Богатая белая стерва

Романовский Владимир Дмитриевич

Он послушал струнный квартет, исполнявший один вальс Штрауса за другим и внезапно осознал, что музыка, которую он слушает — красивая. Нет. Больше, чем просто красивая. Она что-то задела в нем, внутри, какие-то струны. Он купил у рыжей маловозрастной девицы в костюме крестьянки малосольный огурец и, жуя его, направился обратно к Императору.

Юджин играл Моцарта. Ави доел огурец и приготовился ждать.

Ему нечем было себя занять, и он решил, что попытается послушать и вникнуть.

Пьеса, которую играл Юджин, была Ави неизвестна. В мыслях Ави Моцарт ассоциировался

с первыми тактами Сороковой Симфонии (он понятия не имел, что она так называется); с «Маленькой Ночной Серенадой» (тоже не знал); и с «La Donna й Mobile», арией из третьего акта «Риголетто», которая была написана не Моцартом. То, что он слушал сейчас, не было похоже на эти вещи. Опус показался ему грустным и в то же время страшноватым. Чем больше Ави слушал, тем больше чувствовал себя неудобно. Некоторые пассажи были слишком сложны, чтобы сразу их понять и оценить, и он был благодарен, когда один из них, который ему, не то, чтобы понравился, но заинтересовал, повторился почти полностью. Мастерство у пианиста было потрясающее — во всяком случае, Ави так казалось. Парень умеет. Юджин закончил пьесу и начал следующую.

Минуты через четыре Юджин поднялся на ноги. Присутствовавшие стали переговариваться. Ави отодвинулся за фанерную дорическую колонну, выкрашенную в белый цвет. Юджин прошел в нескольких дюймах от него, направляясь к выходу. Ави замер. Нет. Он не мог. Нельзя. Кусая нижнюю губу, он запустил руку в карман и провел пальцами по рукоятке перочинного ножа, который принес с собой. Он последовал за Юджином.

Было темно. Тропинки освещены были прожекторами (поддельные масляные фонари не работали). Если сойти с тропы в окружающий лес, ничего не будет видно дальше нескольких футов. Юджин сошел с тропы. Ави подождал, пока пройдут пять секунд, и тоже сошел с тропы.

Остановившись у дуба, Юджин расстегнул ширинку и начал юринировать. Ави, в десяти шагах от него, позволил глазам привыкнуть к темноте, вытащил нож и открыл его. Кончив [непеч. ], Юджин застегнулся и обернулся. Ави был готов прыгнуть вперед и воткнуть нож в живот Юджина — один раз, второй, третий. Он помедлил. Сжал зубы. И бросился вперед.

Хотел броситься. Не успел.

Крепкая рука схватила его за запястье. Удар в голову заставил его покачнуться. Второй удар свалил его на землю.

— Отпусти [непеч. ] нож, — тихо сказал Джульен. — Отпусти, тебе говорят.

Ави попытался подняться.

— Я сломаю тебе шею, Ави, — сказал Джульен. — Отдай нож!

— Ты, — выдохнул Ави.

— Я. Отдай.

Ави отдал нож.

— Эй, — сказал Юджин дрожащим голосом. — Что происходит?

— Тише, — сказал Джульен. — Ави, тебе не нужно этого делать. Какие бы ни были причины, делать этого не нужно. Нужно бежать. Федералы здесь повсюду.

— [непеч. ], — сказал Ави, поднимаясь в сидячее положение и потирая щеку.

— Можешь сам посмотреть. Только без глупостей. Иди вон к тем кустам и смотри.

Ави поднялся на ноги.

— Нож отдай, мужик.

— Нет. Пойди, посмотри. Как наглядишься, возвращайся сюда, и я скажу тебе, как отсюда выбраться.

Ави повернулся

к Юджину, парализованному страхом.

— Счастливый ты, мужик, — сказал он. — Если то, что он говорит, правда, то ты ужасно счастливый, [непеч.]. Я против тебя ничего не имею, так и знай. Ничего личного.

Это, конечно же, меняло дело, не так ли.

Ави потащился к кустам, на которые указал Джульен. Вернулся он почти сразу.

— Ты прав, — сказал он. — Это кто же им настучал. Эй!

— Нет, не я, — сказал Джульен. — Я не знаю, кто. Но если ты все-таки хочешь уходить, у меня есть машина… э… где-то вон там. Найдем. Юджин, иди обратно в зал.

— Что? — переспросил Юджин. Язык не желал поворачиваться.

— В Императора. Правило номер один — нельзя уходить, бросив номер на половине. Помнишь? Иди. Иди, мужик!

Юджин послушался. Остановился он только один раз, чтобы посмотреть через плечо. И скрылся.

— Так, — сказал Джульен, глядя на парик, который Ави поднял и теперь мял в руках. — Кто тебя нанял?

— Эй, мужик…

— Обойдемся без [непеч.]. Тебя наняли?

— Да.

— Заплатили хорошо?

— Да. Нет. Как сказать.

— Сколько?

— Он достал мне паспорт.

— Еще что нибудь?

— Он обещал, что как только я тут закончу, он заплатит мне…

— Сколько?

— Пятьдесят тысяч.

— Не [непеч.].

— Клянусь. Кроме того, если бы я назвал тебе настоящую сумму, ты бы не поверил.

— Батюшки. Зачем ему убивать Юджина?

— Он ревнует.

— И это все?

— Да.

— Хорошо. Я его знаю?

— Его все знают.

— Уайтфилд!

— Да. Откуда тебе это известно?

— Вот же мразь, — пробормотал Джульен. — Ладно, я им займусь. Теперь — пойдем. Парик брось.

— Жалко.

— Идиот.

Они быстро пошли через лес. Дойдя до тропы, они перешли ее и вскоре оказались на какой-то небольшой поляне.

— Вон там, — сказал Джульен.

— Что?

— Моя машина.

Было так темно, что Ави не видел ее, пока чуть не натолкнулся на капот.

— Ну, мужик. Хорошая тачка, вроде бы.

— Да, хорошая. Залезай.

Джульен завел мотор и медленно поехал по тропе, не включая фары.

— Ты уверен, что видишь, куда едешь? — спросил Ави.

— Заткнись.

Они проехали по каким-то ухабам, и дважды колеса начинали буксовать, но вскоре появился асфальт, звезды, и — черная машина проехала мимо, чуть ли не у самого бампера.

— [непеч. ], — сказал Джульен.

Он очень осторожно выкатился на асфальтовую дорогу и повернул в направлении, противоположном следованию черной машины. Включил фары.

— Федералы, — сказал Ави.

— Да. В этом моем драндулете наверное жучки. Черт бы тебя взял, Ави. Вроде бы я тебе совершенно конкретно сказал, чтобы ты не лез в мою жизнь.

— Я и не лез. Это ты в мою вмешался, как баран.

— Идти за Юджином с ножом равносильно влезанию в мою жизнь.

— А откуда мне было об этом знать?

— Это не моя проблема. Впрочем, теперь — да, моя.

Джульен придавил акселератор. Глянув на зеркало заднего обзора, он увидел, что черная машина круто разворачивается.