Брайтон-Бич опера

Зернов Леонид

— Ну как? — говорит Дима. — Либо у них родители работают и за всё платят, либо по бедности их государство учит. А у нас всё как-то посредине. Ни то ни сё.

Он жестом, который должен показаться небрежным, кладет руку на Олино плечо и продолжает говорить:

— А потом, здесь образование не нужно. Здесь диплом никто и не спрашивает никогда. Здесь важно, чтобы голова на плечах была и чтобы человек деньги делать умел.

— Да? — говорит Оля, сбрасывая его руку со своего плеча. — Это тебе кто сказал?

—

Сам вижу, — говорит Дима и второй попытки обнять её уже не предпринимает. — Достаточно только внимательно посмотреть вокруг, и сразу всё понятно становится. Ведь всё друг друга как оценивают? Разве по дипломам? Нет, конечно. Смотрят, у кого какая машина, какой дом, какие часы па руке. Билл Гейтс вон вообще никакого высшего образовапия не имеет, а самый богатый человек в мире. И ничего, не жалуется, наверное, что его неучем дразнят.

— Ну да, — говорит Оля, — и Бродский всего восемь классов с трудом закончил.

— Вот именно, — говорит Дима. — Подожди секундочку. Я сейчас.

Он выходит из машины и направляется к своему подъезду, из которого только что вышел Игорь.

— Ты куда? — говорит Дима.

— Не знаю ещё, — говорит Игорь. — Пройдусь просто.

— В такой дождь? — говорит Дима.

— Не могу я дома сидеть, — говорит Игорь. — Да и этот паноптикум там весь в сборе. Во главе с главным фриком.[22]

— Я с тобой тогда пойду, — говорит Дима.

— Зачем? — говорит Игорь.

— За компанию, — говорит Дима. — Так лучше будет.

— В каком смысле — лучше? — говорит Игорь.

— В смысле веселее, — говорит Дима. — И глупостей меньше.

— Ну давай, — говорит Игорь. — Если простудиться не боишься, то давай.

— Я сейчас, — говорит Дима. — Попрощаюсь только.

— Не торопись, — говорит Игорь. — Времени полно.

Дима возвращается к Олиной «Тойоте» и открывает дверцу.

— Sorry, — говорит он. — Мне надо идти.

— Дождь ведь, — говорит Оля.

— Всё равно падо, — говорит Дима. — Sorry.

— Возьми зонтик мой, — говорит Оля.

— А ты как же? — говорит Дима.

— Я же нa машине, — говорит Оля и, перегнувшись через спинку, достает с заднего сиденья зонтик.

— Держи, — говорит она.

— Спасибо, — говорит Дима. — Ну, я пошел.

— Ты позвонишь? — говорит Оля.

— Да, — говорит Дима. — Обязательно. Завтра.

— Хорошо, — говорит Оля.

Он захлопывает дверцу машины и оборачивается. Игоря у подъезда уже нет. Дима растерянно оглядывается по сторонам, но вокруг него только совершенно пустая, залитая дождём, едва освещённая тусклыми фонарями улица, на которой в такую погоду, естественно, ни души.

— Ну какая любовь в нашем возрасте? — говорит Алёна. — Я думаю, ему скорее всего домашней еды захотелось. Супчика горяченького или ещё там чего.

— Ты же готовить вообще не умеешь, — говорит Мила. — Только макароны.

— Ну, тогда не знаю, — говорит Алёна. — всё равно не верю. какой-то расчёт тут обязательно должен быть. Но, даже если и нет ничего такого, мне-то что за резон с ним женихаться? Мне и так не кисло.

— Какая ты циничная всё-таки, — говорит Мила.

— Ничего я не циничная, — говорит Алёна. — Просто здраво смотрю на вещи. И вообще, я давно уже про себя решила, что в следующий раз, как замуж выходить буду, возьму себе бабу.

— Да ну тебя, — говорит Мила.

— Я серьезно, — говорит Алёна. — С мужиками только проблемы одни, а толку от них никакого. Так что, когда тебя Кен твой окончательно доедет, дай знать.

— И что, женишься на мне? — говорит Мила.

— Легко, — говорит Алёна. — Акцента у меня нет вроде. Так что тебе со мной классно будет.

Грег и Даша сидят в машине около её дома и молчат.

— Что-то случилось? — наконец говорит Грег.

— Нет, — говорит Даша. — Ничего.

— Тебя сомнения мучают? — говорит Грег. — Ошибиться боишься? Пожалеть потом?

— Да нет, — говорит Даша. — Не в этом дело.

— А в чём? — говорит Грег.

— Ни в чём, — говорит Даша. — всё в порядке.

Они опять замолкают.

— Я понимаю, — говорит Грег.

— Что ты понимаешь? — говорит Даша.

— Ты меня не любишь, — говорит Грег.

— Да что это вообще значит такое: любишь — пе любишь? — говорит Даша. — Ты сам-то хоть думал когда-нибудь, что это такое?

— Да, — говорит Грег. — Я знаю, что я тебя люблю. Что я без тебя жить всё равно не смогу. И поэтому мне не так уж и важно, взаимно всё это или нет.

— То есть тебе всё равно, что я чувствую? — говорит Даша.

— Нет, не всё равно, — говорит Грег. — Я не это хотел сказать.

— А что? — говорит Даша.

— Что я тебя люблю, — говорит Грег. — И если мы будем вместе, я тебе это докажу. Ты увидишь, как тебе будет хорошо со мной. И со временем, потом когда-нибудь, может быть, ты тоже меня полюбишь.

— А если не полюблю? — говорит Даша. — Что тогда делать будем?

— Полюбишь, — говорит Грег. — Вот увидишь. всё будет очень хорошо.

Даша молчит.

— Ты увидишь, — говорит Грег. — Мы будем очень счастливы. Ты только не бойся ничего и не придумывай себе фантазий разных.

— А я и не придумываю, — говорит Даша.

— Придумываешь, — говорит Грег. — Ты хочешь, чтобы всё как в книжках или как в кино было. Но в жизни так не бывает.

— A как бывает? — говорит Даша.

— По-другому, — говорит Грег. — Гораздо сложнее. Не так однозначно: любит — не любит. Любишь — не любишь.

— Может, ты и прав, — говорит Даша.