Брекен и Ребекка

Хорвуд Уильям

— Сюда движется свора этих проклятых боевиков, и вы сами понимаете, кто у них вожак. Когда наступили сумерки, Броум послал кое-кого из своих бойцов в разведку к кромке леса в надежде что-нибудь выяснить и выяснил. Поскольку боевики на редкость болтливы, разведчики без труда узнали, что Рун намерен явиться сюда с боевиками и помешать кому бы то ни было совершить ритуал Середины Лета. — Меккинс обвел взглядом всех по очереди и с улыбкой продолжил: — Разумеется, я вовсе не собираюсь уходить отсюда, а поскольку по воле Камня свершилось чудо и среди нас оказался Брекен, явившийся сюда как нельзя более кстати, — ведь в Данктоне никто, кроме него, не знает слов молитвы, — я предлагаю остаться здесь, разделаться с Руном, когда он

сунет сюда нос, и совершить Летний ритуал, чтобы кротыши из Болотного Края наконец узнали, что должно происходить в Самую Короткую Ночь.

И тут все повернулись к Брекену, который уже не в первый раз с удивлением обнаружил, что окружающие опять отводят ему главную роль. Видимо, из-за того, что он так долго прожил рядом с Древней Системой, они стали принимать его за хранителя Камня. Брекен полагал, что подобная миссия ему не по плечу, ведь он слишком мало знает о Камне: те скудные познания, которыми он обладает, были переданы ему Халвером, который знал неизмеримо больше.

Босвелл почувствовал, что он колеблется, и, чтобы подбодрить его, спросил:

— Как ты думаешь, Брекен, что нам следует предпринять?

Подняв голову, Брекен посмотрел на Камень, а затем ответил:

— Мы должны произнести слова молитвы. Халвер сделал это двенадцать кротовьих лет тому назад, а тогда ему помогали лишь Биндль да я, хотя я в то время был слишком молод и не смог защитить его. Точно так же болотные кротыши не смогут сейчас послужить нам опорой, но когда-нибудь они возмужают и настанет их черед решать, как надлежит поступить, и они сделают все необходимое. Надеюсь, Камень поможет им так же, как он помогал каждому из нас.

Брекен медленно обвел взглядом всех по очереди и наконец посмотрел на Ребекку. Он постоял некоторое время, не в силах отвести от нее глаз, а когда заговорил снова, голос его, звучавший все уверенней, набрал полную мощь, и все кроты собрались вокруг него и слушали не перебивая.

— Примерно через час, когда луна достигнет наивысшей точки, настанет время произнести слова молитвы, обращенной к Камню. Сила, исходящая от него, сообщается с другими камнями, воздвигнутыми Бэллаганом, первым из святых кротов, в каждой из избранных систем. Такая ночь, как сегодняшняя, предназначена не для сражений, а для творимой в покое молитвы. Но мы живем в странные, смутные времена. — Он повернулся и указал на Камень. — Посмотрите на наш замечательный Камень, — сказал он, чувствуя, как исходящая от Камня сила передается ему, и понимая, что слова, которые он произносит, исходят не от него самого, а откуда-то извне, как уже случилось однажды, когда он говорил с Кеаном о Ребекке. — Посмотрите внимательно на Данктонский Камень! Казалось бы, он должен стоять прямо, устремляясь в небо, подобно окружающим его деревьям. Но он наклонился, указывая на запад, туда, где находится Аффингтон. Система, неотъемлемой частью которой он является, переживает период упадка, и он наклонился, ощущая нехватку знания и надеясь, что из Аффингтона поступит подкрепление. Я твердо верю, что настанет день, когда наш Камень вновь сможет стоять прямо, гордясь обитателями Данктонской системы, усилиями которых он вновь вознесется ввысь и которых никто уже не собьет с пути истинного. Наш Камень выпрямится и будет стоять как во времена Бэллагана, и, когда это произойдет, каждому кроту станет понятно, что система вновь вернулась к полноценной жизни.

