Богомолье (сборник)
Шрифт:
Завертела его как бешеная, зацеловала. Возрадовался Илья в сердце своем и не сказал никому про свою молитву.
Положил Господь на весы правды своей слезы рабов и покарал тирана напрасной смертью.
Всю жизнь снился Илье старый барин: мурластый, лысый, с закатившимися под лоб глазами, в заплеванном халате, с волосатой грудью, как у медведя, и ногами в шерсти. И всю свою недолгую жизнь говорил Илья в тягостную минуту старухину молитву.
II
Стал на власть молодой барин, гвардии поручик Сергий Дмитриевич. Приехал из Питера – при старом барине бывал редко – и завел псовую охоту на удивленье всем. Стало при нем много веселей. Старый медведем жил, не водился с соседями, а молодой погнал пиры за пирами. Завел песельников и трубачей, поставил на островке «павильон любви» и перекинул мостки. Стали плавать
Опять отошел Илья к отцову делу: расписывал на беседках букеты и голячков со стрелками – амуров. Не хуже отца работал.
Добрый был молодой барин, не любил сечь, а сказал:
– Надо вас, дураков, грамоте всех учить: ученье – свет!
Призвал молодого дьячка Каплюгу с погоста да заштатного дьякона, пьяницу Безносого – провалился у него нос, – и приказал гнать науку на всех дворовых – стариков и ребят. Вырезал себе Безносый долгую орешину и доставал до лысины самого заднего старика, у которого и зубов уже не было. Плакали в голос старики, молили барина их похерить. А Безносый доставал орешиной и гнусил:
– Не завиствуй господской доле! Господская наука всем мукам мука!
Кончилось обученье: нашли Безносого под мостками в Проточке, у полыньи, разбился во хмелю будто.
Выучился Илья у Каплюги бойко читать Псалтырь и по гражданской печати; и писать и считать выучился отменно. Пришел барин прослушать обученье и подарил Илье за старание холста на рубаху, новую шапку к зиме и гривну [123] меди на подмонастырную ярмарку, что бывает на Рождество Богородицы.
123
Гривна (гривенник) – десятикопеечная монета.
Памятна была Илье та первая гривна меди.
Пригоршню сладких жемков [124] , корец [125] имбирных пряников и полную шапку синей и желтой репы накупил он на ярмарке; три раза проползал под икону за крестным ходом и щей монастырских с сомовиной наелся досыта. Слушал слепцов, нагляделся на медведя с кольцом в ноздре. Помнил до самой смерти тот ясный, с морозцем, день, засыпанные кистями рябины у монастырских ворот и пушистые георгины на образах. А когда возвращался с народом через сосновый бор – вольно отзывался бор на разгульные голоса парней и девок. Пели они гулевую песню, перекликались. Запретная была эта песня, шумная – только в лесу и пели.
124
Жемки – прянички, приготовленные из сжатого между ладонями теста.
125
Корец – старинная хлебная мера веса, а также железный ковш для черпания воды, кваса.
Пели-спрашивали – перекликались:
Сотчево вьюгой-метелюжкой метет?Сотчево не все дорожки укрыёт?Одну-ю и вьюжина не берет!А какую вьюжина не берет?Всю каменьем умощенную,Все кореньем да с хвощиною!А какую метелюга не метет?Ой, скажи-ка, укажи, лес-бор!Самую ту, что на барский двор!Радовался Илья, выносил подголоском, набирал воздуху – ударят сейчас все дружно. Так и заходит бор:
Чтоб ей не было ни хожева,Ой, не хожева, не езжева!Ай, вьюга-метелюга, заметай!Ай, девки, русы косы расплетай!Минуло в ту осень Илье шестнадцать лет.
III
Прошло половодье, стала весна, и в монастыре начали подновлять собор. Приехала к барину с поклонами обительская мать казначея – ездила по округе, – не отпустит ли для малярной работы чистой умелого мастера, Шаронова Терёшу? Охотно отпустил барин: святое дело.
