Буря на Волге
Шрифт:
Через несколько дней Белицины получили известие, что труп обнаружен в пятидесяти верстах от города. На указанное место был привезен цинковый гроб, в него сложили останки покойного, облив их одеколоном, и слесарь запаял гроб. С почестями останки Белицина были похоронены на городском кладбище.
...Все это дворник знал, но рассказать Наде при всем желании не мог, так как дал слово хозяйке молчать.
Так Наде и не удалось тогда узнать истинной причины смерти отца. А на второй день по приезде в город она уже сидела в магазине за
— Телеграмма-молния! Телеграмма-молния! Германия объявила войну России!
Смутное чувство тревоги охватило Надю. На Белицину старшую эта весть подействовала тоже неприятно. «Ну, теперь все пропало, нас разорят. Заводы не будут вырабатывать нашего товара, да и покупатель пропадет». Она помнила русско-японскую войну.
Город был переполнен мобилизованными солдатами, которых то и дело загоняли в вагоны поездов и отправляли па фронт. А с фронта приходили вести самые неутешительные...
Глава вторая
В начале зимы в магазин Белициных явился офицер в чине поручика.
— Подковы имеются в вашем магазине? — осведомился он у приказчика, окидывая быстрым взглядом присутствующих.
— Сколько прикажете? — спросил приказчик, собираясь отсчитывать.
— Мне нужно тысячи две.
— Такого количества не сумеем набрать.
— А где ваш хозяин?
— У нас хозяйка. Тут она, в конторке, — показал на стеклянную дверь приказчик.
— А что это за фея у кассы стоит? — кивнул офицер в сторону Нади.
— Хозяйкина дочка, — шепнул приказчик.
«Недурна, черт побери», — подумал офицер, проходя в конторку к хозяйке.
— Здравствуйте, хозяюшка! — вскинув руку к козырьку, произнес поручик.
— Здравствуйте, — поклонилась хозяйка.— Присаживайтесь. Чем могу служить?
— Видите ли, какое дело, хозяюшка. Мой дядя - генерал. Так вот, значит, по его поручению выполняю кое-какие дела... А к вам пришел справиться, не могу ли купить у вас подков тысячи так с две. Мне нужно для отправки на фронт.
— А сами вы тоже едете на позицию? — спросила Белицина.
— Ой, нет! Что вы, хозяюшка. Да нам и здесь работы вот так, — поручик провел пальцем ниже подбородка, — Сами видите, спозаранку вас беспокою. А все стараемся для фронта. Ну, как же, хозяюшка, насчет подков?
— К сожалению, такого количества не сумеем набрать. Зайдите денька через три-четыре, мы ждем поступления товаров.
— Ну-с, так, хорошо, загляну, — раскланиваясь с хозяйкой, проговорил офицер.
Выходя из конторки, он снова кинул взгляд на кассиршу. Но и теперь в глазах Нади он встретил равнодушие. Этот неприветливый взгляд кольнул самолюбие поручика. Он подумал: «Неплохо бы с этим личиком закрутить веревочку... Ничего, хорошенькая, да и денег у них, наверное, вагон... Надо будет жениться — утешить тетушку; да и самому уж порядочно надоело скитаться по чужим углам».
Так он и решил — пойти и доложить обо всем своей тетушке-генеральше.
— Анастасия Терентьевна! Я только что из магазина Белициных. Подков пока нет, но, говорят, скоро будут, — весело заговорил поручик, увидя тетушку у громадного трюмо, затиравшую кремом «Метаморфоза» морщинки на своем лице.
— А когда будут? — спросила генеральша, не бросая своего занятия.
— Сказали — на днях. А вот самоварчики видел прекрасные, тетушка, прямо чудо: как жар горят. И еще видел одну вещицу — эта, пожалуй, поинтереснее всяких самоваров... — улыбнулся поручик.
— Очень интересно, какую вещицу ты там нашел?
— Барышню, тетушка. Да такую славную, прямо прелесть.
— Вот уж это я тебе никак не проверю, потому что ты в барышнях ничего не понимаешь, — возразила генеральша.
— Это я-то не понимаю?
— Да! Вот это ты! Лучше уж я сама погляжу. А зачем она тебе, эта барышня?
— Знаете что, тетушка, я все-таки решил жениться. Что вы на это скажете?
— Скажу, что давно пора остепениться, хватит околачиваться по чужим углам да на дядюшкином содержании жить. Пора уже свое заводить. Только я тебе не
верю. Я сама должна посмотреть, что ты облюбовал...
— Когда же вы, тетушка, поедете?
— А у тебя что, загорелось?..
— Да, говорю, барышня больно хороша.
— Подождешь. Вот поеду самовар покупать и на нее погляжу.
На следующий день к магазину Белициных подкатили широкие генеральские сани. Кучер в военной форме осадил рысака у самых дверей. Шумя мехами и шелками, генеральша проследовала в конторку к хозяйке. За ней, в полной форме, навытяжку, шел лакей.
— Здравствуйте-ка! — громко произнесла она, увидев хозяйку.
— Милости просим, присаживайтесь, — низко кланяясь, подвинула кресло Белицина.
— Нет, благодарю, я вот здесь на диване посижу. Вчера мне племянник рассказал, что у вас есть прекрасные самоварчики.
— Какой прикажете? — услужливо спросила Белицина.
— Мне бы поменьше, рюмочкой.
— Хорошо, хорошо, и такие есть.
В конторку начали забегать приказчики, показывая образцы самоваров.
— Вот этот заверните да пригласите сюда кассиршу, я уплачу.
— Можно мне.
— Нет, нет, я хочу ей, — улыбнулась генеральша.
— Ваше превосходительство! Прикажете взять самоварчик? — почтительно вытянулся лакей.
— Берите, — кивнула генеральша и начала отсчитывать деньги Наде, окинув ее пристальным взглядом с ног до головы. Получив деньги, Надя ушла на свое место, а генеральша продолжала сидеть на диване.
— Не ваша ли дочка? — спросила она Белицину.
Та утвердительно качнула головой.
— Ничего, хорошенькая, — пробормотала генеральша и громко добавила: — Ну, будьте здоровы. Бог даст, скоро еще увидимся.