Буря стремлений
Шрифт:
— Что я убил кучу людей, — Лирин подумал, что может, они просто не осознают всю тяжесть того, что он совершил, поэтому решил сказать всё, как есть.
Слово взял до этого молчавший Серкунд:
— Ответь только на один вопрос, почему ты их убил?
— Они хотели убить меня, — Лирин припомнил Обезьяну, Кувалду и других.
— Вот и всё. В этом мире всегда так, либо ты, либо тебя. Нам с ребятами на это всё равно, — даже как то цинично ответил Серкунд, которого в принципе легко понять. Когда хорошая жизнь зависит только от тебя, тебе становится всё равно на человеколюбие или миролюбие. Если для этого
— Понятно, — многозначительно протянул Лирин, который уже устал удивляться. Он выложил только что свой самый страшный секрет. И он состоял не только в том, что он одарённый, но и в том, что с этим придёт множество проблем. Но им на это всё равно. Быть может, они действительно стоят того, чтобы называть их друзьями? — Ну а что ты скажешь Марик? Как поступишь, когда ты уже узнал всю правду? Сдашь меня кому, или нет?
Марик же стоял и молчал. Его поразило то, что он услышал и увидел. Первой мыслью, когда до него дошло то, что имел в виду Лирин, было бегство. Он не знал куда, но куда-нибудь подальше. Он знал, на что способно одарённые. Он большую часть своей жизни прослужил в армии, и видел их не раз и не два в действии. А потому, это мысль была глупой. Именно поэтому, он отбросил её почти сразу же. Он всё равно не успеет ни убежать, ни уж тем более кому-то об этом рассказать.
Он был на войне, он знает, как один одарённый может расправиться с небольшим отрядом, который даже не успеет дать ему отпор. Такую встречу можно назвать, гибельной, это как против танка выставить человека с пистолетом. Есть шанс, что он сумеет спастись, но победить противника? Точно нет, на это нет даже малейшего шанса. Он по привычке было дёрнулся за автоматом или пистолетом, но, конечно же, под рукой ничего такого не было. Он был на гражданке, и права носить оружие, у него не было. А голыми руками лезть в атаку против одарённого — он не настолько глуп.
Но первый шок прошёл, а потом пришло и понимание, а также мудрость, накопленная с годами. Они не враги, можно сказать, что как минимум неплохие знакомые. Они давно знают друг друга, он, в смысле Марик, работает на него. Кроме того, Гешик не сказал бы, что Лирин плохой человек, или что у него есть какие-либо отклонения, которые позволили бы ему убить почти два десятка людей с особой жестокостью (по крайней мере, так сказали в новостях).
Успокоившись, он принялся взвешивать все за и против. На одной стороне стоял страх за свою жизнь, моральные принципы (рассказать всё полиции) и кучу чего ещё. На другой же, снова страх за свою жизнь, но так же и мечты с перспективами, которые он может получить от довольно неглупого одарённого. Чего стоит то, что у него уже есть свой бизнес в столь раннем возрасте. В его года, Марик палкой лупил крапиву и уж точно не думал о том, как зарабатывать деньги.
Пока Лирин разговаривал со своими друзьями, у него было время всё обдумать. Прикинуть все за и против, обдумать варианты, и придти к окончательному решению, после которого, он бы не мучился (морально), пусть даже, итогом его решения будет смертельный исход. Смерти он хоть и боялся, но не больше чем любой человек. У него была
Когда Лирин обратился к Марику, его ответ уже был давно готов, он для себя всё решил, а потому решил не тянуть с ответом.
— Я с тобой. Кроме того, я бы хотел служить тебе, — сказал Марик, встав на колено и наклонив голову.
— Это что ещё такое? — удивились все.
Марик поднял голову, так же как и все, удивлённо глядя на них. Но спустя пару секунд, к нему пришло осознание. Он понял, что ребята ничего не знают, а потому решил просветить их.
— Это своего рода ритуал, который приносит человек, который хочет служить дворянину и одарённому.
— Но я не дворянин, — заметил Лирин.
— Но ты одарённый. Кроме того, я думаю, что это не за горами. Ведь получить личное дворянство для одарённого не проблема, это дело пары дней. Достаточно будет просто показать, что ты одарённый.
— Понятно, и что даёт этот ритуал? — заинтересованно сказал Лирин.
— Нууууу, — чуть смутившись, протянул Марик. — Я точно не знаю, просто знаю сам принцип и общие черты.
— Ну, мне и этого хватит, я вообще слышу про это в первый раз, — сказал Лирин.
— По сути, мы скрепляем себя связью господин-слуга. И слуга в данной связи это я. Я не смогу тебя предать или навредить. Я буду полностью подконтролен тебе, моя жизнь будет в твоих руках. Если ты прикажешь мне убить себя, то я выполню это, — говоря последнее, Марик даже на миг не стал останавливаться.
— И ты согласен вот так просто пойти на этот шаг? — скептически спросил Лирин, который не готов был лишаться даже части свободы, не говоря уже о том, чтобы отдавать свою жизнь полностью в чужие руки.
— На то есть две причины, — сказал Марик, подняв два пальца.
— И какие же? — заинтересованно спросил он.
— Первая, не буду греха таить, это перспективы. Ну а вторая, честно говоря, у меня всего два выбора, идти с тобой до конца, либо надеяться уйти отсюда, и что-то мне подсказывает, что второй вариант неосуществим. Кроме того, после ритуала, ты сможешь мне доверять.
— Ха, а ты получается прав, — уважительно покивав головой, согласился Лирин. Марик правильно понимал, что отпускать его не особо горят желанием. — После того, как я рассказал вам всё это, у вас действительно было всего два варианта. И я могу сказать, что рад, действительно рад, что вы все выбрали первый вариант. Но да ладно, что там за ритуал? В чём его суть?
— Все довольно легко, мы должны произнести ритуальную речь, и действия, после которых ритуал вступит в действие.
— Понятно, — Лир подумал, что в целом ничего сложно, и можно попробовать. — Что за слова-то?
— Я должен буду сказать: «Я отдаю свою жизнь, душу и силы в ваши руки, теперь вы мой господин, а я ваш слуга». А ты должен сказать, «Я принимаю твою присягу, теперь я твой господин, а ты мой слуга», после чего должен будешь подать в меня небольшой магический импульс, — Марик припомнил слова, которые крепко впились ему в память.
— И всё? Как-то слишком легко, — как-то даже разочарованно спросила Амелия.
— Ну, какой есть, — Марик посмотрел на ребят, словно показывая, что он ничего не может с этим поделать.