Боевой устав гнома
Шрифт:
Когда счастливый гоблин ушел, Федор вкратце, но с важными деталями, рассказал другу о том, что творится за стенами их резиденции. Зак не перебивал, слушал внимательно. Затем сказал:
– У меня есть два предложения. Одно интересное, второе разумное. Хочешь послушать?
– Валяй.
– Интересное такое: хорошенько вооружиться и отправиться на зачистку города от некромантской швали. Разомнемся как бывало, проверим, как у них с магической поддержкой от Ядра! Заодно и мешок отрубленными головами Жнецов наполним, раз уж такое у тебя сейчас хобби. Ежели Матерь Грязь
Федор в сомнении хмыкнул – было бы дело таким простым, не сбежали бы дроу из Великих Домов, а решили бы задачку по мере ее появления.
– И какое там еще у тебя предложение?
– Попросить совета.
– У кого, у Фундис и Хино, что ли? Говорю же, все господа Великих Домов трусливо сбежали, а Хино без них невеликий прорицатель. Да и Фундис без своих амазонок совсем размякла, о ребенке задумалась!
Афроорк заметно вздрогнул при последних словах товарища, но предпочел «не заметить» их.
– У нас есть кое-кто получше! – сообщил он. – Намного лучше!
– Кто?
– Попробуй сам догадаться.
Федор вымученно закатил глаза, но Зака это не остановило.
– Этот старый гоблин долгое время был диктатором дикой страны. Потом изгнанником, отшельником и прорицателем, а заодно тайным агентом некроманта Кимериса. Он даже был нашим заклятым врагом, но покорился моей харизме и твоей удачливости и стал союзником.
– Волосебугу, что ли? – неуверенно предположил Федор.
– Он самый, – подтвердил Зак. – Пока еще не поздний вечер, давай-ка навестим старика.
Хижина мудрого отшельника Волосебугу была выстроена в шаговой доступности от резиденции Дуумвирата, в саду камней по старинным гоблинским правилам. Каркас из стволов пальм, переплетенных толстыми ветвями, сверху – пальмовые листья. Поскольку в Нижнем мире настоящие пальмы не росли, стволы взяли у гигантских лопухов, а листья выкроили из ткани и выкрасили. Получилось довольно похоже. Если не всматриваться.
Из дымоходной трубы отлично стилизованного дома курился белесый дымок.
Друзья вошли в хижину без приглашения, бесцеремонно топоча – это тоже было доброй гоблинской традицией, иначе хозяева обижались. Внутри царил полумрак, еле разгоняемый масляным светильником. Все световые кристаллы на стенах были завешены каким-то бельем, смахивающим на трусы и майки. Почтенный старец в белых одеждах левитировал на высоте полутора локтей в позе орла. Обычно в таких случаях помощник Минджуку рассыпал под учителем битые световые кристаллы – это понуждало обленившегося колдуна к активной магической работе. Однако на этот раз циновка под старым гоблином была чистой, если не считать чайника и полупустой чашки, из которой, как видно, время от времени отпивал напиток грустный ученик колдуна. Сам он сидел тут же на полу, скрестив ноги и подперев кулаком челюсть.
– Здорово, бойцы! – шутливо гаркнул Зак, рискуя прервать сеанс левитации и тем самым уронить Волосебугу на чайник. – Все летаешь, старичок? А почему в темноте?
Колдун не ответил. Он давно уже дал обет молчания, а для проповедей и обычных речей использовал предметы. Непривычных посетителей его чревовещание пугало, но Федор и Зак давно свыклись с таким положением вещей. Однако в этот раз ни звука не раздалось как из свисающей с потолка тыквы-горлянки, так и из чучела крокодила. Помалкивало даже пустое осиное гнездо – излюбленный речевой инструмент заслуженного ветерана чревовещания. Зато выступил Минджуку.
– Он уже не отзовется, – торжественно и печально сказал наперсник старца. – Пока не вернется в мир живых, конечно.
– Что, превратился в зомби и будет по ночам охотиться за мозгами честных дроу и босяков? Мало нам Безликих Жнецов было!
– Великий маг и учитель Волосебугу мертв. – Минджуку смачно шмыгнул увесистым носом.
– Что ты мелешь, вот же он висит, – удивился Зак. – Эй, старик, к тебе дело есть!
– Он не висит, а вознесся. Его тяжелый дух отправился в Пекло и прекратил прижимать тело к камням. Вот оно и воспарило.
Правители Самата подошли поближе, пристально всмотрелись в парящую фигуру Волосебугу, надеясь, что тот выдаст себя усмешкой или жестом. Колдун, однако, был недвижим. Похоже, и впрямь умер.
– Как же быть? Нам требуется совет, – растерянно сказал Зак. – Да и колдовская помощь не помешает.
– Притом безотлагательно, – подтвердил Федор.
– Совет могу дать я, – сказал Минджуку и вновь с достоинством шмыгнул носом. – Великий отшельник перед смертью передал свою мудрость мне. А также дар вершить чудеса, призывать духов и врачевать раны.
– Летать тоже можешь? – оживился Зак. – Сгоняй под крышу, там у старика припрятана бутылка грибной настойки. По-братски, а? Я покажу, где лежит, если сам не знаешь. Помянем покойного крепеньким…
– Да и обсудить кое-что не мешает, раз теперь ты у нас за главного по магии, – сказал Федор. – В Самате снова действуют лазутчики Кимериса – Безликие Жнецы, слышал про таких?
Минджуку кивнул.
– Как думаешь, что бы нам посоветовал Волосебугу?
– Тут и думать нечего. Нужно поймать одного Жнеца в магические сети и пытками заставить рассказать, из какого могильного шурфа они лезут. – Благообразное лицо Минджуку исказила кровожадная гримаса. Он воинственно взмахнул чашкой и расплескал толику черного напитка. – Лично займусь этим. Все зубы пересчитаю, если они есть! Лавы в штаны налью! В нужнике утоплю!
– Похоже, он без нас нашел грибную настойку и хорошенько хлебнул, – прошептал Федор. – Эй, Минджуку, а мудрецам разве можно творить такой беспредел?
– С благословения духов предков можно. Пока не успел их спросить, но они возражать не будут, я уверен. Потому что один из Безликих Жнецов вчера явился сюда и угрожал учителю! Тот его прогнал одним могучим заклятием, даже оторвал у злодея карман с плаща. Однако после этого сильно затосковал, вызвал аватар Номмо, всю ночь говорил с ним, потом спал почти до вечера, и вот вдруг надумал умереть на какое-то время от греха подальше. Дескать, все равно нам всем конец. Короче, решил переждать за порогом жизни до лучших времен. Пока беда не отступит от Подтеменья.