Большая игра в рукаве Ориона. Роман первый: Неизвестная сигнатура
Шрифт:
– Ганзейский Союз требует согласования, – вдруг громко произнёс целый адмирал Ганзы дон Мариано, оказавшись один на один с остзейским оберлейтенантом, перед камерами журналистов. Фон Кассель махнул рукой и остзейский эскорт в тяжёлых, чёрно – белых имперских доспехах, взяв на изготовку стрелковое оружие ближнего боя, спрятал за своими спинами людей, просивших убежища.
– Именем герцога! – сказал фон Кассель, – эти люди подданные Империи Сапиенс и заявили о своём желании сохранить гражданство.
– Ганзейский союз возражает и требует согласования, повторил дон Мариано бескомпромиссным голосом.
– Даже двуличные ганзейцы не стали бы принуждать людей к смене видовой принадлежности. – ответил на это фон Кассель. – А этот человек, представляющий в Ганзе Альянс, нарушил принцип дипломатического невмешательства и потерял честь. – Какой же ты террис, – сказал дону Мариано остзеец, – если тащишь в свой счастливый мир людей, против их воли?
– Я следую интересам Ганзы, чьи интересы я представляю. – пробовал настаивать Мариано.
– Я полагаю, что ты лжёшь, – громко сказал остзейский офицер, у тебя какие-то личные мотивы, и я вызываю тебя, если ты не заберёшь свои слова обратно.
– Do estu!* – ответил дон Мариано, начиная боевые метаморфозы.
– Если ты представляешь Ганзу, дерись, как ганзеец, – сказал Франц фон Кассель, вытаскивая спаду, – не пугай детей, не превращайся в жабу.
Фраза была верхом неполиткорректности, осуждаемой обоими видами человечества.
И здесь Мариано Франциско сделал вторую ошибку. Он не мог её не сделать, несмотря на свой высокий статус.
– Я буду драться с тобой, как солдат Альянса, – сказал он продолжая менять облик. Выйдя из себя, он нарушил дуэльный кодекс, не прореагировал на предупреждение его противника об этом, и развязал фон Касселю руки.
После этого и произошла сцена, облетевшая все медиаресурсы обитаемых пространств.
Фон Кассель ещё раз поднял руку, подавая знак своим людям, раздался щелчок, и управляемая сетка V – 5*, из мелаллических микроволокон,применявшаяся имперцами для очистки экзопланет от опасных хищников, плотно прилипла к телу дона Мариано.
– Заберите это животное, я предлагал благородную дуэль на спадах уважаемому "Четвёртому адмиралу" Ганзейского союза , – кивнул оберлейтенант дону Фернандо Спарта, напрямую представлявшему Альянс и получившему только что богатейший астероид известного сапиенс и террисам мира, – Повторяю, как офицер Имперского флота, я забираю этих людей, – ещё раз громко, так чтобы все хорошо услышали, сказал Франц фон Кассель.
– У Альянса нет претензий – поспешил заверить дон Фернандо перед камерами, не зная, чем обернётся такая история, обещавшая стать громкой.
– А Ганза, я думаю, на этот раз промолчит – ответил за дона Франциско оберлейтенант. – Я сделал это не из вражды к хомо претерис, но только защищая своих людей и выполняя свой долг.
Хубертус Кассадор и другие солдаты и офицеры Альянса, сопровождавшие дона Фернандо Спарта были готовы драться, и в клочки порвать этих остзейцев прямо тогда. Но дон Фернандо был опытен, опытен и рассудителен, поэтому все услышали осторожное:
– Нас рассудит время.
И время рассудило, подтверждая правоту и осторожность «слуги народа».
Сейчас, «Дева Марина» уже почти неделю висела на орбите Остзее. Однако, редко что-то проходит идеально и силы Альянса не смогли высадить десантпосле того, как планетарная противовоздушная оборона почти перестала существовать. Не смогли потому, что один из ганзейских союзных "кракенов"* сел на планету и выгрузил кампфгренадирскую* бригаду Ганзейского Союза в полном вооружении рядом с городом. Молча и ничего не объясняя.
На "кракене" находился новый "четвёртый адмирал"* Ганзы, сапиенс, пришедший на место дона Мариано, из-за чего Альянс потерял перед самым конфликтом с Империей свою часть контроля над Ганзейским союзом.
Это факт затруднял позитивное общение между новым адмиралом – сапиенс и Мариано Франциско, для которого такое соседство было просто плевком в лицо. Нахождение молчаливых ганзейцев, которые официально считались союзниками Альянса, на планете, делало невозможным бомбардировку города с орбиты. Можно было высадить людей и технику, посылать подкрепления с орбиты, но покончить с городом одним ударом с орбиты – нет.
Приходилось использовать тактику истощения сил защитников дворца, "Фридрихсхалле",который был одним из архитектурных символов Империи.
Это не стало большой проблемой, и к тому же, давало возможность дону Мариано надеяться отомстить за тот самый случай на Тобаго лично, захватив живым и герцога Остзее Фридриха, что было чётко поставлено, как цель, Серапеоном, и заодно фон Касселя, ставшего после того случая героем светских хроник и получившего повышение до капитана. Общество Свободных миров должно получить виновных в разжигании войны и увидеть справедливый и заслуженный военный трибунал.
Всё это хорошо понимал комманданто Хубертус Кассадор, бывший свидетелем той самой сцены.
– Я хорошо помню капитана фон Касселя, дон капитан-навигатор, – ответил он.
– Я поручаю Вам взять его живым и привести ко мне. Это моя просьба. Личная. Понимаете, комманданте? – сказал дон Мариано.
– Нет ничего проще, – ответил Хубертус, – только мне понадобится моё звено. Мои Пуло и Дио, "мачете" номер сто двенадцать и сто тринадцать. Снимите их с плановых полётов.
– Это возможно, – сказал дон Мариано, – дела оборачиваются так, что завтра – послезавтра наша и ганзейская пехота уже смогут занять дворец.