Богатство
Шрифт:
— Нет, — я хотела крикнуть, но смогла только прошептать. — Нет. Я не могу… Ты ничего не знаешь! Ты все неправильно понял!
Дишлан вздохнул:
— Я никому не говорил и не скажу о своих догадках. Ты можешь доверять мне так же, как раньше. Поверь, я верен тебе не потому, что мне приказал Жерен. Он и не приказывал… Он попросил меня присмотреть за тобой только в самом начале. А потом… потом я уже сам. Тебе нужна была защита, Елька.
Я молчала. Мне отчаянно хотелось поверить ему. Потому что иначе пришлось бы бежать. А Дишлан закончил:
— И
Глава 16
Как бы мне ни хотелось уехать домой, пришлось брать себя в руки и выходить к гостям. Мне надо было еще раз войти в клетку ко льву и положить голову в его пасть, надеясь, что челюсть не захлопнется, перекусив мою шею.
Наш разговор с Дишланом вроде бы ни к чему не привел. Разумом я понимала, что не могу доверять ему больше, чем раньше. Его догадки могут быть слишком далеки от истины. Но вот разницу в своих ощущениях я заметила сразу. Мне стало спокойнее.
Если раньше я видела себя окруженной со всех сторон людьми, которые в любой момент могут стать врагами, то сейчас я как будто бы почувствовала спиной стену. И теперь могла немного расслабиться и не ждать внезапного удара сзади. И это было необыкновенно хорошо.
Я шла по залу, улыбаясь и кивая на приветствия, останавливалась у некоторых столиков чтобы переброситься парой фраз и больше не была одна. Мне казалось, если прямо сейчас меня узнают и закричат на весь зал, что я сбежавшая принцесса Елина, это не конец. У меня еще может быть шанс сбежать. Шанс, который может быть даст мне Дишлан, идущий сзади.
Выходя из кабинета, я боялась, что его догадки не далеки от истины, но сейчас я отчаянно хотела, чтобы он угадал все правильно. Ведь если Дишлан верен настоящей мне, а не придуманной Ельке, то все становится гораздо проще.
Но я была уверена, что ни за что на свете не рискну спросить, о чем именно догадался мой телохранитель. Иллюзия безопасности помогла мне справиться со своими страхами. Главное не забывать, то все это не по-настоящему.
— Госпожа Еляна, а я уже решил, что вы про нас забыли, — абрегорианский шпион встал, приветствуя меня. Отодвинул свободный стул, который явно оставили специально для меня, приглашая сесть.
— Ну, что вы, господин Пирр, — я с легкой улыбкой присела за стол, — я бы никогда не поступила так с вами. Визит господина Первого Советника, — вот тут я едва не допустила ошибку, в последний момент вспомнив, что этот мерзкий тип уже не Третий советник, — большая честь для меня и моей ресторации.
Я склонила голову, как будто бы показывая свое уважение, а на самом деле пряча ненависть. Сейчас, когда страх, убаюканный надеждой, стал меньше, именно ненависть вспыхнула обжигающим огнем.
— Из какого ты рода? — спросил старик, пристально глядя на меня.
— После побега род отрекся от меня, ваша светлость. И теперь я сама по себе. —
Третий советник недовольно хмыкнул.
— Сколько тебе лет? — задал он очередной вопрос.
— Двадцать шесть, — ответила я, прибавив себе три года. Не так много, чтобы заподозрить меня в лжи, но и не так мало, чтобы связать мой возраст с возрастом принцессы Елины.
Старик снова нахмурился, постучал пальцами по столешнице и спросил:
— Что ты знаешь об Анни Вольной?
Мне потребовалось немало усилий, чтобы не вздрогнуть, услышав имя моей матери-королевы. Но я справилась.
— Я была слишком маленькой, ваша светлость, когда она ушла из Ургорода. И все, что я помню — Матери не слишком любили произносить это имя.
Я рисковала, отвечая наобум. Но во-первых, происхождение королевы не афишировали. Никто, даже мы, ее дети, не знали, что мама из рода Ургородских матерей. А во-вторых, мама сама никогда ничего не говорила о прошлом. Значит на все это были серьезные причины. Например, она сбежала из Ургорода против воли Матери.
И, кажется, я была права. Третий советник кивнул. И улыбнулся, хотя его глаза при этом оставались холодными, как лед:
— Ты очень похожа на нее. — Я снова слегка склонила голову, пряча настоящие чувства под опущенными ресницами. Но он ничего не заметил, и добавил, — я знаю, вы все считаете себя сестрами, но полагаю, вас родила одна мать?
— Мне это неизвестно, ваша светлость, — ответила я не поднимая взгляда, — вы правильно заметили, мы все сестры, — повторила я то, что узнала от него прямо сейчас.
Но старик не расстроился. Напротив, ему мой ответ, кажется понравился. И он не заметил, что меня просто трясет, и я с трудом удерживаю себя, чтобы не вцепиться ему в глотку. Прямо здесь и сейчас. Неизвестно, что лучше, страх или ненависть. Прятать оба эти чувства требует одинаковых усилий.
К счастью Третий Советник замолчал. Кажется, он узнал все, то ему было нужно, и потерял ко мне всякий интерес.
Я ждала, что теперь начнет разговор абрегорианец, но он делал вид, что его здесь не существует. Смотрел в сторону, разглядывая картину в фальшокне. Но я была уверена, именно от него не ускользнула ни единая деталь моего разговора с Третьим Советником. И увидел он гораздо больше, чем этот мерзкий старик. Я чувствовала это.
С каждой секундой ситуация нравилась мне все меньше и меньше. С этим типом надо было срочно что-то решать.
— Простите, господа, — улыбнулась я через силу, — я вынуждена вас покинуть.
Меня никто не остановил, мы обменялись вежливыми поклонами, и я отошла от столика, за которым сидел мой злейший враг.
Я обошла весь зал, улыбаясь гостям. Барон Грац сделал вид, что мы незнакомы, а столик с Гиремом я сама обогнула по широкой дуге. Боялась, что не смогу выдержать подходящий тон разговора.