Браво, Аракс!
Шрифт:
– Арина Миколавна, у нас всё готово! Можешь идтить!
Вижу, как он волнуется.
Мы идём через двор. День. Ярко светит солнце. А мне одно думается:
«Боже мой, весна, какое синее небо, как распускаются почки, как прекрасна жизнь!»
А сама не знаю, чем всё кончится: буду жить или нет. Слышу — оркестр заиграл, репетирует. «Ладно, думаю, помирать, так с музыкой!» — и я рассмеялась вдруг громко.
– Что эт-то с тобой, а, Миколавна? — удивился мой золотой Паша.
– Ничего, — говорю, — идём.
Как-то странно он на меня посмотрел.
Входим в цирк, в зал. Оркестр сразу умолк, все на меня смотрят.
Приказываю:
– Оркестр, музыка! Полный свет! Давайте львов! И вот они выскакивают ко мне на манеж…
Знаешь, мама, бывает у человека такой нервный подъём: в нормальном состоянии он не перелезет через высокий забор, в момент же какого-то особого шока нервного он перелетит через этот забор вмиг.
Так было с шапитмейстером много лет назад, когда вышли во двор львы и он по гладкому столбу забрался под самый фонарь, ты знаешь этот случай. Потом мы у старика спросили: «Как же ты влез на этот фонарь?» Старик ответил : «Я не знаю, я не мог этого сделать…»
И у меня было подобное состояние. Я могла совершить невозможное. И львы почувствовали это. Они почувствовали во мне эту нечеловеческую силу, увидели перед собой пружину, комок нервов.
Я рассадила львов по местам и прошла всю работу от начала до конца, прошла её ещё раз, то есть два раза кряду, а потом перегнала их в старые, общие клетки.
На Майские праздники цирк ломился от публики. Таких сборов, такого успеха не помню, мама…»
Мы с Ириной Николаевной и Оксаной промокли так, что хоть выжимай. Перед клеткой Аракса образовалась огромная лужа.
– А в Сочи всё было из-за вакцины, Саша, — продолжала Ирина Николаевна. — Теперь я уверена: это была реакция на вакцину. Организм львов перенёс страшную встряску, перестраивался. Рейтерапией называют это врачи…
Из-за забора зверинца послышались гудки машины.
– Это Вардо.
Постояв ещё немного у клетки с Араксом, мы направились к «Москвичу».
Ирина Николаевна обернулась:
– Прощай, Аракс!
Оксана долго махала рукой вслед машине, стоя у ворот зверинца.
– Уже тридцать лет, даже больше, как я со львами, — задумчиво сказала Ирина Николаевна, глядя на ветровое стекло, залитое дождём. — Это большой срок… Очень большой…
Мы выехали из города, помчались по шоссе. Во все стороны летели брызги, шумел дождь.
– А сколько львов прошло через мои руки за всю жизнь, за эти тридцать лет, как вы думаете?— вдруг очень озорно спросила Бугримова. — Угадайте!
– Ну, штук двадцать… — нерешительно сказал я.
– Да нет, побольше, — усмехнулась она.
– Тридцать! — добавил Вардо.
– Побольше!
– Тридцать пять, — накинула Наденька.
– И в жизнь вам не угадать… Около восьмидесяти!.. Так-то!.. Сколько я ночей бессонных провела, всё анализировала, голову ломала, мучилась… Особенно после сочинской истории… Ведь по вине Аракса у разбитого корыта осталась… Думаете, легко новую труппу в одиннадцать голов создать?.. Ох господи!.. Десять новеньких. Десять, вы вдумайтесь только!.. И старик Цезарь… Больной… Израненный… А вы вообще знаете, что значит львиная группа? Это ведь не просто одиннадцать львов! Совсем в другом секрет! Это же настоящая хорошая театральная труппа должна быть. Попробуй создай! Амплуа нужны! Одного хищника я должна сделать «злодеем», чтобы все зрители не любили его, боялись за жизнь и мою и остальных львов; другой должен быть «комиком», всех смешить наповал; третий — «флегматиком»… Что интересного, если у всех артистов одинаковые характеры будут? Скукота, серость! Вот у каждого льва и надо найти свою, особую, присущую только ему индивидуальность, правильно его воспитать, развить нужные тебе качества, выпятить их, что ли… Это сложно, очень сложно! И ещё. Ведь каждому животному по его способностям следует подобрать работу. И не просто работу, простая работа никому не нужна, а работу красочную, интересную! И, как и в театре, обязательно в труппе нужен настоящий герой. Верно я говорю, а, Саша? — обратилась ко мне Ирина Николаевна.
– Конечно, верно.
– То-то и оно… — Бугримова помолчала. — И в моём-то деле та же картина! Попадётся тебе лев талантливый, гордый, красивый, благородный, вроде Цезаря, — твоё счастье!.. До сих пор за тридцать лет равного ему не нашла… До сих пор… Вот разве Аракс только… Как сейчас увидела его, поверите, до сих пор сердце стучит, выскочить из груди хочет, кровью обливается!.. Эх, если бы не тот случай в Казани, если бы мне после Сочи выждать немного!..
Она задумалась.
О чём? Снова об Араксе? О Цезаре? А может быть, о том, как собирала новую группу львов после Сочи? Группу не в три головы, как на первых порах, и не в пять, а в одиннадцать!.. Группу, за работу с которой впоследствии была удостоена новым почётным званием — народной артистки РСФСР… Впоследствии… А как было начинать? Прежний аттракцион развалился начисто!.. Старик Цезарь… Аракс и Самур вышли из повиновения, перестали признавать человека… Дика и Радамеса с молодняком не соединить…
Вот и отправила Бугримова Аракса в ялтинский зверинец, сама на новое место перевезла; проводила Самура в Другую передвижку — в далёкую Башкирию он поехал, а Дика с Радамесом устроила в стационарный зоопарк…
Бугримова начала «охоту на львов».
По всей стране во все передвижные зверинцы, зоовыставки и зоопарки были разосланы телеграммы: «Срочно нужно десять молодых львов!», не смолкали телефонные звонки: «Немедленно сообщите, нет ли у вас молодняка?»
Первой откликнулась Рига: «Есть три льва — Паша, Султан и Эмир в возрасте двух с половиной лет, совершенно дикие».
Поскольку у дрессировщицы был уже большой опыт, она не побоялась взять хищников в таком опасном возрасте.
– Рискну! Будут, так сказать, «студенты», а не «дошколята», как прежде! — сказала она друзьям. — Попробую превратить дикарей в артистов!
В рижском зоопарке львы жили на огромной территории, почти в природных, первобытных условиях. Им отвели пересечённую местность с горами, скалами и небольшой речушкой, куда хищники выходили на водопой. Вольер отделялся от посетителей высокой железной изгородью.
Была зима, лежал глубокий снег, речушка замёрзла, изгородь покрылась инеем. На снегу отпечатались следы огромных львиных лап: их зимнее помещение оставалось открытым и при желании хищники выходили на прогулку.
Когда дрессировщица увидела за изгородью трёх очень красивых, могучих, обросших длиннющими гривами и шерстью хищников, то даже не поверила, что это львы, приняла их за каких-то диковинных, особой породы медведей.
– В первый раз встречаю такие экземпляры! — восторженно сказала она директору зоопарка.