Боссу не откажешь: маленькое счастье в нагрузку

Ермакова Александра Сергеевна

Зараза! Подслушивала! Что-то от общения с Кравчик слишком осмелела, даже “суперклей” не помог, а такое ну очень маловероятно при обычных обстоятельствах.

В больнице пробыли недолго. Оплачивать счета уже было поздно, поэтому и это пришлось перенести на завтра. А ещё мы побыли в отделение кардиологии пару минут, узнать, как дела Людмилы Викторовны. Ей тоже пришлось платную палату выписать, а когда я заглянул, женщина мирно спала. Переживал ли я за неё?

Наверно я слишком черствым стал, но не сильно. Это уже не первая няня на счету тиранши, которую

она довела до сердечного приступа. И в отличие от других, Людмила Викторовна, хоть и имела квалификацию высшей категории и кучу документов об образовании и рекомендаций, повела себя непростительно безответственно. Неосмотрительно… Повестись на капризы своенравной подопечной — забрать из сада и вместо того, чтобы отвести девочку домой, гулять по бабским магазинам!

Это мне “по секрету” Лера рассказала, а “по секрету” она никогда не лжёт. Честно призналась, что попросила няню сводить в торговый центр, и няня не отказала, в то время, как я, настоятельно это дело запрещал.

Что ж, лечение завершит, и пусть другую работу ищет…

Я немного постоял возле койки Лериной няни, тиранша рядом топталась, меня за руку крепко держа. Понимала, что натворила, но в своей вине не признается. Слишком для этого горда и неуправляема. И о таком даже “по-секрету” не расскажет!

Покидали больницу в глухом молчании.

И домой ехали на такси тоже молча. Я даже на звонки не отвечал, поставил телефон на беззвучный режим, но по вибрации понимал, что разгребать завал непринятых и смс буду долго.

А дома, только дверь закрылась, обувь была снята, я включил строго родителя:

— И что это было?

Мелкая с гордым видом, шлепала босыми ногами по полу в сторону лестницы на второй этаж, который полностью был в её распоряжении.

— Лера! — грозно рыкнул я, мелкая даже с шагу не сбилась. И тогда я применил самый сильный приём:

— Валерия, — именно вкрадчивое произношение имени дочери показывало ей, насколько я зол.

Что и требовалось доказать — тиранша тотчас остановилась, уже одной ногой на ступени. Повернулась с видом растерянной невинности:

— Чуть не попала под машину, конечно же…

— Ложь! — одёрнул мелкую. — Ты чуть было не испортила жизнь хорошему человеку! — попытался донести глубину едва не случившейся катастрофы.

— Людмила Викторовна меня не слышала, — дочь будто и не понимала, что не так. Хорошая вырастет актриса, знает же всё. Прекрасно знает! — Я просила…

— Я не о ней, — отмахнулся чуть грубовато. — Я о Кристине. Ты хоть представляешь, какого это? Едва не сбить человека? РЕБЁНКА! — подчеркнул значимость слова. — Ты бы сломала ей жизнь! — Судя по лицу мелкой, именно участь Кристины в моих красках её пристыдила. — Да она бы не простила себя, даже зная, что была невиновна! — я прекрасно осознавал, что Лерке эта информация совершенно не нужна. Ну мала она ещё, чтобы думать о вечной вине и самокопании, но сказать это было просто необходимо. Может на будущее отложится?

— Прости, — перестала изображать буку и обиженную дочь. О, совесть взыграла? Нет, просит прощения у меня, потому что так проще. Я — центр её мира, и я же главный судья.

— Не у

меня проси, у Кристины и Людмилы Викторовны.

— Не буду!

— Даже у Кристины?

— У Людмилы Викторовны не буду!

— Почему?

Лерка насупилась. Когда она вот так губы поджимала, и глазами гневно сверкала, было понятно, ни на шаг не уступит. Но ведь, засранка, была неправа! Я решил надавить:

— А у Кристины попросишь?

— Конечно же… — брякнула мелкая, хотя знал — она как попугай говорит “конечно же” к месту и не к месту, лишь бы отстали.

Ха, чтобы она просила прощение? Я бы хотел на это посмотреть.

Наша словесная дуэль явно завершилась, знать бы кто победил. С женщинами, особенно с маленькими, никогда ничерта непонятно! Ещё задницу от песка не отряхнула, а уже откуда-то все дамские уловки знает.

— Было бы хорошо, — более точных слов не находил.

— Хорошо, конечно же, — подтвердила Лера, а в глаза-ах… пустота. Хоть что ты с ней делай. Понимает. Виновата. Но гордая и вредная!

Давно нужно было мелкую ремнём воспитывать, а я не мог… поднять на неё руки. Понимал, что слишком мягкий, что вьёт она из меня верёвки, но не мог. Я даже если накричу, потом ни о чём другом думать не могу. Меня терзают сомнения и чувство вины. И неосознанно начинаю замаливать грехи и пытаться подкупить мелкую. Все её капризы выполняю. Порочный круг.

Глядя на решительно воинствующее личико Лерки, понял, что спорить насчёт няни — бессмысленно. Не уступит. Тиранша вот такая: если уверена в своей правоте, ни на шаг не сдвинется.

— Есть хочешь? — разбавил разговор чем-то буднично важным.

— Нет, — а Лерка-зараза всё ещё не отходила. У меня не было сил продолжать бессмысленную ругань, потому обессиленно махнул рукой:

— Умыться и спать. Мне из-за тебя теперь разгребать столько дел, что и выходных опять не будет.

— Но как же?! — ахнула тиранша. — Завтра же суббота, а в воскресенье ты обещал..

— А кто мне сорвал рабочий день? — гневно кивнул я. — Клиентам плевать на то, что моя дочь своенравная коза по дорогам города скакала. Их волнует как я выполняю работу! — припечатал реалией жизни. — А теперь, всё, иди! — отыграл сурового отца, очень недовольного поведением дочери. Лерка втянула возмущённо воздух, на глазах сверкнули слёзы. Но вместо громкой истерики, которую мелкая никогда не закатывала, но которую я почему-то всегда ждал, даже дыхание затаивал, Лерка сквозь зубы поорала, сжимая кулачки, а напоследок топнув, быстро побежала наверх.

Твою мать! Твою мать!!!

Ну вот, подол розового платья ещё не скрылся за поворотом лестницы, а меня уже снедала вина. Но отодвинул её с такой же быстротой — мобильный вновь провибрировал. Я опять чертыхнулся, выудил айфон из кармана пиджака и погрузился в рабочий омут.

Зараза!!!

Глава 10

Роман

— Лерка, быстро! — рявкнул в никуда, но дочери в округе не наблюдалось. Конечно! Мы же в лесу живём, “ау” и заблудилась. Варианта два: или на кухне таскает конфеты, или крутится как обезьянка перед зеркалом примеряя наряды.