтра?
– он взглянул на Люцифера, присевшего у нового имущества Старбака.
– Как ваш чернокожий?
– грубовато спросил он.

– Выглядит вполне усердным.

– Как по мне, так он выглядит пронырой. У него мягкие руки, Старбак, что наверняка означает, что он был домашним любимчиком. А те штаны, в которых он был, когда вы его нашли, с длинными карманами, явно не принадлежат честному человеку. Если вам нужен хороший раб, достаньте себе туповатого негра с плантаций, который не боится работы, но этот мальчишка, на мой взгляд, выглядит опасным в качестве раба.

– Что значит опасным?

– Умным. Не у всех чернокожих мозги как у мула, видите ли. Некоторые очень хорошо соображают, и мой отец всегда считал, что умных нужно ломать в первую очередь. Выпори их до крови, а потом заставь работать до смерти, потому что если среди твоих людей возникнут какие-то волнения, можешь быть уверен, что их начали умники, так что избавься от умных, и не будет никаких волнений. Вот первое и последнее правило для владельца рабов, Старбак, а вы, вероятно, его нарушили. Я не считаю, что пороть рабов без повода - это по-христиански, и потому не предлагаю вам этого, но по-прежнему советую отослать мальчишку.

– Я этого не сделаю. Мне нравится Люцифер, - ответил Старбак.

– Люцифер? Так он себя называет? Боже ты мой!
– Свинерд был шокирован нечестивостью этого имени.
– Выясните, как его зовут на самом деле, Старбак. Не потакайте подобной чепухе! И заставьте его постричься. Вам же не нужен чернокожий денди. И Бога ради, заберите у него этот пистолет! Для начала, это противозаконно, но что важнее - если вы позволите ему считать, что он стоит выше остальных чернокожих, то скоро он решит, что стоит и выше вас. Дайте умному рабу палец, и он лишит вас руки, - полковник прервал этот поток советов, чтобы прислушаться к стрельбе, которая снова усилилась, словно обе стороны одинаково отчаянно пытались победить до того, как солнце скроется за горизонтом.
– Нас, слава Богу, это не касается. Поспите этой ночью, Старбак, потому что смею сказать, что завтра мы будет по горло заняты янки.