Божественное вмешательство
Шрифт:
— Я веду дружину в Рим и был бы признателен тебе за хлеб и мясо, чтобы у моих воинов не было нужды взять их силой. А что до тусков, так пообещай мне свою дружбу и, пока туски ценят мою, не станут они угрозой самнитам.
— Мне нужно время. Пусть твои воины останутся тут, за стенами Беневента, а ты будь моим гостем, — ответил молодой вождь, и в этом случае я не нашел повода для отказа.
По моему сигналу тут же в карниксы протрубили привал. А я в сопровождении личной дружины, отправился погостить в Беневент.
Мальчик Понтий проявил радушие, закатив пир. Наверное, Мариусу не повезло взять в городе трофеи. На столах
Среди пирующих за столом добрая половина походила на сенонов. Они ловили мой взгляд и улыбались в ответ. Да и расселись они как можно ближе. Поэтому я не очень удивился просьбе Бритомария взять под свое покровительство его род. И удивился лишь тогда, когда вождь сенонов заговорил о десяти тысячах воинов, что находятся сейчас на службе у отца Понтия в Кавдии. Сеноны Бритомария, по-видимому, в настоящий момент были единственной военной силой, на которую мог рассчитывать Пирр от поддерживающих его самнитов. Я же мысленно восславил Богов, ибо воины Бретомария по большей мере воевали на лошадях, и не встреть я его в Беневенте, то вполне мог бы столкнуться на поле битвы позже. И тогда принесенная жертва у Канн оказалась бы напрасной: Пирр, потерявший фессалийскую конницу, мог бы воспользоваться услугами всадников-сенонов. В тайне от Понтия мы договорились, что Бритомарий с утра уедет из города, чтобы через неделю присоединиться ко мне у Капуи.
— Я буду ждать столько, сколько необходимо, — пообещал я Бритомарию, понимая, что его всадникам предстоит трудный для лошадей переход в горах Самния.
Глава 33
В полдень, на следующий день после пира, что закатил гостеприимный хозяин Беневента, меня разбудили крики и бряцание оружием. Спустя некоторое время, потребовавшееся, чтобы натянуть штаны, сапоги и рубаху, у входа в покои, выделенные мне для отдыха, обнаруживаю кельтов с обнаженными мечами в руках и Понтия с самнитами, настроенными весьма недружелюбно.
Мальчик едва только увидел меня, закричал:
— Предатель!
Чувствую, что если сейчас же не заговорю с ним, то его люди тут же бросятся в бой. Гася дрожь в коленях, улыбаюсь и громко, чтобы услышали все вокруг, отвечаю ему:
— Стал бы предатель спать так крепко, что проспал завтрак? — не давая возможности опомниться разгневанному юноше, жестом руки приглашаю его войти. — Обсудим это?
Понтий если и сомневался, то недолго. Он дал знак своим людям оставаться на месте и решительно двинулся ко мне, не обращая внимания на мечи Хоэля и Сколана.
Оставшись наедине с ним, решаю, что лучше дать ему возможность выговориться, молчу, понятное дело. И правильно делаю. Малыш тут же разразился проклятиями, поминая всех известных ему демонов, но их имена и то, как Понтий жестикулирует, воспринимаю спокойно. В прошлой жизни трехэтажные лингвистические конструкции в экспрессивном изложении вокруг меня звучали нередко. Только бы сдержать смех, ведь мальчик может и вправду обидеться.
— Не стоит так ругаться, друг мой. Объясни лучше, что так взволновало тебя?
Слава Богам смышленый юноша тут же высказался по сути:
— Ты подговорил Бритомария! — с жаром обвинил меня Понтий.
С невинным выражением, стараясь не переиграть, уточняю:
— К чему? Что такого сделал Бритомарий, если вину за его действия ты возлагаешь на меня? — пытаюсь выглядеть обиженным и возмущенным. Сработало! Малыш сдался, сомнения тут же отразились и на его безусом лице, и в поникших плечах.
— Прости, бренн. Я обещал царю Пирру Бритомария и его сенонов. Но утром я узнал, что после пира они сразу же покинули Беневент. Единственная мысль об этом происшествии связана с тобой. Ведь вы все время о чем-то говорили!
— Как мог ты обещать то, что тебе не только не принадлежит, но и не может никогда стать тем, чем ты мог бы распорядиться? — "Вот это загнул, закрутил... Стоит излагать попроще", — советует мне альтер эго. Тем не менее, сохраняя скорбное выражение царственного лица, продолжаю: — Я полагаю, что Бритомарий может и должен принимать собственные решения.
Понтий не возразил мне, да и не собирался. Похоже, малыш пришел в отчаяние от правды:
— Но я же обещал Пирру!
— Не расстраивайся, друг мой! — и тут меня настигло ошеломительное озарение: "Какая удача! Как замечательно провидение! Слава богам!", — Известны ли тебе планы великого Пирра?
Мальчик, полагая, что от искренности его ответа зависит честь рода и, веря что я действительно могу помочь советом, не стал скрывать того, что Пирр искал с тусками мира, но, получив отказ, обратился к самнитам за помощью.
— Когда туски отказали Пирру в мире, он, вернувший нам Беневент, просил о помощи, и я пообещал ему всадников Бритомария. Я не знаю, где сейчас Пирр. Должно быть, набирает армию из союзных ему лукан.
"Ага! Значит, Пирр просил мира". Это несколько меняет планы, но несущественно. И молодому вождю самнитов в их реализации, пожалуй, отведу главную роль. Доверительно сообщаю:
— Я был женат на дочери сенатора Спурина. Сейчас я дал ей развод, но полагаю, что она с радостью согласиться взять в мужья Пирра. Женившись на ней, он станет нобелем Этрурии, что позволит ему не только заключить с тусками мир, но и рассчитывать на помощь Этрурии, если, конечно, он будет нуждаться в ней.
— Этого нельзя допустить! — закричал Понтий. — Туски наши враги! Ты хочешь, чтобы я предложил Пирру сделку?
— Хочу и считаю, что удача в этом предприятии принесет выгоду всем. Всем, кто называет землю полуострова своим домом, — внимательно наблюдая за Понтием, замечаю, что он по-прежнему настроен против посредничества в этом деле. — Пирр пришел сюда и первое, что он сделал — это стал править тарентийцами, как Эпиром. Завтра он станет заправлять и в Самнии, а если победит тусков, то и в Этрурии. Тогда тебе только и останется, что угождать новому императору. И вы сами, и самниты, и луканы, и греки вместо того, чтобы приложить дипломатические усилия к миру, навязываете Этрурии войну, забывая о благословенных временах процветания торговли и мира. А между тем, Карфаген таит куда большую угрозу для процветания всех вас — и тусков, и самнитов, и кампанцев, и лукан, и греков, что живут в полисах на юге. Пока вы воюете, они бескровно побеждают, становятся сильнее и в торговле и в искусствах. Ты понимаешь меня?