Братья до конца

Шэн Даррен

– Только слухи.
– Кивнул Лартен.
– Я не обратил на них внимания. Каждый раз, как начинается война, слышишь всякие россказни.

– На этот раз это правда.
– Сказал Курда.- И, скорее всего, истина гораздо страшнее, чем то, что ты слышал.

Он начал было рассказывать им о том, что происходило с такими, как Джеймс Ово и его сыновья, но тут же замолчал. Здесь было не место обсуждать подобные ужасы.

– Ну, так теперь, когда вы здесь, надеюсь, вы поможете мне.
– Сказал Курда.
– Я работал, сколько мог, но мое горло пересохло. Если вы

не против помочь парой плевков…

– Зачем?
– Спросила Арра.
– Это не наша война и не наши люди. Какое нам до них дело?

Курда нахмурился, но промолчал. Арра не была бесчувственной. Многие вампиры рассуждали именно так. Люди никогда не помогали клану во время беды, и клан отвечал им тем же.

Но Лартен вспомнил Первую Мировую Войну и ту ночь, когда он отвел группу солдат к их окопу. Он видел это как начало своего искупления. После того, как он убил множество невинных людей на корабле, державшем путь в Гренландию, он долго думал, что никогда не сможет расплатиться за свои преступления. Он все еще не был в этом уверен, но после того, как он спас тех солдат, он впервые почувствовал, что еще не все потерянно. Он не посвящал себя хорошим делам после той ночи – это был не его стиль. Но сейчас он увидел возможность помочь и ухватился за нее.

– Скажи мне, что делать.
– Прошептал он.

Арра уставилась на него, а он лишь пожал плечами и сказал: “Друзья других вампиров - мои друзья”.

Арра вздохнула и набрала слюны.

– Ладно, глупец.
– Сказала она Курде.
– Покажи нам, где плевать!

*

Они работали до полудня, прячась от солнца во мраке здания. Джеймс Ово и несколько других помощников ушли рано утром и вернулись с еще несколькими ранеными. Двое из вчерашних пациентов скончались, а один выздоровел и его отпустили.

И работа продолжилась.

Отдыхали они на кроватях в подвале. Курда извинился, что не может предоставить гробы, так как сам редко спит в них.

– И почему меня это не удивляет?
– Хмыкнула Арра, вонзая зубы в батон хлеба, который ей дал один из помощников. Увидев, что Лартен не ест, она остановилась.

– Ты не голоден?
– Спросила она.

– Мы можем продержаться на крови, которой здесь много.
– Сказал Лартен.
– Людям нужна еда, а ее как раз мало.

– Не думала, что ты такой сентиментальный.
– Сказала Арра, но все же отдала свой хлеб пациентам.

Курда улыбнулся.

– Я рад тебя видеть.
– Сказал он.
– Я подумал, что после Горы Вампиров ты не захочешь со мной общаться.

– Почему?
– Нахмурился Лартен.

– Это я рассказал Ванче о твоих речах, так что я подумал….
– Он замолчал.
– Ты ведь об этом знал, верно?

– Нет.
– Прорычал Лартен, уставившись на вампира, который резко побледнел.

Но Лартен не мог притворяться вечно.

– Не беспокойся.
– Сказал он.
– Я заслужил то избиение.
– Я был дураком, как говорил Ванча. Если бы ты ничего не сказал, это сделал бы кто-то другой. Ты оказал мне услугу.

– Хорошо.
– Ответил Курда.
–

Так значит, ты уже не поддерживаешь Вестера Флэка и его стремление к войне?

Лартен поджал губы.

– Я все еще считаю, что вампанцы - это угроза, и что нам нужно разобраться с ними прежде, чем они нападут на нас. Но разжигать в вампирах ярость - не для меня. Если война начнется, я с радостью буду сражаться. Если у меня спросят мнение, я буду поддерживать Вестера и его друзей. Но я закончил толкать речи и оставлю это профессионалам.

– Но ты не можешь все еще хотеть войны.
– Простонал Курда.
– После всего, что ты видел за последние годы…

– Я повидал много войн на своем веку.
– Ответил Лартен.
– Признаюсь, иногда я наблюдал за битвами забавы ради, хотя это было давно, когда я был моложе и еще глупее, чем сейчас. Эта война хуже многих, но все они ужасны. Таковы все войны.

– Но ты все еще веришь в войну?
– Не унимался Курда.

– Иногда это неизбежно.
– Ответил Лартен.
– Лучше сражаться с врагом, чем отступать. Британцы, французы и их союзники понесли потери, но им все же нужно было принять участие в этой войне.

– Нет.
– Хмыкнул Курда.
– Они могли бы пойти на переговоры и мирно все обговорить.

– С фашистами?
– Усмехнулся Лартен.
– Ты ничего не знаешь об этих людях, если думаешь, что они пошли бы на переговоры.

– Фашисты не обрели силу за одну ночь.
– Возразил Курда.
– Если бы другие страны разобрались с проблемами Германии в двадцатых годах, прежде, чем фашисты получили признание…

– Сейчас легко так говорить.
– Заметил Лартен.
– Но к тому времени, как люди поняли всю степень угрозы фашистов, было слишком поздно для дипломатии.

– Я не согласен.
– Ответил Курда. – Но, даже если бы это было правдой, наших обстоятельств это не меняет. Мы знаем, что вампанцы - угроза, но сейчас они не строят заговоров против нас. У нас с ними мир, и мы должны воспользоваться этим, чтобы обеспечить для обоих кланов безопасное будущее. Сейчас мы можем остановить угрозу войны у самых ее истоков, чтобы нам не пришлось испытывать то, что испытали эти люди.

Лартен покачал головой.

– Звучит как веский довод.
– Сказал он.
– Но доводы Вестера не хуже.
– Если мы отправимся на войну сейчас, когда они слабы, мы сможем перебить их всех. Если же мы позволим им процветать, они всегда будут угрозой. Настоящего мира никогда не будет, так как оба клана ненавидят убеждения друг друга.

– Мы можем поработать над этим.
– Возразил Курда.
– Если мы поговорим, возможно, мы узнаем, что мы не такие уж и разные.

– А что, если разные?
– Ответил Лартен.
– Что, если мы поймем, что союза никогда не будет? Что, если именно эти переговоры станут причиной войны между кланами?

Курда нахмурился.

– А ты опасен, Крепсли.
– Сказал он.
– Теперь я понимаю, почему Вестер хотел, чтобы ты говорил за него. Ты – ловкий оратор. Я думаю, что ты бы смог меня убедить, если бы у тебя было достаточно времени.