Самая Короткая Ночь не предназначена для кровопролитий, — продолжил Брекен, — но поверьте, до тех пор пока Камень не станет вновь подлинным центром нашей системы, каждому, кто понимает, что все сущее заключено в Камне и в то же время есть не что иное, как его проявление, придется отстаивать свои убеждения в борьбе. Мне не раз случалось в страхе спасаться от опасности бегством, но с этим покончено, и я готов взглянуть ей в лицо и вступить в сражение. Источник данной мне силы скрыт в глубинах безмолвия

Камня, и каждый из вас может соприкоснуться с ним. В спасении бегством нет ничего постыдного, и если кто-то из вас захочет покинуть прогалину, пусть себе уходит с миром. Но сейчас наступил момент, когда каждому из кротов, верящих в Камень, будь то крот из Данктона, из Луговой системы или из самого Аффингтона, необходимо встать на защиту своей веры. Посмотрите на Камень и решите, как вам быть.

Брекен снова указал на Камень, и каждый из кротов, включая малышей, устремил взгляд на Камень, думая о словах Брекена. Какое-то время все они стояли неподвижно, храня молчание, а затем снова повернулись к Брекену. Посреди ночи внезапно пробудился ветер, а из окружавшего их леса сначала с одной стороны, а потом и с другой стали доноситься звуки, говорившие о приближении неприятеля. Боевики окружили прогалину, бежать было поздно.

— Пусть кротыши соберутся у подножия Камня, он защитит их, а остальным пора занять оборону, ибо Рун уже совсем скоро окажется здесь. Сегодня данктонцы и жители Луговой системы будут сражаться вместе, плечом к плечу.

Во тьме, лежавшей за пределами прогалины, то и дело слышались то шорох, то шепот — в глубинах мрака недруги подбирались все ближе, готовясь пустить в ход острые когти. И где-то притаился Рун, прислушиваясь к звукам, нарушавшим тишину, дожидаясь, когда боевики займут свои места на подступах к опушке. Рун улыбнулся. Им следовало напасть на него раньше, когда он вел боевиков, поднимаясь по склонам, опасаясь засады, но теперь уже поздно. Эти глупцы собрались у Камня, где их так легко учуять и разглядеть при лунном свете. И там же, возле Камня, сопливые кротыши из Болотного Края сидят и дожидаются, когда боевики их прикончат. Боевики с радостью разделаются с теми, кто ускользнул от их когтей, внезапно покинув Болотный Край. Боевики не любят оставаться в дураках.

Рядом с Руном среди теней, залегших между изогнутыми, крючковатыми отростками корней березы, сливавшимися с уродливыми очертаниями ее тела, примостилась Найтшейд. Взгляд ее был устремлен в ту сторону, где находился Камень, а когти все время шевелились, словно сплетая струи ночного воздуха в жуткие образы. Она бормотала заклятия, пытаясь наколдовать им победу.

— Когда луна достигнет наивысшей точки, Рун, я хочу оказаться возле Камня, да… ммм… хочу залить его кровью кротенышей, чтобы она проникла в каждую из трещин и впадин, а затем я прокляну всех жителей Болотного Края, которые на свою беду останутся в живых. Будет жаль, если к тому времени все они погибнут. Да… ммм…

Голос ее чем-то напоминал склизкое тело умирающего червя, но он глубоко западал в душу каждого, кто его слышал, уничтожая все мысли о любви, о свете, ярких красках и разъедая почву, на которой они еще могли бы возникнуть. Но Рун наслаждался, слушая ее; Найтшейд давно уже дожидалась наступления этой ночи, как дожидались и ее коварные и злобные предшественники, чьи грязные замыслы и привели к появлению на свет ее самой и ей подобных. Такие кроты долгое время жили на отшибе, а затем, почуяв мощь сгустившегося вокруг Руна мрака, начали стекаться в Бэрроу-Вэйл, подбираясь к самому сердцу системы.

Первая атака была стремительной и беспощадной. Пятеро боевиков выскочили из укрытия на прогалину, подбежали к группе болотных кротов, державших оборону, и несколькими быстрыми и точными ударами прикончили четверых. Не успели первые капли крови упасть на землю, как они уже скрылись, а когда защитники Камня устремились к теням следом за ними, боевики совершили вылазку с другой стороны, бросившись на этот раз туда, где плечом к плечу стояли Брекен и Стоункроп. Очевидно, боевики почуяли, насколько опасны эти двое, и обошли их стороной. Еще двоих из защитников Камня постигла смерть, а затем Брекен легким ударом свалил одного из боевиков на месте и сильно покалечил второго. Стоункроп тут же добил его.