Бремя империи
Шрифт:
– Ваше высокопревосходительство…
– Я же просил… – поморщился Иван Иванович. – Присядьте.
В кабинете было жарко, кондиционер почему-то не работал – а в Бейруте летом находиться в помещении без кондиционера – вид изощренной пытки.
– Кондиционер сломался… – вдруг ответил Иван Иванович на незаданный вопрос. – Мастера пока нет, хозяин временно переехал в другое помещение, вот я кабинет и занял.
– Понятно… – прокашлялся я, без спроса налил воды из стоящего на столе графина. Вода была теплой, противной, но сейчас я готов был пить даже из лужи.
– Рассказывайте.
Явно не военное выражение – военный бы сказал «докладывайте».
– Как и было оговорено, я прогулялся по набережной, потом прошел к дому, где снимал квартиру. На стоянке перед домом меня будто пчела укусила, почувствовал себя плохо. Потом понял – в меня выстрелили дротиком с усыпляющим веществом. Еле добрался до подъезда, там сумел вытащить автомат и открыть огонь. Стреляли и по подъезду. Что было потом – помню смутно, только здесь очнулся. Где Али?
– Халеми? – удивился Кузнецов. – На «Колчаке», где же ему еще быть?
Словно тонкая струйка ледяной воды пробежала по позвоночнику. Голова варила прескверно – но даже в таком состоянии я почувствовал – что-то не то…
– Они его отпустили? После того, что он им сказал?
– Да… Договорились, что он будет сообщать им о наших планах, и отпустили.
Что-то не так…
– Что-то не так.
Я налил еще один стакан воды – нужно было приходить в себя и как можно скорее. С такой головой, как у меня сейчас, жить нельзя – разве только что в психушке.
– Почему? Они действуют, как вы и предполагали.
– Немного не так… – Во рту был какой-то медный, отвратительный привкус. – Они не должны были его просто так отпустить. Они должны были держать его у себя до тех пор, пока не проверят информацию. Я бы держал – чтобы спросить за ложь, если информация окажется ложью. Если они его отпустили – значит, у них есть еще один источник – тот, о котором мы не знаем!
– Боюсь, что знаем… – вздохнул Иван Иванович, – и хорошо знаем.
На стол лег черный прямоугольник телефона. Моего телефона.
– Телефон ваш передали мне. Он много звонил.
Семь неотвеченных звонков, шесть – от Юлии…
– Разрешите? – Я просительно посмотрел на Кузнецова.
– Да ради Бога… – пожал плечами тот.
Юлия взяла трубку почти сразу же – словно держала телефон в руках. Ее голос словно вселял в меня новые силы…
– Где ты? Я тебе звоню целый день.
Злится…
– У меня дела… Я же на службе… – Я ответил так сухо, как только мог, памятуя о наличии в кабинете еще одного человека, которому знать о моих амурных делах совершенно даже необязательно. Иван Иванович равнодушно уставился в окно, по его виду казалось, что он и не слышит, о чем я говорю. Впрочем, впечатление это было обманчивым – сто процентов.
– Нам надо встретиться.
Черт…
– Сейчас?
– Да, именно сейчас! – Вот тут она точно разозлилась и даже не посчитала нужным это скрывать. – Или теперь у вас нет на меня времени, господин Воронцов?
Три раза черт! Да что же это на меня…
– Я постараюсь вырваться. Обещать ничего не могу.
– Я жду тебя не позже, чем сегодня вечером. Все! – отчеканила она, и дальше в трубке пошли гудки.
Ну и что теперь делать?
– Что-то произошло? – обманчиво равнодушным тоном поинтересовался Иван Иванович.
– Есть небольшие проблемы… Которые я должен решить.
– Как я понимаю – вас ждет некая дама…
– На такой вопрос я бы не ответил и самому Государю Императору.
Иван Иванович рассмеялся каким-то недобрым смехом.
– Похвально… похвально… только не мешало бы вам знать, что ваша дама и есть тот второй источник, через который была проверена информация Халеми. Если вы сегодня будете у нее – то сегодня ночью к вам придут, чтобы похитить.
– Это бред, – усмехнулся я. – Никто не знает, где я нахожусь сегодня вечером.
– Ошибаетесь, – тяжело вздохнул Иван Иванович, – по крайней мере, об этом знают два человека. Вы – и дама, которая вас приглашает. Ведь так?
– Допустим. Не хотите ли вы сказать…
– Я ничего не хочу сказать, – перебил меня Иван Иванович, рядом с телефоном лег небольшой магнитофон с гарнитурой наушников, – сделайте милость.
Я заколебался…
– Смелее…
Я взял наушник – миниатюрный, на тонком проводке, – вставил его в ухо. Иван Иванович нажал на корпусе магнитофона какую-то кнопку.
Казань, улица Хади Такташа
28 июня 1992 года
Улица Хади Такташа, названная в честь одного из татарских поэтов, рано умершего, была самой обычной улицей, такой, каких много в Казани. Жилые дома, халяльный супермаркет, небольшая мечеть в конце улицы. Полицейский околоток располагался по соседству, но исправник в этом районе уже выходил на пенсию и на улице совершенно не появлялся, большей частью дремал у себя в околотке. Но спокойной жизни это не мешало – жители этой улицы уже давно не могли припомнить, чтобы здесь происходило что-то криминальное. По уровню преступности Казань была одним из самых спокойных и мирных городов в стране.
Еще зимой на этой улице появился человек. Человек как человек, по виду русский и разговаривает на русском. Назвался Александром – в честь Государя называли многих. Татарский и арабский языки, распространенные в Казани, не знает ни слова. Первым делом он направился к купцу первой гильдии Рамилю Мухаметову и снял у него несколько помещений в доходном доме. Доходных домов на улице этой было большинство, почти половина их принадлежала купцу Мухаметову, и построены они были очень удобно – на нижних этажах располагались запираемые на замок, без окон склады для товара, на верхних – жилые квартиры. Для тех, кто приехал в город поторговать, лучшего и придумать нельзя – и жилье тебе, и товар под рукой держишь, торгуй – не хочу. На этом и богател купец Мухаметов, строя такие дома один за другим. Немного для приличия поторговавшись, незнакомец снял едва ли не треть дома, заплатив за год вперед. Пояснил, что собирается восточным товаром торговать – коврами ручной работы… Пожал плечами купец Мухаметов – на этом рынке кого только не было, конкуренция была страшной. Но ему-то какое дело, хочет человек торговать – так и пусть торгует. Прогорит – его дело, пусть только за помещение заплатит. А тут человек за год вперед ассигновал, лучшего и желать нельзя. Можно даже удачи пожелать.