Бремя молчания
Шрифт:
Калли успела встать раньше Грифа, она стояла, не сводя с него глаз. Он потянулся к ней, но Калли вывернулась, сделав неуклюжий пируэт на носках. Гриф попробовал схватить ее за плечо, но девочка вырвалась и убежала.
Антония
Я сижу на кухне и жду. Луис не велел мне заходить в комнату Калли — он предупредил, что, возможно, придется осмотреть ее вещи, чтобы понять, куда она девалась. Я не поверила своим ушам.
— Что? Как будто на месте преступления? — спросила я. Не глядя на меня, Луис буркнул: скорее всего, до этого
Я не так сильно волнуюсь за Калли, как Мартин за свою Петру. Может быть, я плохая мать? Калли вечно куда-то уходила. В магазине, стоило мне отвернуться на секунду, чтобы прочитать этикетку на банке с арахисовым маслом, как она исчезала. Я обегала весь магазин и, как правило, находила дочь в отделе «Мясо — рыба». Калли стояла у аквариума с крабами и постукивала пухлым пальчиком по стеклу. Она оборачивалась ко мне, я вздыхала с облегчением. Потом она с несчастным видом спрашивала:
— Мама, крабу больно, если у него вот так связаны лапки?
Я ерошила ее мягкие, легкие каштановые волосики и отвечала:
— Нет, им не больно.
— Разве они не скучают по океану? — не сдавалась Калли. — Давай купим их всех и выпустим в речку!
— Они могут жить только в морской воде, а в пресной умрут, — объясняла я. Напоследок Калли снова тихонько стучала по стеклу, а потом позволяла мне увести себя.
Конечно, это было раньше, когда мне не приходилось гадать, услышу ли я от нее еще хоть слово. До того, как я видела во сне, что Калли говорит, а я наслаждаюсь звуками ее голоса и стараюсь запомнить его тембр и модуляции.
То и дело я звоню Грифу на мобильник, но он отключен. Собиралась даже позвонить родителям Грифа, которые живут в центре городка, но потом передумала. Со своими родителями Гриф никогда не ладил. Они пьют больше его, и Гриф больше восьми лет не видится с отцом. Наверное, именно поэтому меня вначале и потянуло к Грифу. Мы с ним оба такие одинокие… Моя мама умерла, отец после ее смерти замкнулся в себе. А Луис… С Луисом у меня к тому времени все было кончено. Мы расстались не со скандалом, а тихо и печально. У Грифа, кроме вечно недовольных и равнодушных родителей, никого не было. Его единственная сестра давно уехала. Наверное, ей хотелось поскорее забыть тяжелые годы, проведенные под одной крышей с родителями-алкоголиками. Какое мы с Грифом испытали облегчение, когда нашли друг друга! Мы могли дышать полной грудью — по крайней мере первое время. Потом, как это всегда бывает, все изменилось. Вот и сейчас я нигде не могу найти мужа, хотя он мне очень нужен.
Чтобы чем-то занять руки, я то вынимаю из шкафчика посудные полотенца, то снова укладываю их на полку. Может, позвонить братьям? Рассказать, что случилось… Но мне страшно сознаваться, что Калли потерялась — а может, и не просто потерялась. Выглянув в окно, я вижу, что у дома останавливается машина Луиса. Оттуда выходят сам Луис и Мартин. Рубашка у Мартина уже мокрая — день сегодня жаркий. Девочек с ними нет. Их найдет Бен. Он ближе к ним по возрасту, ему легче представить, где они. Он их найдет.
Помощник шерифа Луис
Мы с Мартином Грегори идем к дому Тони. Мартину не удалось найти девочек, от всей души надеюсь, что Калли и Петра сейчас сидят
Тони распахивает дверь, не дожидаясь, когда мы позвоним. Она стоит на пороге и смотрит на нас, красивая, как всегда. Летом она всегда одевается одинаково — футболка без рукавов, джинсовые шорты — и ходит босиком. Она здорово загорела, потому что много возится в саду и гуляет с детьми.
Антония сразу все понимает.
— Вы их не нашли, — говорит она.
— Не нашли, — отвечаю я, и она пропускает нас в дом, но ведет не в гостиную, как в первый раз, а на кухню. Она приготовила кувшин с холодным чаем и три стакана с кубиками льда.
— Для кофе сейчас слишком жарко, — объясняет Тони, наливая нам питье. — Садитесь, пожалуйста, — говорит она, и мы садимся.
— Вы хоть догадываетесь, где еще они могут быть? — жалобно спрашивает Мартин.
— Бен ищет их в лесу. Он знает, куда обычно ходит Калли, — отвечает Тони. Странно, она как будто совсем не волнуется. Просто невероятно! Она что, не понимает, что девочки в самом деле пропали?
— Тони, Калли часто… гуляет в лесу? — Я стараюсь как можно аккуратнее подбирать слова.
— Лес для нее все равно что второй дом. Совсем как для нас с тобой раньше, Лу, — говорит она. Наши взгляды встречаются, в них плещется целое море воспоминаний. — Калли никогда не заходит далеко и всегда возвращается. — Подумав, она добавляет — по-моему, только ради Мартина: — Живая и невредимая.
— Мы не разрешаем Петре ходить в лес без взрослых. Там слишком опасно. Она не найдет обратной дороги… — Мартин вроде бы никого ни в чем не обвиняет.
Я невольно вздрагиваю, когда Тони называет меня Лу. Вот уже много лет она ко мне так не обращалась. С тех пор как они с Грифом стали женихом и невестой, она стала называть меня Луис. Как будто сухое, официальное обращение могло послужить буфером, как будто я не знаю ее вдоль и поперек.
— Мартин, Бен скоро вернется, — утешает соседа Антония. — Если девочки там, — своей тонкой, но сильной рукой она машет в сторону леса, — Бен их приведет. Не знаю, куда еще они могли подеваться.
— Может, нам тоже пойти туда за ними? — оживляется Мартин. — Организуем поиски. Далеко ли могут забрести две маленькие девочки? Можно двигаться рядом и обследовать большой участок леса. Чем больше народу примет участие в поисках, тем скорее мы их найдем.
— Мартин, — говорю я, — у нас нет доказательств того, что девочки пошли именно в лес. Мы бросим все силы только на один участок, а они, возможно, совсем в другом месте, и мы потеряем драгоценное время. Лес Уиллоу-Крик занимает огромную территорию, около шестидесяти квадратных километров, большая его часть не обустроена для туристов и не досматривается регулярно. Надеюсь, если девочки действительно пошли в лес, они не сходят с туристских троп. Опушку осматривает наш сотрудник. — Я показываю на вторую патрульную машину, которая стоит у дома Кларков. — И все-таки я считаю, необходимо оповестить всех, что две девочки потерялись.