Лежало сердце Ильи к монастырской жизни: тишина манила. Хорош был и колокольный набор и вызвон: приезжал обучать звонам знаменитый позаводский звонарь Иван Куня и обучил хорошо слепую сестру Кикилию. Умела она выблаговестить на подзвоне «Свете Тихий» [126] .
Уж собираться было отцу уходить в монастырь на работу, и барин стал собираться в отъезд, в степное имение, до осенней охоты. Тогда нашла на Илью смелость. Приметил он – пошел барин утречком на пруды кормить лебедей, понесла за ним любимая девка, Сонька Лупоглазая, пшенную кашу в шайке. Подобрался Илья кустами, стал выжидать тихой минутки.
126
«Свете Тихий» – древнейшее христианское песнопение. Исполняется хором на вечерне и напоминает о пришествии в мир Спасителя, который сравнивается с «Тихим светом».
Веселый стоял барин на бережку, у каменного причала, где резные, Ильей покрашенные лодки для гулянья, швырял пшенную кашу в белых лебедей, а они радостно били крыльями. Такое было кругом сияние!
В китайский красный халат был одет барин, с золотыми головастыми змеями, и золотая мурмолка [127] сияла на голове, как солнце. Так и сиял, как икона. И день был погожий, теплый, полный весеннего света – с воды и с неба. Как в снегу, белый был островок в черемуховом цвете. Стучали ясными топорами плотники на мостках, выкладывали перильца белой березой.
127
Мурмолка (искаж. «ермолка») – домашняя круглая шапочка с кисточкой на макушке.
Услыхал Илья, как говорит весело барин:
– Лебедь есть птица богов, Сафо [128] . Помни это. Они полны благородства и красоты. Помни это. Поиграй на струнах.
Радовался Илья. Знал, что в духе сегодня барин, если разговаривает с Сафо – Сонькой Лупоглазой.
Вся в белом была Сафо, как отроковица на иконе в монастыре, с голубками. Приказал ей барин надевать белый саван, распускать черные волосы по плечам, на голову надевать золотое кольцо, а на ногах носить с ремешками дощечки. Приказал белить румяные щеки и обводить глаза углем. Совсем новой становилась тогда она, как на картинках в доме, и любил смотреть на нее Илья: будто святая. А через плечо висели у ней гусли, как у царя Давида [129] . Самая красивая была она, и ее покупал еще у старого барина заезжий охотник, давал пять тысяч. Так говорил Спиридошка-повар, ее отец. Не нужна она была старому барину: слабый он был совсем, а только потому и не продал, что очень она была красива телом – любил сидеть и смотреть. А когда стал на власть молодой барин, взял ее из девичьей в покои, на особое положение, и приказал называть ее всем – Сафо. Так и звали, подлащивались к новой любимице, а меж собой стали звать – Сова Лупоглазая. Даже Спиридошка-повар, Сонькин отец, передавая ей блюдо с любимым кушаньем барина – бараньими кишками с кашей, говорил уважительно:
128
Сафо (Сапфо; VII—VI вв. до н. э.) – выдающаяся древнегреческая поэтесса, воспевавшая любовь и девичью красоту. Собрала вокруг себя кружок знатных девушек, обучавшихся под ее руководством музыке, стихосложению, танцам.
129
Царь Давид (1085 – ок. 950 гг. до н. э.) – второй царь израильский. Из его рода произошел Христос. В Библии рассказывается (в Книгах Царств и Паралипо-менон), что юноша Давид своей искусной игрой на арфе успокаивал злой дух Саула, первого царя израильского. Началом славы Давида стала его победа над богатырем Голиафом из вражеского войска филистимлян. Из всех израильских царей Давид отличался своей преданностью Богу. Написанная им книга псалмов Псалтирь включена в состав Библии. Царь Давид написал много священных песней, или псалмов, которые он воспевал в молитве к Богу, играя на гуслях и других музыкальных инструментах. Поэтому святая Церковь назвала царя Давида псалмопевцем и пророком.