Буря ведьмы
Шрифт:
— У Триады.
— Да. Они донесли меня до священных ворот в самом сердце гор и выставили прочь, предупредив, чтобы я никогда не смела возвращаться обратно под страхом ужасной смерти. И еще добавили, что духи ворот перенесут меня в то место, куда я хочу.
Слушая эту речь, Толчук тихонько кивал, словно хорошо понимал, о чем идет речь.
— Ворота Духа, — прошептал он.
Но Мишель, казалось, не слышала его и продолжала печальный рассказ.
— Я оказалась на восточной стороне гор, в самой гуще людей. Израненной телом и духом,
Но ее слова были прерваны появлением Могвида.
Оборотень еще не снял костюма, в котором выступал, но волосы его были в беспорядке.
— Что-то случилось с Еленой, — прошептал он. — Она в безопасности, но Эррил просит всех немедленно собраться в фургоне. — И только произнеся это, Могвид заметил стоявшую рядом с Толчуком и Кралом женщину. Оборотень вспыхнул, осознав, что он говорил такие вещи в присутствии постороннего и нарушил таким образом всю конспирацию.
Но Крал хлопнул Могвида по плечу.
— Не волнуйся, она уже знает про Елену.
— Но к-к-кто она? — сразу испугался еще больше оборотень.
Крал пожал плечами.
— Утверждает, что мать Толчука.
Могвид перевел удивленный взгляд с горца на женщину.
— Но матерью Толчука была сайлура, — пробормотал он. — А эта женщина не из моего племени. Ее глаза... — Могвид указал на свои миндалевидные, косо поставленные глаза. Всем, кто хоть мало-мальски разбирался в существах, населяющих Западные Пространства, эти странные янтарные глаза с кошачьими зрачками однозначно выдавали оборотней. Но глаза женщины были совершенно нормальными, как у остальных людей.
Мишель, должно быть, услышала последние слова Могвида.
— Но, увы, я все же сайлура. Или, сказать более честно, была ею. С тех пор много что изменилось.
Могвид раскрыл глаза, в которых явственно читались недоверие и шок.
— Изменилось? Вы хотите сказать, вы застыли? Вас заставили?
— Говорить об этом сейчас нет времени, — вздохнула Мишель, успев все же одарить Могвида достаточно презрительным взглядом. — История эта долгая, а Елена отнюдь не в безопасности, как только что ты посмел так слепо утверждать. По крайней мере, здесь, в Шадоубруке. Отведите меня к ней.
Эти слова, казалось, придали всем решимости.
— Она права, — сказал Крал. — Идем. — Они прошли за сценой и занавесом к фургону. День заканчивался нехорошо. Сначала странная женщина с ее дикими рассказами, теперь еще что-то непонятное с Еленой. Есть ли какая-то связь между этими событиями? У вагона уже стояли Эррил с Мериком и Фардайлом. Между ними на колесе сидела Елена, зажимая в руке что-то непонятное.
Крал прокашлялся, и все обернулись к подходившей группе.
Увидев незнакомую женщину, Эррил сурово нахмурился, и на лице его застыла маска недоверия и подозрения.
Но первой, ко всеобщему удивлению, заговорила Елена.
— Тетушка Ми! — воскликнула она, сначала испугавшись, а потом явно обрадовавшись. Девушка спрыгнула с колеса и побежала навстречу незнакомке, протягивая к ней руки. Слезы брызнули из глаз Елены, когда она прижалась к широкой груди Мишель. — Поверить не могу, что вы здесь, — рыдала она и прижимаясь к тетке все крепче. — Неужели это вы? Вы?!
Мишель нежно прижала к себе девушку.
— Как же ты выросла, малышка!
— Кто эта женщина? — хмуро спросил Эррил.
Мишель мягко улыбнулась и отстранила Елену от себя.
— В общем-то, я не совсем тетка, но мы с ее действительно родной теткой Филой связаны неким родом сестринства.
— Вы знали ее тетку? — в могильной тишине раздался голос Крала.
— Да. Именно она и была той женщиной, что подобрала меня и выходила после того, как меня выкинули через Ворота Духа.
— А-а-а... — протянул горец, в очередной раз удивившись поворотам судьбы.
Но лицо Эррила потемнело от гнева.
— Кто еще может подтвердить всю ту чушь, которую вы несете? — потребовал он.
Но его вопрос остался без ответа.
Мишель уже брала руку Елены в свою.
— Что с рукой? — Глаза ее тревожно сощурились.
Крал подошел ближе. Левая рука девушки была плотно опутана нитями какого-то странного мха. Казалось даже, что крошечные стебли и листья растут прямо из плоти.
— Оно не проходит, — прошептала Елена и потянула за одну из нитей. — Оно приросло.
Мишель опустилась перед ней на колено и долго изучала таинственный мох, то поднимая его, то принюхиваясь. Губы ее плотно сжались.
— Болит? — поинтересовалась она.
— Нет, но немного давит.
— Хм... — Мишель снова поднесла мох к носу.
Эррил уже стоял, склонившись над ними, и в глазах его появилось некое подозрение.
— Что вы можете об этом сказать?
— Это болотный мох, — спокойно ответила Мишель. — И он не просто привязан к ней — он из нее растет. Вернее, врастает.
— Что?! — Эррил отдернул девушку от Мишель, но та покачала головой и осталась на месте.
Мишель грузно встала и отерла пальцы, которыми трогала мох.
— Елену околдовали.
15
Майкоф и Райман смотрели на доску, каждый раздумывая над своим следующим ходом. Кости и кусочки жадеита были разбросаны между ними в каком-то сложном узоре на старой, изъеденной древоточцами игральной доске. Оба противника сидели над доской одетые в зеленые шелковые рубахи, шерстяные куртки и черные шлепанцы.
Но, кроме этой странной одинаковой одежды, игроки были, в общем-то, ничем не примечательны, если не считать того, что оба являлись близнецами, причем явно однояйцевыми. Близнецы не отличались друг от друга ни на йоту, и их лица, словно вырезанные из слоновой кости, мелкими и невыразительными чертами напоминали скорее не лица живых людей, а маски статуй.