Букет белых роз
Шрифт:
— Он подчинялся мне всегда. Ему некуда деваться. Но даже выполняя всё безукоризненно, он сопротивлялся где-то глубоко внутри себя. И это недопустимо. Рано или поздно безумец восстанет внутри него.
***
Грелль
Согнувшись над раковиной, я набирал воду в ладони, затем лил её на шею и лицо. На губах ещё пылал след от поцелуя. Я не должен думать об этом, но сердце продолжало гореть, поэтому я нарочно подставил лицо под холодную воду. Кожа остывала, но внутри колотилось сильнее
Господи, я так больше не могу… Когда же заживет эта рана, чёрт…
Ладонь коснулась зеркала напротив. Я не мог смотреть на своё отражение. Слишком тяжело. Дикая боль не утихнет даже спустя долгое время. Что может быть хуже, не правда ли? Я ведь сам попался в сети и ничего уже с этим сделать не в силах.
Совсем скоро я покинул ванную комнату. Гостиная сияла чистотой. Юли читала книгу на ковре. Чувствуя жар в сердце, я придвинулся на к ней. Девушка подняла глаза.
— Про что книга?
– спросил я.
Юли расплылась в улыбке, бережно погладив коричневый переплет книги.
– Здесь собраны все виды декоративных растений. И не только.
– Указала пальцем: — Смотри, это вьюнки. Они не сильно яркие цветы. Но только взгляни, какие они сами по себе замечательные.
Я с удовольствием разглядел картинку.
– Да, они и вправду очень красивые. Красивые по-своему.
Я бы долго изучал цветы на картинках, но, против всякого чаяния, Юлия закрыла книгу и отложила её подальше, поднявшись с колен и, подав руку, отвела меня к балкону.
Мы остановились у подоконника, где стояли желтовато-розовые пышные цветы. Юлия наклонилась к ним, словно приветствуя почтительными поклоном.
– Ну, скажи что-нибудь бегонии?
– улыбка тронула её губы, когда девушка, не разгибая спину, окинула меня взглядом.
Тут и пришло ошеломление. Я убрал за ухо прядь, закрывающую глаз, и в недоумении осмотрел окружающий меня маленький домашний мир. И кто из нас сошёл с ума: я или смертная?
– Она точно…? — покосился я на цветок, не договаривая вопроса.
– Природа - тоже живое существо. Она питается, дышит, рождается, умирает. Она слышит и она говорит с тем, кто понимает её язык.
– Ты хочешь сказать, что общалась с бегонией?
Девушка только пожала плечами.
– По правде сказать, я всегда понять, о чем шепчут цветы. Но если слышать не только ушами, но и сердцем, то, возможно, получится понять их язык. Давай попробуем вместе?
Каждая ее улыбка вонзалась мне в грудь. От чувств я почувствовал боль, а на губах застыл удивленный вздох.
– Конечно, Юли, давай.
Предложение девушки было принято безоговорочно. Присев на ковёр и скрестив ноги, я закрыл глаза и освободил голову от ненужных мыслей; с нетерпением начал впитывать в себя этот чистый воздух, в котором смешались все невероятно сладостные ароматы цветочного нектара. Дементьева была рядом, сзади прижавшись ко мне спиной, и точно так же прилагала усилия, чтобы услышать голоса другого мира, но тесно связанного с человеческой жизнью.
Времени пролетело достаточно долго, и я больше думал не о цветах и природе, а о том, как сказать девушке о прощании. Я сжал руки, лежащие на коленях. Когда настанет подходящий момент, я ей скажу. Я скажу; скажу…
– Кажется, у нас получилось! — вдруг воскликнула Юлия, поворачиваясь ко мне. — Ты чувствовал шелест листьев? Цветы что-то сказали нам. Интересно, что именно?
– Юли…
– А если попробовать им ответить?
– Но… — Момент не тот, и мне пришлось послушаться, чтобы выждать снова, как солдат во время сражения.
«Но если я скажу, то что будет дальше?»
Так. Время пришло. Я вдохнул глубже воздуха и встал с ковра.
– Юли…
Сидя на коленях, она запрокинула голову, чтобы посмотреть мне в глаза.
Я хотел было открыть рот, но…
– Тебе нравится? — Её вопрос иголкой проткнул мне грудь.
Никогда мне не приходилось так рдеть, как сейчас. Щеки были предательски красными, как маков цвет. Боже правый, какой же я идиот. На старость лет посмел себе такое унижение, как шинигами, - нарушить закон и впустить в душу теплоту девичьей улыбки.
– Мне очень нравится, честно, но…
– Может, поговорим с ними ещё?
– жарко выдохнула Юли.
– Прошу тебя, не перебивай. Дай мне сказать.
Не способный контролировать себя в подобных ситуациях, я отвернул голову, загородив глаза занавесом волос. Понимал, что обречён, но огонь в сердце так и не стих.
Сжал руки.
– Юли…
– Что-то случилось? — осторожно спросила Юли.
Из моей груди вырвался вздох.
– Мне больно осознавать это.
– Я тянул время, потому что не хотел так быстро все разрушить, но выбора больше не было. — Юли… Мы должны быть порознь. Всё закончилось. Сегодня я должен вернуться в Департамент.
Этими словами я наложил на чистую душу девушки крупный и темный отпечаток.
– Юли… — голос прерывался от переизбытка чувств.
Наступила пора молчания. Холод просачивался сквозь щели окон. За ними темнело, сумерки сгущались фантастически быстро.
С той минуты даже, кажется, сами цветы не издали ни звука, вероятно, такие же изумленные от моих слов. Холод просачивался сквозь щели окон.
Все равно бы это случилось. Нет никакого смысла убегать от судьбы — она здесь главная хозяйка.