Богдан Хмельницкий
Шрифт:
посольства, и мы разумеем это не иначе как так, что Хмельницкий побудил отправить
это посольство с целью возбуждения шведов против Речи-Посполитой. Наконец,
подстрекаемая им чернь опять начинает неистовствовать и уже истребила десятки
шляхетских семей с женами и детьми, едва только они, полагаясь на мирный договор,
прибыли в свои имения. При таких замыслах и кознях нельзя на будущую весну
ожидать ничего иного, кроме новой войны от Козаков в соединении
татарскими вспомогательными силами. Сверх того, и других соседей надобно
остерегаться и заранее предпринимать меры, а то не время будет собираться на сейм и
рассуждать, когда неприятель явится в средине РечиПосполитой. Донося вам об этих
опасностях, желаем, чтобы вы поскорее измыслили средства к их отвращению» 2).
В декабре открылся сейм. Каждый спешил в Варшаву подать свой голос в важном
деле: о целости Речи-Посполитой.
Все равно были раздражены против Хмельницкого, но не все равно горячо
принимались за мысль о войне с ним.
*) Jak. Micliak, 574.
2) Jak. Michai., 580—581.
374
Пока время проходило в совещаниях, донесли, что козацкие послы прибыли с
прошением. Это были старшины Маркевич, Гурский и Дорошенко. Некоторые
сенаторы до того воспламенились мыслью о необходимой во всяком случае войне, что
не советовали принимать их. «Это шпионы,—говорили они.— Они приехали «ода с
целью выведать, чтб делается на сейме и какое будет его решение». Но король
представлял, что их следует выслушать.
«Козаки,—говорит польский летописец,—явились с видом покорности и почтения,
проговорили речь, превозносили в ней великодушие и благодеяния к себе короля, а
потом, потупя глаза в землю, поднесли с благоговением прошение от лица
Хмельницкого и всего козачества» х). Оно заключало в себе такой смысл: «Пусть
архиепископы гнезненский и львовский, епископ краковский, великие гетманы
коронный и литовский, воевода Ляндскоронский и подкапцлер коронный утвердят
присягою мир между Речыо-Носполитоио и войском запорожским, а заложниками мира
пусть будет князь Вишневецкий, издавна нежелавший смут и милостиво
обращавшийся с войском запорожским и своими подданными,—пан коронный
хорунжий Конецнольекий, который привез нам стародавнюю привилегию на Чигирин,
где пусть и жительствует, и паны: староста белоцерковский Любомирский и обозный
коронный (Калиновский), которые пусть пребывают в своих маетностях. Все они
должны жить у нас без войска и хоругвей, без большой дворни и ассистенции, как
заложники, и обращаться хорошо с нами».
«Просим, чтобы уния, давняя причина всех зол, была совершенно уничтожена, как
в Короне, так и в Княжестве Литовском, и все епископства, кафедры, церкви были
возвращены, чтоб господа униты вперед себе ничего не присвоивали коварствами и
хитростями и вера наша не подвергалась никаким утеснениям. Свободное русское
богослужение должно беспрепятственно отправляться по старине, сообразно своим
обрядам во всех городах Короны и Великого Князкества Литовского. Духовные и
светские паны римского вероисповедания в имениях, как королевских, так и дедичных,
не должны принузкдать к повиновению себе духовных русской нашей веры, брать с
них даней и десятин с церковных имений. По уничтожении унии в Короне и Великом
Княжестве Литовском униты немедленно должны возвратить неунитам все епархии,
кафедры, церкви, земли и имущества, а кто окаясется непослушным, того по
конституции следует судить и казаить зкестоко. Священники древней русской религии
должны пользоваться такими зке правами, как и римскокатолические, и не подчиняться
светским законам, а зколнеры у них не долзкны занимать стоянокъ».
«Просим возвратить ко львовской кафедре село ИИеретынеко и капитуле галицкой
село Кцелов, сообразно привилегии князя Льва, её основателя».
«Доносим вашему величеству, что народ русский терпит большие утеснения от
панов духовных и светских. Просим покорно, чтоб они отнюдь не мстили. Если мы, по
милости вашего величества, получим отдельную линию, то просим, чтоб и за этою
линиею паши духовные и вся Русь оставались свободными при своих обрядах, чтоб от
унитов не было никакого утеснения, ибо в чужих землях нигде не делается такого
угнетения и преследования
’) Pam. do pan. Zygm. Ш, Wlad. IY i Jan. Kaz., II, 143.
375
верам, как в нашей земле. Доносим еще вашему величеству, что приятели наши из
соседних земель сообщали нам, что из Польши послано просить помощи против кого-
то, неизвестно с ведома или без ведома вашего величества. Просим ваше величество
все это нам простить, ибо мы так поступаем по долгу подданства; извольте охранить
нас, верных подданных, от всяких обид, иначе мы, спасая свои головы, должны будем,
в предупреждение зла, искать себе приятелей» *)•
Эти статьи произвели в сенате величайшее волнение.
«Вот, наконец, до чего дошли козаки,—кричали сенаторы:—им недостаточны
Зборовские статьи—они хотят присяги, заложников! Но что же значит присяга панов,
когда слово монарха, которое для подданных должно быть высочайшим законом, они