Борьба за трон
Шрифт:
– Итак, нам нужно теперь проститься? – спросил он, пристально смотря ей в лицо.
– Да, это лучше будет. Никто из нас не хочет измениться. Ваше решение принято, мое также. Прощайте.
Схватив ее руку, Вальтер осыпал ее поцелуями.
Простившись с королем, королевой и принцем, капитан Кросби вместе с сэром Джоном Фенвиком в легкой коляске выехал в Кале.
XV. Гроза разражается
Спустя неделю после их отъезда в старинной гостинице «Королевская Голова», в самой большой комнате, где давались обеды и угощения, состоялось многолюдное собрание якобитов.
В то время Лондон кишел якобитскими клубами, которые открыто собирались в лучших гостиницах Сити и Вестминстера и на южной стороне Темзы. Очевидно, готовилось важное событие.
Собрание, о котором мы говорим, отличалось гораздо более опасным характером, чем обычные скопища якобитов. На нем присутствовали выдающиеся члены всех якобитских партий. Все, получившие приглашение на это собрание, должны были явиться в гостиницу в назначенное время вооруженными, на случай нечаянного нападения. Когда все собрались, комната получила совершенно необычный вид. Но присутствовали здесь только одни дворяне, среди которых было и несколько титулованных лиц.
Были приняты все меры предосторожности, чтобы сюда не проник какой-нибудь шпион, а если бы он и проник, то никогда не рассказал бы о том, что он здесь видел и слышал.
В передней гостиницы стоял отец Джонсон, приводивший каждого входившего к присяге на верность королю Иакову. Затем каждый участник собрания вписывал свое имя в особую книгу и только тогда входил в большую комнату.
Здесь стояла дюжина солдат гвардии короля Иакова, привезенных из Сен-Жермена полковником сэром Барклеем. То были молодцы на подбор, на которых вполне можно было положиться. На лицах всех присутствовавших лежал отпечаток какой-то решимости, словно все сознавали необходимость во что бы то ни стало исполнить то, ради чего они собрались сюда.
То были заговорщики, но заговорщики не из простого народа. Все они были верными сынами римско-католической церкви и принадлежали к семьям, которые давно подвергались преследованиям, и решились теперь освободиться от них.
Впрочем, они собрались сюда не для того, чтобы вспоминать причиненные им несправедливости. Целью совещания было устранить принца Вильгельма, которого они считали узурпатором, и возвести снова на престол сверженного Иакова.
На возвышении среди комнаты сидело человек двенадцать, которые хотели сделать собранию некоторые предложения. Все они были воодушевлены горячим желанием осуществить свои мечты. Среди них выдавалась красивая фигура сэра Барклея, который привез с собой приказ короля Иакова вступить в борьбу с принцем Оранским и его министрами. Возле него сидел гордый сэр Джон Фенвик, рискнувший поставить на карту все свое богатство и жизнь ради желания отомстить Вильгельму за какие-то мелкие причиненные ему обиды. Остальные были воодушевлены чувством преданности к Иакову и ревностью к католической религии.
Первым стал говорить сэр Фенвик. Выступив вперед и сделав легкий поклон, он начал свою речь так:
– Я рад видеть здесь столько знатных лиц, которые собрались сюда для обсуждения важнейшего нашего дела. Я убежден, что оно встречает общее одобрение и мы не услышим здесь ни одного голоса против него. Вот в чем моя мысль. Необходимо захватить принца Оранского и под сильным конвоем отвезти немедленно в принадлежащий мне дом в Ромни-Марч и отсюда на приготовленном уже корабле отправить его во Францию. Если этот план удастся, – а в этом я не сомневаюсь, – то все будет сделано. Узурпатор будет в нашей власти, и мы можем выдать его королю Иакову, который уже поступит с ним по своему усмотрению.
– Мне известно, что король Иаков находится теперь в Кале, – сказал Вальтер, выступая вперед. – Принца Оранского можно отправить туда.
– Лучшего места нельзя и выбрать, – сказал сэр Джон.
– Ваш план очень хорош, – начал капитан Чарнок, в свою очередь выступая вперед. – Но только корабль, на котором мы повезем принца во Францию, наверняка, будет захвачен. Было бы смелее и надежнее напасть в глухую ночь на стражу Кенсингтонского дворца, силою проложить себе дорогу до апартаментов Вильгельма и умертвить его. Да, умертвить его, – прибавил он энергично. – Я с удовольствием принял бы участие в этом деле.
– И я также! – вскричал майор Ловик. – Когда узурпатор будет убит, нам останется только провозгласить королем Иакова.
– Все это хорошо, – заметил Джон Френд, – но мы сильно рискуем, ибо нападение может и не удаться.
– Мы рискуем при всяком нападении, – возразил полковник Темпест. – Что же вы со своей стороны предлагаете?
– Мой план, – сказал сэр Джон Френд, – заключается в следующем. По воскресеньям принц Оранский всегда ездит из Кенсингтонского дворца в церковь при Сент-Джемском дворце. Надо застрелить его в это время. Что вы скажете?
– Да, это вернее, – послышалось несколько голосов.
– Может случиться, однако, тысяча непредвиденных обстоятельств, которые могут спасти принца, – произнес капитан Портер. – У меня есть свой план, который я не могу, однако, вам сообщить сейчас.
– Войдите на возвышение и говорите, – кричали некоторые.
Но капитан оставался на своем месте.
– Теперь выслушайте, господа, и меня, – сказал, входя на возвышение, сэр Барклей. – Охрана короля Вильгельма состоит не более как из двадцати пяти человек. Я привез с собою сорок человек гвардии короля Иакова. С ними я берусь напасть на карету принца, когда она въедет в Гайд-парк. Полдюжины наших солдат захватят ворота и запрут их. Если смело повести нападение, неудачи быть не может.
Это предложение было принято всеми, насколько можно было судить по возгласам одобрения, раздававшимся во всех углах зала.
– Гвардия принца будет, без сомнения, храбро защищать его, – сказал сэр Джордж. – Но им с нами не справиться. Все они должны быть убиты, как и их государь. Я лично берусь руководить нападением.
– Тогда победа несомненна, – загудели голоса.
Когда стихли аплодисменты, сэр Фенвик сказал генералу Барклею:
– Кажется, мы остановились на вашем плане.
– Да, да, – раздались голоса со всех сторон.
– Ручаюсь, что мы достигнем своего, если только не возникнут какие-нибудь непредвиденные затруднения, – продолжал сэр Фенвик. – Через два дня должно состояться в этой комнате другое собрание для того, чтобы условиться относительно окончательных приготовлений.
Решение было принято, и собрание стало расходиться.
В тот же самый вечер трое из заговорщиков, присутствовавших на собрании, а именно капитан Пендерграсс, Фишер и Делярю, заседали в другой таверне на той же улице.