Боевые маршруты
Шрифт:
В гвардейском штурмовом авиационном полку было немало мастеров метких штурмовых ударов. 14 апреля, например, группа "илов" уничтожила около 30 танков, много бронетранспортеров и автомашин, взорвала несколько складов с боеприпасами, сбила три Ю-87. Такую "работу" проделал за день не полк, а всего-навсего 14 экипажей.
Возвращаясь с воздушной разведки, гвардии лейтенанты Мосин и Мояев встретились с восьмеркой Ю-87. Трех бомбардировщиков они сбили, а остальных обратили в бегство. Одного из этих "юнкерсов" сразил меткой очередью воздушный стрелок экипажа Молева - гвардии сержант В. Каменев.
Когда штурмовики пролетали над железнодорожной станцией, по ним открыл огонь из зенитных орудий и пулеметов вражеский бронепоезд. Самолет гвардии лейтенанта Мосина от прямого попадания снаряда взорвался. Летчик и воздушный стрелок погибли.
Гвардии лейтенант Молев все-таки доставил в штаб ценные сведения. На штурмовку обнаруженных им неприятельских танков вылетела пара "илов" во главе с гвардии лейтенантом В. В. Удачиным. Большего числа самолетов мы из-за плохой погоды не могли послать. Но и этот налет оказался успешным. Гвардейцы сожгли около 10 вражеских танков.
Как только погода улучшилась, на задание вылетела десятка "илов". Ее повел командир эскадрильи гвардии старший лейтенант Николай Белавин. Прорвавшись сквозь завесу зенитного огня, штурмовики уничтожили две артиллерийские батареи врага и не менее 30 танков.
В апрельских боях хорошо показали себя и летчики-истребители. Лейтенант А. П. Булгаков, прибывший к нам всего месяц назад, отличился в первые же дни. Барражируя над нашим передним краем, он заметил внезапно вывалившуюся из облаков группу фашистских бомбардировщиков. Их было несколько десятков.
– Вижу противника. Атакую!
– услышали по радио товарищи голос лейтенанта Булгакова. Стремительной атакой он сбил Ю-87. Новый заход, и задымил второй "юнкере". Чтобы добить его, наш истребитель стал набирать высоту. В этот момент в его самолет угодил осколок снаряда, мотор остановился. Но Булгаков, круто спикировав, все-таки догнал и добил фашиста. С большим трудом ему удалось перетянуть через линию фронта и посадить машину.
Лейтенант Булгаков летал на самолете, подаренном Красной Армии колхозником Двуреченского района Харьковской области Григорием Михайловичем Козыревым.
После боя летчик написал ему: "Дорогой Григорий Михайлович! Вы вручили мне свой дар - самолет, который на свои сбережения приобрели для Красной Армии. Вручая машину, Вы сказали: "Смотри, сынок, действуй как полагается". Я действую..."
Далее Булгаков рассказал, как он сбил два немецких бомбардировщика.
Командующий и член Военного совета армии дали высокую оценку действиям наших летчиков. В одной из телеграмм говорилось:
"...В результате боевых действий войсками 69-й армии отражены наступательные попытки противника, а захваченные им плацдармы на берегу реки Турья ликвидированы.
Противнику нанесен большой урон в живой силе, танках, артиллерии и другой технике.
В тесном взаимодействии с наземными войсками этому успеху содействовала авиация, нанося удары по врагу пе только на земле, но и в воздухе.
Прошу передать личному составу действующих частей ВВС благодарность наземных войск.
Колпакчи. Щелаковский".
Зрелость
Перед решающими боями за Ковель 6-я воздушная армия, переданная 1-му Белорусскому фронту, выглядела довольно внушительно. Она состояла из трех корпусов (6-го штурмового, 13-го истребительного и 6-го смешанного, ставшего затем 5-м бомбардировочным) и шести дивизий - 299-й и 3-й гвардейской штурмовых, 336-й и 1-й гвардейской истребительных, 242-й и 2-й гвардейской ночных бомбардировочных. А в сентябре, когда нас вывели в резерв для подготовки к действиям на новом операционном направлении, нам придали еще шесть корпусов - два бомбардировочных (3-й ордена Суворова Бобруйский и 4-й Львовский), два истребительных (3-й Никопольский и 2-й Оршанский), один штурмовой (3-й Минский) и один смешанный (1-й). Кроме того, были приданы две истребительные дивизии (5-я гвардейская Валдайская и 283-я Камышинская Краснознаменная), оперативно подчинена 190-я, входившая в состав 16 ВА.
Во главе авиационных соединений стояли тогда очень опытные, хорошо подготовленные военачальники. Среди них своими организаторскими способностями, волей и летным мастерством выделялись генералы М. X. Борисенко, Б. К. Токарев и А. С. Благовещенский, хорошо знакомый мне еще по войне в Китае. Много общего у них было в подходе к делу, в отношении к людям, хотя каждый обладал совершенно индивидуальным характером.
Командир 6-го смешанного авиакорпуса М. X. Борисенко, например, был добродушным и веселым, любил острое слово и шутку. Своей бодростью и оптимизмом он заражал всех, кто с ним общался. Летчики в нем, как говорится, души не чаяли. Вера в командира, любовь к нему удваивали силы авиаторов. Воевали они блестяще. Корпус не раз отмечался в приказах Верховного Главнокомандующего.
Генерал Б. К. Токарев, наоборот, был строг и требователен, как к себе, так и к подчиненным. Свой 6-й штурмовой авиакорпус он держал в руках. Но взыскательность у него сочеталась с заботой о людях. Он любил их, дорожил ими, постоянно учил и воспитывал. Его штурмовики творили буквально чудеса.
О генерал-лейтенанте авиации А. С. Благовещенском я уже говорил в начале книги, когда описывал боевые действия наших летчиков-добровольцев в Китае. Хочу только отметить его неутомимость в поисках новых методов борьбы с воздушным противником. Командовал он тогда приданным нам 2-м Оршанским истребительным корпусом.
Много добрых слов можно сказать о командире 4-го Львовского бомбардировочного корпуса генерал-майоре авиации П. П. Архангельском. Молодой, энергичный, он вникал во все детали боевой работы и быта летного состава. Большую часть времени проводил на аэродромах.
У командира 3-го Минского штурмового авиакорпуса генерал-майора авиации М. И. Горлаченко я хотел бы наряду со многими положительными качествами отметить его умение работать с людьми, быстро находить верные пути к их сердцам. Видимо, в этом зримо проявлялся его огромный командирский опыт. Он прошел, как говорится, все ступеньки служебной лесенки. В 1941 году, когда мы познакомились с Горлаченко, он уже командовал авиационной дивизией. В процессе воспитания людей у него выработались замечательные педагогические навыки.
О командире 3-го Никопольского истребительного авиакорпуса Е. Я. Савицком, который был тогда генерал-лейтенантом авиации, говорится во многих воспоминаниях видных военачальников и политработников. Те, кому довелось с ним работать и воевать, отмечают прежде всего его неуемную страсть к полетам. Он, как правило, первым осваивал каждый новый тип самолета. Это позволяло ему не только со знанием дела контролировать боевую работу и учебу частей, но и отлично драться в воздухе самому.
Сухощавый, подвижный, он до седых волос сохранил свой юношеский пыл. В поисках форм обучения летного состава Е. Я. Савицкий отличался завидной изобретательностью. Для снайперской подготовки истребителей он, например, первым в нашей армии использовал стрельбу по воздушным шарам. Эти тренировки приносили потом большую пользу, многие летчики научились поражать вражеские самолеты с первого захода, одной или двумя очередями.