Большая кража

Леонард Элмор Джон

— Я, в общем-то, ничего не хочу.

— Зато я хочу.

— Вот уж не думал, что ты пьешь пиво.

— Иногда — почему бы и нет? Не принесешь мне?

Она видела, как он пошел в кухню, уголком глаза заметила, что он нашарил выключатель и зажег свет. Слышала, как открылась дверца холодильника, а через мгновение захлопнулась.

Из кухни донеслось:

— Здесь нет никакого пива.

Нэнси смотрела на стеклянную дверь, выходившую на террасу. Она была распахнута, и в проеме открывался черный

прямоугольник ночи, а в стекле виднелось смутное отражение комнаты. Она видела там себя, сидящую в кресле.

— Посмотри в буфете рядом с морозилкой. На нижней полке.

— Ты, часом, не англичанка? Надо же такое придумать — пиво теплое пить.

— Сунь пару бутылок в морозилку. Пять минут — и холодное.

— Может, выпьем чего-нибудь другого?

— Не хочу я ничего другого. Я хочу пива.

Райан выглянул из кухни и сказал:

— Если уж ты чего-то захочешь, то от своего не отступишься.

Нэнси замерла в ожидании. Вот скрипнула дверь буфета. Вот донесся какой-то еле слышный шорох — наверное, он достал коробку. Потом все стихло. Чтобы отвлечься, Нэнси начала считать про себя: тысяча один, тысяча два, тысяча три, тысяча четыре…

— Нет здесь никакого пива, — послышался наконец голос Райана.

Она посмотрела через плечо и увидела Райана, появившегося в дверях.

— Там груда старых бумажников, а пивом даже не пахнет.

Нэнси повернулась всем телом и, перевесившись через подлокотник, спросила:

— Ты их не узнаешь?

Райан пристально посмотрел на нее. Наконец вошел в гостиную, пододвинул оттоманку к креслу Нэнси и сел напротив нее.

— Я никогда в жизни не делал гадостей девушкам, — сказал Райан. — Я никогда в жизни не кричал на девушек, а уж тем более не бил их.

— Пиво в бильярдной, — сказала Нэнси.

— Я бы выпил чего-нибудь другого.

— Весь бар в твоем распоряжении. Чего нет здесь, найдешь в морозилке в бильярдной.

— Ты всегда так говоришь?

— Как?

— Называешь холодильник морозилкой.

Нэнси слегка нахмурилась.

— Нет, а что?

— Ничего. Дурацкое слово, — сказал Райан.

Он встал и пошел к лестнице, которая вела в бильярдную. Одинокий шар-светильник, висящий над баром, бросал мягкий розовый свет на полированное дерево. Он нашел бутылку «Бурбона» и налил в бокал, взятый с полки. Потом достал из холодильника лед и пиво, бросил в бокал два кубика и открыл пиво. Обнаружив в баре похожую на ежа сигаретницу с торчащими во все стороны фильтрами, он с удовольствием закурил, медленно затянулся, сделал глоток виски и направился обратно.

Нэнси по-прежнему сидела в кресле неподвижно. Она подождала, пока Райан поставит перед ней на столик пиво, бокал и бутылку «Бурбона» и сядет на оттоманку.

— Ну хорошо, — сказал он. — Теперь скажи, как называется игра,

в которую мы играем?

Он терпеливо смотрел на нее.

— У тебя все время разный голос, — сказала Нэнси, — как будто у тебя постоянно меняется настроение. Как же я сразу не поняла: ты — человек настроения!

— Так как называется игра?

— Быть человеком настроения, конечно, можно, но при одном условии: если ты в своем настроении честен. Большинство людей просто прикидывается, что им хорошо или плохо. Не знаю, к какому типу тебя отнести.

Райан допил виски и встал с кресла.

— Пока, Нэнси.

— Новая игра называется «Если не будешь меня слушаться, я пойду в полицию и отнесу им эти бумажники», — сказала Нэнси. — Название, конечно, слишком длинное, но название для игры не самое главное. Главное, чтобы игра была прикольной.

— Название такое, что язык сломаешь, — согласился Райан. — А с чего ты решила, что я имею к этому какое-то отношение?

— А мне один твой приятель рассказал, по имени Фрэнк. Явился сюда вчера вечером и объявил, что отнесет бумажники в полицию, если я не дам ему пятьсот долларов.

— Пятьсот?

— Сошлись на восьмидесяти. Он вроде бы остался доволен.

— А почему он решил, что это дело тебя заинтересует?

— Наверное, видел тебя в моей машине и решил, что между нами что-то есть.

— Ну, — сказал Райан, — то, что он здесь наболтал, — это его личное дело.

— Мое тоже, — сказала Нэнси. — Я скажу, что видела, как ты выходил из того дома. Я пошла за тобой, выследила, куда ты идешь, и подобрала коробку там, где ты ее выкинул.

— Связываться с полицией — хлопот не оберешься. Тебе это нужно?

— Это все только из-за того, что ты мне нужен.

Райан покачал головой:

— Боюсь, ты присмотрела себе не того парня.

— А я боюсь, что, если твоего приятеля арестуют, — возразила Нэнси, — он повесит все дело на тебя.

Райан снова сел, плеснул виски поверх подтаявших кубиков льда и сделал большой глоток. Потом представил себе, как Фрэнк Писарро сидит в офисе шерифа на жестком стуле и строчит показания под присмотром Дж. Р. Колмана.

— Я так понимаю, ты хочешь что-то получить, — сказал Райан.

— Правильно.

— Ну что ж, я об этом подумаю.

Нэнси улыбнулась.

— Очень хорошо. Я так и решила, что сначала ты немножко позлишься, а потом возьмешь себя в руки, как подобает мальчику, который собирается стать настоящим мужчиной.

— Сначала я хочу во всем разобраться, — проговорил Райан. — Давай посмотрим, правильно ли я тебя понял. Итак: если я отказываюсь участвовать в твоем деле, ты звонишь копам и натравливаешь их на Фрэнка Писарро.

— Именно так.

— И на то, что Боб-младший видел нас, тебе наплевать.