Боксер: назад в СССР
Шрифт:
— А теперь давайте познакомимся. Меня вы знаете. По очереди делаем шаг вперед, кто у меня не занимался, и называем свое имя. Поехали, хлопцы.
— Аминов Саня! — первым выступил вперед самый высокий пионер, которому впору было заниматься не легкой атлетикой, а баскетболом.
— Есть такой, — тренер сделал пометку на листе, как учитель в классном журнале.
Ребята охотно выходили, было видно, что им уже не терпится начать тренировку. Из всего отряда, помимо того самого Аминова, что был на голову выше остальных ребят, мне сходу запомнилась еще парочка ребят. Среди них Денис Сарыщенко и Коля Козадоев. А всё
Перекличка сопровождалась едкими комментариями моего соседа.
— Прикинь, у это Слабодрышенко полная тумбочка бананов! А этот Козлодоев жрет леденцы.
Вряд ли он реально испытывал к ребятам такое уж неприятие, скорее всего, решил, что показное презрение — лучший способ показать свою «крутость». В этом возрасте свое, особое понимание крутости, что тоже понятно.
— Стукануть хочешь? — я покосился на паренька, внимательнее его оглядывая.
— Не… блин завидно просто! — честно признался он и как бы невзначай добавил: — Меня, кстати, зовут Немо.
— Да ну? Который капитан? — удивился я.
— Тс, потом расскажу.
Собеседник замолчал и сделал шаг вперед — подошла его очередь.
— Морозенко Леша, — представился он тренеру.
Я улыбнулся кончиками губ. Размышлять о сходстве Леши и капитана Немо я не стал, а шагнул вперед, тоже представившись.
— Ты у нас, кажется, шахматист? — припомнил тренер, внимательно меня рассматривая.
— Угу.
— А доска где? — гоготнули из начала строя.
— Доску хулиганы отняли, — поддакнул второй.
— Хулиганы зрения лишают, — вторил Аминов голосом эпизодического персонажа из «Джентельменов удачи».
Роман Альбертович не стал никого затыкать, только мельком взглянул на комментаторов, и те мигом прикусили языки.
— Тренироваться, что ли, будешь? У тебя же освобождение.
— Буду, — отрезал я.
Тренер задумался на секунду, потом кивнул. Конечно, задача ему предстояла не самая простая. Я думал, что он задаст парочку уточняющих вопросов, потому что шахматист в отряде легкоатлетов — это само по себе необычно. А шахматист с перебинтованной головой — вовсе как белая ворона.
Но ничего спрашивать он не стал. Вернулся к списку, на секунду окинул строй взглядом:
— Шульц Авсентий. Есть такой богатырь? Шаг вперед.
Понятно, что никто не вышел. Я даже и не знал, что Сеня тоже приписан к нашему отряду. Формально если только…
— Значит, отсутствует, так и запишем.
— А у Авсентия женская легкая атлетика, — выдал Леха Немо.
По строю расползлись предсказуемые смешки. Смех смехом, но если Сеня хотел провести в лагере счастливое лето без подковырок от других пионеров, то занятия буквально любым видом спорта для него — то, что доктор прописал.
Роман Альбертович отреагировал в своем ключе.
— Ну раз там женская атлетика, то у нас мужская? Поэтому — развернулись и побежали разминочные четыре круга! — раздался свисток.
Побежали. Аминов, как ведущий, задал темп, а я не успел тронуться, как тренер подозвал меня к себе.
— Карпов, иди-ка сюда.
Что же они с этим Карповым ко мне привязались. Пришлось подходить.
— Чего с головой?
— Издержки производства, — расплывчато ответил я.
— Ясно, издержки. Тебе, наверное, Алла освобождение дала, поэтому иди-ка ты в корпус и посиди там.
Алла и вправду рекомендовала мне полежать. Я обернулся в сторону корпуса, поскреб нос, и вернул взгляд на тренера.
— Тамара Ипполитовна разрешила заниматься, — заверил я.
На деле мне никто ничего не разрешал, но Тома видела повязку и значения не придала. А значит, что не запрещено, то разрешено.
— Ну раз разрешила… Ты ж смотри, от этого шахматы быстрее бегать не станут, другой у нас вид спорта. А за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.
Я промолчал, не собираясь отказываться от тренировки. Во дела, я, может, на Олимпиаду хочу поехать, а мне уже и потренироваться не дают.
— Ладно, давай тогда тихонько и спокойненько, в своем темпе пробежишь круг. Без героизма, а то мне тебя в медпункт потом на горбу тащить. Если голова заболит — тормози. Понял?
Я удовлетворенно кивнул, встряхнул плечами, выдохнул и побежал. Ни о каких поблажках самому себе не могло идти речи. Как я и говорил, хотелось проверить себя и поставить честный спортивный диагноз.
Чтобы догнать ребят, пришлось ускориться. Бег являлся частью тренировки в любом виде спорта (правда, насчет шахматистов ничего не скажу), поэтому базовые принципы мне были хорошо известны. Основа основ бега — правильное дыхание. На каждые два шага делаешь глубокий вдох, еще через два выдыхаешь. И так входишь в нужный ритм. Но на первой пробежке я решил не выдумывать велосипед и постарался дышать так же свободно, как и при обычной ходьбе, в так называемом «разговорном темпе». Когда говорить еще можно, а петь затруднительно.
Я довольно быстро сократил дистанцию и догнал отряд на заходе во второй круг. Легкоатлеты начали оглядываться. Шмель вовсе поднял над головой большой палец, не сбавляя темпа. Ну и второй круг я уже бежал в конце отряда, чем вызвал удивление на лице Романа Альбертовича, быстросменившееся ухмылкой.
— Шахматист, легкие не выплюнешь? — решил меня подначить Немо.
На щеках паренька появился румянец. Бежал он невероятно легко, как будто к кедам были приделаны крылья. Загляденье.
Я ничего не ответил, чтобы не сбить дыхание. Сосредоточился на технике бега, стараясь бежать приземляясь на переднюю часть стопы, а не на пятку. Получалось, правда, неважно, подошва моих кед была деревянная и портила любые начинания. Да, надо было Михе у родителей не костюмчик понтовый просить, а кроссы получше…
Первый круг я пробежал играючи, а вот на втором начались проблемы. Примерно на середине круга почувствовал, как закололо в боку. Темп все же оказался слишком высоким.
Су-ка…
Все-таки похоже, что ничего тяжелее шахматной фигурки здешний Миха пока не поднимал. Несмотря на то, что дышал я более или менее ровно, боль в боку начала усиливаться. Сам будучи тренером, я прекрасно знал, что в этом случае перетерпеть — не лучшее решение. Любой серьезный спортсмен при боли в боку тут же перейдет на шаг. Но расскажи об этом двум десяткам пацанов, которые тотчас примут тебя за слабака. Тем более, любопытные взгляды бегущих впереди пионеров нет-нет да мелькали по мне. Ребята хотели понять, на что способен шахматист и не проще ли его сходу записать в слабаки.