Будь проклята Атлантида!
Шрифт:
Вести бегают быстрее ног. Две луны нас с Иритом возили из села в село. Сыну очень нравилось путешествовать. Люди были добры к нам.
– А однажды тебя услышал какой-нибудь устроитель пиров…
– Ты все так же догадлив, Палант. И опять мне повезло: этот добрый человек сказал: «Заплатят щедро. Но не отпускай от себя мальчика. Пусть держит струны».
– Обидеть ребенка не решится самый проклятый из гуляк!
– Я убедилась в этом. Но сейчас мне уже не нужно прибегать к его защите. Сейчас у меня все хорошо. Ириту скоро девять, он мечтает стать мореходом. Но знаешь, Палант, только не смейся, меня иногда тяготит независимость, которой я так добивалась.
– Тебе, наверное, предлагали покровительство.
– Многие. Но, видно, я стала слишком разборчива, - усмехнулась Тейя.
– А Италд? Ты его не видела с тех пор?
– Видела два раза. После неудачного похода на Акор он вернулся раненый, разыскал меня и обещал простить, если я поклянусь больше не петь людям. Было жаль его, но как я могла дать такую клятву!
Они помолчали.
– А зачем вы идете к Ледяной стене? – спросила Тейя.
Палант стал рассказывать ей о битве духов тепла и холода, о стремлении знатоков помочь силам тепла, которое поддержал сам Подпирающий, и о том, что поход на север позволит лучше оценить силы холода.
– Счастливый, - вздохнула Тейя, когда гость умолк, - ты разгадываешь замыслы богов, как равный, участвуешь в их битвах, а я… я мучаюсь над каждой песней. Почему?..
– Может быть, я знаю, - медленно заговорил Палант, - ведь песни хотят говорить о благородстве, доброте, самопожертвовании. Прежде ты верила в высокие чувства, но вот ты увидела жизнь такой, как она есть. Атлантида больна, и чем дальше, тем глубже становится ее болезнь. Ты чувствуешь это.
– Да, ты прав.
– Еще четыре столетия назад Срединная не знала рабства. Земледельцы сами выращивали хлеб, умельцы сами показывали чудеса мастерства, все были сыты, и у Подпирающего всегда имелись запасы на случай неурожая. Хватало сил и на расширение полей, и на постройку храмов. Это Энунг своими завоеваниями и доставкой первых тысяч пленных дикарей увел страну с пути Цатла. С тех пор с каждым веком, с каждым годом все больше людей хотят жить за чужой счет…
– А что же нам делать, чтобы жизнь стала чище?
– Кто что может. Мое дело – Канал. Без него будущее для людей может вообще не наступить. А твои песни – разве они не приближают людей к братству, хоть немного?
– Скажи, знаток, - Тейя пристально посмотрела в лицо собеседнику, - твое дело поглощает человека целиком?
– Ну, зачем так! Оно же не людоед!
– Не смейся. Вот моя жизнь принадлежит песням. И все же хочется еще… хоть немногого. Доброго друга… доставить радость одному… Но у меня хоть есть Ирит.
– Мой учитель, Ферус, - улыбнулся Палант, - во всем, кроме знаний, не взрослее твоего сына. Забота о нем греет сердце, хотя он этой заботы вовсе не замечает.
– Женщина заметила бы…
На лицо знатока набежала тень грусти, но тут же спряталась за привычную усмешку.
– Ферус их не терпит. Молодые ученики, заводя подруг в селении внешнего круга, становятся сонливыми и рассеянными.
– В нижнем селении?
– Там живет община, дающая в наши пещеры еду, кожу для листов и немногое другое, что нам нужно. В самой Долине Знаний нет ни одной женщины. Но знаток может поселить в нижнем селении подругу и даже семью. Правда, не многие так делают. Почему? Женщины не ценят тех, кто приходит поздно, уходит неожиданно, а главным богатством считает исписанные листы. Моя подруга была добрая, спокойная женщина. Она терпела целых полгода!
Тейя рассмеялась.
– А ты попробуй взять беспокойную, - сказала она, придвигаясь.
В разгар лета на надел Агдана и соседние нагрянуло два десятка начальников в красном, в сопровождении толпы мерщиков. Властные стояли наверху, брезгливо отряхиваясь от пыли, а мерщики с длинными ремнями ползали по склонам, втыкали в землю линейки, глядели в миски с поплавками, пронзительно выкрикивали числа. За ужином подкормчие гадали: что сулит посещение – кары или награды.
Дело оказалось проще. На их наделах русло достигло нужной глубины, и всю ладью переместили на восток. Сперва подкормчие радовались – не так высоко носить землю. Но работа на новом месте не заладилась. Земля оказалась густо набитой обломками камней. Потом из-под отдельных обломков вылезла каменная гряда. Она тянулась вдоль всех наделов вблизи от середины русла. Камень был прочный – кирки тупились, почти ничего не отломав.
Позвали Сангава, тот привел каких-то властных. После долгих споров умелец сказал: рыть, где мягко, а камень оставить до зимы, чтобы ломать замерзающей водой. Но в гряде надо сделать один пролом, чтобы за ней не могла скопиться вода.
Конечно, никто из подкормчих не стал пробивать гряду, считая это делом соседа. Прошла луна. Гряда уже возвышалась над наделами на десяток локтей. Ор как-то спросил Сангава, почему не делается пролом. Умелец сказал, что ладья из-за камней сильно отстала. Надо нагонять охваты к дню замера.
– А если дождь придет раньше мерщиков?
– Не должен бы, - сказал Сангав, глянув на небо.
Ночью полил дождь. В одной из темных душных землянок рабов под топот капель по дерну крыши шел тихий разговор борейца по кличке Бык и маленького япта Сима.
– Как ты попал сюда? – спросил Бык. – К нам не присылали новых.
– Подменил одного из ваших, пока шли наверх. Для атлантов все япты на одно лицо. Утром мы поменяемся снова.
– Однако ты не трус.
– Я давно наблюдаю за тобой, и кое-что узнал, чего не знают другие.
– Продолжай, - скрипнул зубами Бык, - только учти, живым ты отсюда не выйдешь.
– Успокойся и выслушай. Я не торгую тайнами. Я пришел рассказать тебе, что битва не кончена.
– Как ты узнал меня?
– Мы встречались под Анжиером. Я приходил вместе с Зогдом, послом Приносящего.
– Но вам же удалось бежать. Или ты отстал?
– Нет, я приплыл сюда свободным и стал рабом, чтобы дать свободу остальным.
Сим рассказал о спасении вождей, о тайной подготовке битвы с Атлантидой. Севз, имя которого не было произнесено, затаив дыхание, слушал его.
– Наш план – захват кораблей в Анжиере и высадка в Срединной. Крепости Востока почти все продовольствие получают отсюда и без помощи долго не продержатся. Но большое войско через океан не переправишь. Наше главное войско здесь. Если рабы на Канале и по всей стране поднимутся, атлантам не устоять.
– Верно, - прошептал Севз. – Твой Приносящий хитер. Но чего вы хотите от меня?
– Тебе мы устроим побег на Восток. Там ты будешь готовить воинов.
– Когда? – Глаза Севза загорелись.