Буря мечей. Книга 2
Шрифт:
И теперь это уже не будет военной хитростью. Чтобы получить отцовский замок, он должен отречься от богов своего отца.
Король снова устремил взгляд на север. Его золотой плащ полоскал на ветру.
– Быть может, я ошибаюсь в тебе, Джон Сноу. Оба мы знаем, что говорят о бастардах. Быть может, ты не так дорожишь честью, как твой отец, и не так искусен в военном деле, как твой брат. Но ты – то орудие, которое вручил мне Рглор. Я нашел тебя, как ты нашел драконово стекло под Кулаком, и намерен воспользоваться тобой. Даже Азор Ахай выиграл свою войну не один. Я перебил тысячу
Джон пришел к такому же заключению.
– Это верно, ваше величество, – сказал он, не совсем понимая, к чему ведет король.
– Пока твои братья спорят о том, кто будет их главой, я веду беседы с Мансом-Разбойником, – Станнис скрипнул зубами. – Упрямый человек и гордый. Придется предать его огню – иного выбора он мне не оставляет. Но мы взяли в плен и других вожаков. Того, кто именует себя Костяным Лордом, нескольких клановых вождей и нового магнара теннов. Твоим братьям, как и лордам твоего отца, мое намерение не придется по нраву, но я хочу пропустить одичалых за Стену... тех, кто присягнет мне на верность, поклянется соблюдать мир и королевские законы и примет Владыку Света как своего бога. Даже великанов, если они способны согнуть свои здоровенные колени. Я поселю их на Даре, когда мне удастся забрать его у вашего нового лорда-командующего. Скоро задуют холодные ветры, и нам придется либо жить, либо умирать вместе. Пришло время нам заключить союз против общего врага. Ты согласен со мной?
– Мой отец мечтал о том, чтобы вновь заселить Дар, – признался Джон. – Он говорил об этом с дядей Бендженом. – Он никогда не намеревался, правда, заселять его одичалыми... но ведь он не знал их. Джон не обманывал себя: одичалые будут непокорными поданными и опасными соседями, но выбор между огненными волосами Игритт и холодными синими глазами упырей напрашивается сам собой. – Я согласен с вами.
– Хорошо, но самый верный способ скрепить новый союз – это брак. Я намерен женить моего Винтерфеллского лорда на принцессе одичалых.
Джон, слишком долго, возможно, пробывший с вольным народом, не сдержал смеха.
– Если ваше величество думает, что может просто так отдать мне Вель, пленница она или нет, то вы, боюсь, плохо знакомы с женщинами вольного народа. Тот, кто хочет жениться на ней, должен взобраться к окну ее башни и выкрасть ее оттуда.
– Тот, кто хочет? – Король окинул Джона испытующим взглядом. – То есть не ты? Предупреждаю тебя: она входит в цену, которую ты должен уплатить за имя своего отца и его замок. Этот брак необходим, чтобы обеспечить нам верность наших новых подданных. Ты отказываешь мне, Джон Сноу?
– Нет, – с излишней поспешностью ответил Джон. Король говорит о Винтерфелле, а от Винтерфелла так легко не отказываются. – Но... это все так неожиданно, ваше величество. Могу ли я немного подумать?
– Думай, только побыстрее. Я не из терпеливых,
ТИРИОН
Услышав шум за толстой деревянной дверью своей темницы, Тирион Линнистер приготовился умереть.
Давно пора. Входите скорей, и покончим с этим. Ноги у него затекли от долгого сидения, и он, встав, растер их. Нельзя же спотыкаться на пути к плахе!
Где его казнят? Прямо здесь, во мраке, или поволокут через весь город, чтобы сир Илин Пейн отрубил ему голову прилюдно? После судебной комедии его дражайшая сестрица и любящий отец скорее всего предпочтут прикончить его втихую, не рискуя устраивать публичную казнь. Он бы мог сказать народу пару слов, если ему не заткнут рот, – но пойдут ли они на такое безрассудство?
Загремели ключи, и дверь со скрипом отворилась. Тирион прижался к сырой стене, жалея, что у него нет оружия. Ну ничего, он еще способен лягаться, кусаться и умереть со вкусом крови во рту – это уже кое-что. Плохо, что на ум не приходит никаких возвышенных последних слов. «Пошли вы все» вряд ли обеспечит ему место в истории.
Свет факела упал ему на лицо, и он заслонил глаза рукой.
– Входите же – или вы карлика испугались? Делайте свое дело, сукины дети. – Голос у него заржавел от долгого бездействия.
– Так-то ты отзываешься о своей леди-матери? – В темницу вошел человек, держа факел в левой руке. – Здесь еще гнуснее, чем в моей риверранской тюрьме, хотя и не так сыро.
На миг у Тириона перехватило дыхание.
– Ты?
– Большей частью. – Джейме исхудал и коротко остриг свои волосы. – Руку я оставил в Харренхолле. Выписать Бравых Ребят из-за Узкого моря было не лучшей мыслью нашего отца. – Он поднял руку, показав Тирпону обрубок.
Безумный смех сорвался с губ младшего брата.
– О боги... прости, Джейме, но ты посмотри только на нас. Сыны Ланнистера, Безрукий и Безносый.
– Были дни, когда моя рука смердела так, что мне очень хотелось бы не иметь носа. – Джейме опустил факел, осветив лицо брата. – Ничего себе шрам.
Тирион отвернулся от света.
– Меня послали в бой без большого брата. Некому было заступиться.
– Я слыхал, ты чуть не спалил этот город.
– Врут. Я поджег только реку. – Тут Тириону вспомнилось, где и для чего он находится. – Ты пришел убить меня?
– Это еще что за слова? Мне следовало бы оставить тебя гнить здесь за подобные речи.
– Гнить здесь – не та участь, которую уготовила мне Серсея.
– Правда твоя. Тебя должны обезглавить завтра, на старом турнирном поле.
– А есть мне дадут перед этим? – опять засмеялся Тирион. – Тебе придется помочь мне с последним словом – мои мысли мечутся, как крысы в амбаре.
– Последнее слово тебе не понадобится. Я пришел спасти тебя, – до странности торжественным голосом сказал Джейме.