Бонус для монсеньора
Шрифт:
– Да.
– Двигаюсь много. Поэтому и не толстею. Скажите, а я вас не очень стесняю?
– Ни в коем случае! – воскликнула Кира и сама удивилась, как искренне вылетели эти слова.
– А можно мне сегодня остаться у вас?
– Оставайтесь, пожалуйста!
– Я вас точно не стесню?
– Я уже сказала! Оставайтесь.
Апогей просиял. И настолько удивительно было видеть улыбку на его вечно печальном лице, что Кира даже оторопела. И сама не поняла, как улыбнулась в ответ.
Спать Кира этим вечером так и не пошла.
– Просто чудеса в решете, а не мужчина! – заключила она свой отчет о минувшей ночи, который потребовала от нее бдительная Леся.
– Видишь, я же говорила, что он порядочный человек! И совсем к тебе не приставал?
– Нет!
– А если припомнить? И даже не намекал?
– Какая ты, Леся! Не приставал он ко мне. У человека же горе! Траур!
– Тоже мне траур! Была бы Марина хорошим человеком, тогда и траур можно было бы понять. А так…
– Детишек ее жалко.
– Да, их жалко. Может быть, навестим их?
И в обеденный перерыв, оставив в офисе своей турфирмы двух молоденьких помощниц – Верочку и Вероничку, подруги отправились по знакомому адресу. Но, к их удивлению, квартира оказалась пуста.
– Бабку на «Скорой помощи» вчера ночью увезли, – пояснила подругам соседка. – Сама врача ей вызывала. Сказали, давление у нее подскочило аж до двухсот пятидесяти. Да и немудрено. С таким-то весом. Да с таким горем.
– А дети?
– Дети у меня до утра были.
– А сейчас они где?
Подруги ожидали, что сейчас узнают нечто страшное, мол, детей отправили в детскую комнату милиции или прямо сразу в приют, но вместо этого услышали:
– А детишек та давешняя женщина забрала.
– Какая женщина?
– Ну, мачеха их. Бабка сама велела ей позвонить.
– Светлана? – дошло до подруг, кого соседка именует мачехой.
– Во-во! Именно. Светлана. Бабка мне и телефончик ее дала. И наказала первым же делом утром ей позвонить. Ну, я и позвонила. Она приехала и забрала к себе тройняшек.
– А разве ее выпустили из милиции?
– Кого?
– Светлану!
– Да, говорю же вам, детей она сегодня утром забрала. Так что, наверное, выпустили.
Подруги тут же принялись звонить Светлане. Ее голос звучал непривычно жизнерадостно. А фоном ему были детские голоса, смех и какая-то легкая музыка. Похоже, малыши так и не поняли, что случилось с их матерью. И теперь просто радовались перемене обстановки. И тому, что сердитая бабушка уехала лечиться в больницу, а они перебрались
– Выпустили меня, вчера вечером еще выпустили, – рассказывала Светлана. – Я уж вам звонить не стала, потому что никакая совершенно была. Только душ приняла, грязь с себя смыла и в кровать завалилась. Проспала как сурок, а утром за малышами вызвали приехать.
– А что следователь сказал?
– Ну, они вроде бы отдали ликер на экспертизу. Повезло мне, что у следователя в лаборатории сестра работает. Она ему по-родственному и сделала анализ быстренько. Сказала, что к ликеру подмешано сильнодействующее снотворное. И что доза такая, что лошадь можно было бы на тот свет отправить. А не одну только женщину.
– А тебя почему отпустили?
– Потому что снотворное к этому ликеру просто так не подмешаешь. Так как крышечка там с дозатором. Ее сначала нужно было аккуратно снять, а потом назад нацепить. Сразу, да еще при всех, незаметно этого не сделаешь. Вот меня и отпустили.
Значит, дело все-таки в ликере! И отправивший Марину на тот свет человек задумал и подготовил преступление заранее. Припас отравленную бутылочку. И подло вручил ее наверняка обрадовавшейся подарку Марине.
– Гнусный тип!
– Будто бы убийцы бывают другими!
После работы, которая, как обеим подругам казалось, никогда не кончится, поток посетителей все шел и шел, они отправились в больницу, где трудился Иван Алексеевич. Зачем? Им был необходим список его пациентов. Не всех, конечно. Они замучались бы по ним бегать. А только тех, которые таинственным образом исчезли в последнее время.
В кабинет доктора их пустили без проблем. Кира напела, что во время своего последнего визита она забыла тут, во-первых, свою сменную обувь – тапочки.
– А во-вторых, хочу взять свою медицинскую карту. Раз Иван Алексеевич больше не принимает, я хочу продолжить лечение у другого врача. Но туда ведь нужно предоставить карту, не так ли?
Все это она втирала симпатичному молодому доктору – коллеге Ивана Алексеевича, трудившемуся в соседнем кабинете и впустившему подруг. Ползая под массажным столом якобы в поисках своих тапочек – розовых в виде кошечек и с помпонами, Кира болтала, не переставая. Она надеялась, что либо доктору наскучит ее болтовня и он уйдет, либо, поняв, что поиски несуществующих тапочек затягиваются, он вспомнит про какие-нибудь важные дела и опять же уйдет.
Напрасные надежды. Доктор с видимым интересом наблюдал за передвижением Кириной филейной части. Кира себя явно недооценила, так как уходить доктор никуда не торопился. А тем временем тапочек не оказалось ни в шкафу, где Кира переворошила в их поисках целую кипу массажных простыней и всяких интересных штучек – шариков, ежиков на ручках и без, двойных, тройных, резиновых, деревянных и металлических. Тапочек не оказалось и под рабочим столом доктора. И даже в его собственном шкафу с одеждой.