Будущая Ева

де Лиль-Адан Филипп Огюст Матиас Вилье

— О, это всего лишь начало! — отвечал голос. — После воплощения удастся превзойти природу.

— Проснитесь и отдохните! — помолчав, тихо проговорил Эдисон,

Потом он коснулся кнопки какого-то прибора — все три сияющие лампы разом погасли.

Светился один лишь ночник, озаряя лежавшую поблизости, на столе черного дерева, таинственную руку; золотая змея обвивала ее запястье, и синие глаза змеи, казалось, неотрывно следят из темноты за великим ученым.

III

Теневые стороны славы

Если рабочий не может трудиться двадцать пять часов в

сутки, ему у меня нечего делать.

Эдисон

В течение последующих двух недель солнце радостно золотило блаженные пределы Нью-Джерси.

Осень, однако же, близилась; листья могучих кленов Менло-Парка подернулись багрецом, и ветер сминал их пальцами, становившимися все холоднее с каждым рассветом.

Синева сумерек вокруг усадьбы Эдисона и в его садах становилась все гуще. Птицы, прижившиеся окрест и хранившие верность своим излюбленным ветвям с не облетевшими покуда листьями, уже выводили первые нотки зимних песен.

Однако ж в погожие эти дни как Соединенные Штаты в целом, так и, в частности, Бостон, Филадельфия и Нью-Йорк переживали пору беспокойства, поскольку после визита лорда Эвальда Эдисон перестал принимать кого бы то ни было.

Он заперся со своими механиками и ассистентами у себя в лаборатории и больше не появлялся. Газетные репортеры, второпях командированные своими редакциями, наткнулись на запертые ворота; они попытались было порасспросить мистера Мартина, но приветливое безмолвие последнего обрекло все их попытки на провал. Газеты и magazines [39] бурлили. «Да что же такое творит волшебник из Менло-Парка, чем занят родитель фонографа?» Стали распространяться слухи о том, что Эдисон изобрел-таки наконец электрический счетчик!

39

Журналы (англ.).

Проныры детективы, сняв комнаты с окнами, выходящими в Менло-Парк, попытались подглядеть, что же за опыты ведутся у Эдисона. Зря потратили доллары! Попробуй разгляди что-нибудь из этих проклятых окошек! Ищейки, откомандированные Газовой Компанией, каковая впала в сильнейшее беспокойство, ретировавшись, засели в засаде по окрестным холмам и, вооружившись громадными телескопами, обшаривали бдительным оком Эдисоновы сады.

Но вести наблюдение за лабораторией было невозможно, поскольку ее заслоняли кроны огромных деревьев. Удалось всего лишь обнаружить присутствие па центральной лужайке некоей молодой леди, чрезвычайно красивой, она была в голубом шелковом платье и рвала цветы, — донесение об этом событии повергло Компанию в ужас.

«Ученый пытается обвести всех вокруг пальца! Яснее ясного. Молодая леди рвет цветы?.. Да полноте! В голубом шелковом платье?.. Теперь можно не сомневаться! Он открыл расщепление флюида, сущий дьявол! Но пас так легко не проведешь. Подобный человек — опасность для общества. Меры будут приняты! Нечего ему воображать, что!..» и т. д., и т. п.

Короче, тревога дошла до предела, когда стало известно, что Эдисон со всей срочностью вызвал к себе доктора Сэмьюэльсоиа Д. Д., превосходного специалиста, и знаменитого У*** Педжора, наимоднейшего дантиста, практикующего в американском high-life [40] и столь ценимого за невесомость инструментов, коими он пользуется, за невинную страстишку прибегать к насилию и за качество вставных челюстей, прочность коих он гарантирует!

40

Здесь: высший свет (англ.)

Тотчас разнесся слух — с быстротою молнии, сказали бы мы, если б у сей последней хватило сил так быстро разнести его повсюду, — что Эдисон тяжко болен, сутки напролет, не зная сна, исходит воплями, мучимый фликсеной в острейшей и жесточайшей форме, и голова его — под влиянием разжижения мозгов — стала величиной с вашингтонский Капитолий.

Можно опасаться, что процесс перекинется на мозжечок. Эдисон — конченый человек. Держатели акций Газовой Компании — акции эти понизились было в цене, притом существенно — затрепетали от ликования при сей вести. Они ринулись друг другу в объятия, обливаясь слезами восторга и бормоча бессмысленные слова.

Они даже попытались на одном пикнике выжать из себя общими усилиями гимн во славу акций, каковые держали, как знамена священной войны, но, измучась в бесплодных поисках достаточно хвалебных словес, отказались от сей попытки; впрочем, их тут же озарила новая мысль, и они поспешно разбежались во все стороны, дабы скупить — играя на понижение — как можно больше акций на предъявителя, выпускаемых Акционерным Обществом Разработки Умственного Капитала Эдисона и Внедрения его Открытий.

Когда же достопочтенный доктор Сэмьюэльсон Д. Д. — вкупе с достославным и несравненным У*** Педжором — заявил по возвращении в Нью-Йорк, что волшебник-чудодей как никогда полон жизненных сил, а во время пребывания в Менло-Парке их попечениям была вверена всего лишь молодая леди в лазоревом наряде, согласившаяся проверить на себе обезболивающие средства его изобретения, падение курса составило сумму в несколько миллионов долларов, так что вчерашние скупщики акций устроили сущий собачий концерт. Более того, дельцы, попытавшиеся было погреть руки на пресловутом понижении, устроили, дабы утешиться, митинг, а в заключение оного постановили официально выразить общее негодование троекратным хоровым ревом под окнами у Эдисона, что и было исполнено со всей добросовестностью. В стране, где столько народу подвизается на поприще промышленности, полезной деятельности и научных открытий, такие происшествия в порядке вещей.

Тем не менее, слегка оправившись от паники и тревоги, умы поуспокоились, и напряжение слежки поубавилось. Настолько, что в одну прекрасную ночь, когда к Менло-Парку подъезжал тяжелый фургон, доставлявший из Нью-Йорка, как было доподлинно известно, немалой величины ящик, расслабившиеся детективы, нанятые любопытствовавшими, явили пример неожиданной умеренности. Методы, к коим они при сих обстоятельствах прибегли с целью разобраться в сути происходящего, впоследствии вызвали нарекания как слишком мягкие и до глупости изощренные.

И в самом деле: они довольствовались тем, что, не тратя лишних слов и размахивая дубинками, набросились на кучера и сопровождавших негров и уложили их в беспамятстве на дороге. Затем, при свете факелов, они поспешили вскрыть означенный ящик, но на сей раз взялись за дело со всей осторожностью и деликатностью, на какие были способны, а именно разворотили доски огромным зубилом.

Наконец-то! Теперь они смогут изучить новые электроэлементы и выяснить, как устроен «счетчик», явно заказанный самим Эдисоном.

Однако, приступив к тщательному изучению содержимого ящика, главарь шайки обнаружил там всего лишь новое женское платье голубого шелка (о, новешенькое!), башмачки того же оттенка, женские чулки, восхитительно тонкие, коробку с надушенными перчатками, веер черного дерева с искуснейшей резьбой, черные кружева, легкий и прелестный корсет, отделанный лентами, батистовые пеньюары, шкатулку с драгоценностями, в коей находились бриллиантовые серьги, весьма изящные, кольца и браслет, а также были там духи, платки с вышитым инициалом А. и прочие мелочи в том же роде — словом, весь набор принадлежностей женского туалета.