Богатых убивают чаще
Шрифт:
— А по — моему, она другая… — растерянно возразил Евгений.
— Тут… с тобой… действительно другая, — успокоил его Библиотекарь.
Глава 34
Очередной прилив бешенства у Цунами понемногу угасал. Он с садистским удовольствием смотрел на голое, покрытое синяками, ссадинами, кровоподтеками, немолодое, но все еще крепкое тело полковника, валявшегося на кафельном полу. После того, как ослепшего, потерявшего голос и способность передвигаться Смеяна затолкали в джип, первым желанием было вывезти его за город, допросить и там же пристрелить как собаку. Облить бензином и сжечь. Только одно удержало Цунами от этого поступка — он не любил исполнять чужие приказы. В данном случае — Дана. Инстинктивно Цунами чувствовал, что полковник может еще пригодиться. Прощать ему предательство он не собирался. Время, проведенное в застенках ФСОСИ, унижения и боль, испытанные там, требовали отмщения. Но Цунами никогда не стал бы признанным авторитетом, если бы руководствовался только эмоциями и стрелял бы быстрее, чем думал. Добить полковника было гораздо легче, чем выжить самому.
Цунами поднялся с лавки, на которой стояли алюминиевые тазы, перешагнул через бессильно лежавшее тело и перешел в комнату отдыха. Там сбросил наконец дубленку, жестом приказал своим нукерам налить водки и, не закусывая, выпил несколько рюмок. Отбитые внутренности еду не воспринимали. Сел рядом с электрокамином и опять же жестом приказал всем выйти. Ему нужно было разобраться в сложившейся ситуации.
Суть ее состояла в том, что секретные службы не оставляют в живых тех, кто намеренно или случайно прикоснулся к их тайнам. Цунами до сих пор понятия не имел, чем занимались в особняке. И не хотел об этом знать. Но объяснять это было поздно. Машина Уничтожения пришла в движение. Оставалось лишь срочно хватать самые ценные вещи и уматывать по — дальше. Куда — нибудь в Южную Америку. Цунами понимал, что после ликвидации Смеяна начнутся игры в кошки — мышки. Он будет прятаться, тратя на это огромные деньги, а Дан с таким же упорством и размахом будет его ловить. Как бы высоко ни ставил себя Цунами, сознавая свою силу и власть, начинать единоборство с федеральной секретной службой было для него безумием. В отличие от многих уголовных авторитетов, он давно понял, что бодаться с государством не под силу ни одной группировке.
Старая пословица звучит: «Если не можешь победить врага — обними его». Цунами переделал ее по — своему — «Если не можешь победить врага — сделай так, чтобы его победили другие». По возникшему в его голове замыслу Смеян должен был погибнуть в столкновении с самим Даном, утащив этого плешивого гада с собой в могилу.
— Эй! Колян! — крикнул он.
— Чего? — спросила просунувшаяся в дверь бритая голова.
— Как он там?
— Ледяной водой окатили. После третьего ведра оклемался.
— Приведи в порядок и давай сюда. Настроение у Цунами заметно улучшилось. От депрессии не осталось и следа. Принятое решение мобилизовало нервную систему. Он почувствовал кураж, который возникал перед серьезными рискованными делами. Еще конкретно не зная, каким способом удастся осуществить задуманное, уже предчувствовал жестокое испытание не только воли, но и ума. Простым наездом тут не обойтись.
Смеяна втолкнули в комнату отдыха. Выглядел он довольно жалко. Один глаз заплыл гематомой. В моршинах, перерезавших лоб и спускавшихся по щекам, запеклась кровь. Избитое тело прикрывала простыня. Держался полковник по — военному прямо. Оскал, открывавший крепкие желтые зубы, выражал полное презрение к истязателям.
— Садись. Выпей водки, — небрежно предложил
Цунами.
— Я в это время не пью, — тяжело ворочая языком, произнес полковник.
— Выпей. По себе знаю, оттягивает. Видишь, лечусь, и ничего, боль стихает. А уделали меня твои друзья в ФСОСИ по полной программе. Профессионалы, не чета моим бойцам.
— И выпустили? — недоверчиво оскалился Смеян.
— Как видишь. На Цунами не одна контора обломалась.
Дальше Смеяну можно было не объяснять. Вряд ли он поверил бы россказням Цунами о том, как братва отбила его, как он смог перехитрить охрану и сбежать из «крематория». Полковник знал, что оттуда был один выход — через согласие о сотрудничестве.
— Тебе поручили разобраться со мной?
— Догадливый! Вот что значит — «служба дни и ночи»!
— Налей. У меня рука не работает.
Цунами пододвинул к полковнику полстакана водки и бросил перед ним сигареты. Насмешливо наблюдал, с каким трудом Смеян поднес стакан к разбитым губам, выпил и жадно закурил.
— Ну, что будем делать? — немного подождав, спросил Цунами.
— Получается, я подставил тебя, ты сдал меня. И обоих нас принято решение убрать. Интересная картина…
— Ага. Кино! Голливуд!
— Придется объединяться, — выкурив сигарету в три затяжки, Смеян прикурил новую.
— Лучше бы, конечно, здесь тебя и порешить, — наблюдая за ним, зло отреагировал Цунами.
— Глупо. Сейчас нам придется беречь друг друга. Уверенность, с которой полковник произнес эти слова, взорвали Цунами. Он и без подсказки понимал, что другого выхода нет, но не хотел видеть в бывшем менте и кагэбэшнике достойного партнера.
— Из — за тебя, сука, я нарвался на них! — ударив кулаком по столу, Цунами вскочил на ноги и, бросившись к Смеяну, схватил его за горло. — Козел сраный! Подставил, как фраера! Все равно ты, падла, не жилец! Случись что со мной, тебя Свят за яйца подвесит!
Полковник мужественно выдержал этот наскок. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он не пытался высвободиться из рук Цунами. Просто прикрыл глаза.
— Дерьмо! — крикнул тот и отпустил. Отдышавшись, оба выпили, не обращая внимания друг на друга. Нужно было принимать решение.
— Ты должен уничтожить Дана, — не терпящим возражений тоном заявил Цунами.
— Кто это? — не понял полковник.
— Хозяин особняка. А кто он там у них еще, понятия не имею.
— Предлагаешь вторично штурмовать особняк?
— Я ничего не предлагаю. Я приказываю уничтожить! Сам решай!
— Тут думать надо, а не приказывать, — спокойно осадил его Смеян. — Воевать против ФСОСИ бессмысленно.
— Но Петелина у них я вырвал, — не без гордости заметил Цунами.
У Смеяна не было никаких угрызений совести по поводу подставки уголовного авторитета. Более того, он был уверен, что Цунами ликвидируют тихо и без последствий. Однако там решили уничтожить всех, кто был причастен к операции по освобождению Петелина. Значит, особняк на Арбате относился к числу наиболее охраняемых государственных тайн.
— Мы оба попали, — согласился Смеян. — Теперь придется выяснить, что они скрывают в особняке. По утверждению Петелина, там зал для приемов.
— И все?
— И все. Большой зал в рыцарском стиле с очагом для приготовления целых туш. Его самого содержали в комнате для хранения овощей. За все время никаких банкетов не было. Всем распоряжается плешивый мужик, должно быть, тот самый Дан. Никаких специальных помещений с аппаратурой, никаких будуаров и следов борделя…
— Откуда ему известно?