Бывшие. Сводный грех

Феллер Софья

Алекс шумно выдыхает, запуская руку мне в волосы и наклоняясь, чтобы коснуться губ и сразу же перейти к глубокому, жаркому поцелую. Дает мне понять, что сегодня мы не ограничимся только лишь им. Я трепещу, предвкушая, распаляясь сильнее.

Рука Алекса тянется мне за спину и развязывает кончик бантика на лифе купальника, проделывает то же самое со вторым. И вот наш контакт становится полным, будто две противоположно заряженные пластинки соединились в идеальный проводник, и ток течет беспрепятственно между нами.

— С ума по тебе схожу, моя, —

шепчет мне в губы, сжимая грудь всей ладонью, так что она целиком оказывается в его руке.

Подсаживает меня на самый край бортика, так что теперь его губы находятся ниже, намного ниже, чем мне бы того хотелось. Только до того момента, как он берет в рот мой сосок и перекатывает его языком. Всполохи удовольствия становятся такими яркими, что я прикрываю глаза, сосредотачиваясь на них.

— М-м-м, еще!

— Как скажешь, птичка, — Алекс втягивает сосок другой груди в рот, покручивая пальцами предыдущий.

Это так остро! Бедра сами собой сжимаются, но Алекс не дает их свести до конца.

— Мы только начали, Аленка, нетерпеливая какая, — цокает, а сам как бы невзначай проводит рукой по перешейку трусиков.

Я дергаюсь, но рука Алекса надежно держит меня за талию, и он проделывает это снова и снова. Прикусывает сосок, трогает сквозь трусики, снова прикусывает. Это так приятно, что я сама подаюсь навстречу. Кажется, смазки так много, что она давно промочила купальник насквозь.

Все жду, что Алекс пойдет дальше, но он удивительно терпелив. Не выдерживаю первая.

— Алекс-с-с, пожалуйста… — умоляюще постанываю, удивляясь, что я, оказывается, так могу. Таких интонаций, просящих, призывных, сексуальных, никто, кроме него, не удостаивался.

— Скажи, что ты хочешь, — включает змея-искусителя и останавливает ласки.

Я всхлипываю, потому что невыносимо ощущать желание такой силы и не иметь возможности его уменьшить. Кажется, если он не продолжит, я умру.

— Ласкай меня… там…

— Вот черт, — выдыхает сквозь зубы.

Садится ко мне вплотную, вовлекая в поцелуй, покусывая губу, а рукой отодвигает трусики и касается сердцевины.

— Ах-х-х, — несдержанно, громко стону.

Алексу от этого крышу срывает, потому что он подтаскивает поближе свои джинсы, устраивая мою попу точно на них, предварительно освободив от остатков одежды.

Я не смотрю на его член, отвожу взгляд.

Он накрывает меня собой, и мои ноги инстинктивно обхватывают его бедра.

— Мне страшно, — признаюсь.

— Расслабься, сегодня я только поглажу, не буду входить. Доверяй.

Взгляд такой серьезный, будто сейчас решается очень важный вопрос. Я киваю и тянусь к его губам.

Одновременно он касается членом моего входа, собирая влагу, которой скопилось очень много. Скользит вверх по половым губам, раздвигая их, и проходится по клитору несколько раз.

Прислушиваюсь к ощущениям, и, не в состоянии больше оставаться неподвижной, подаюсь бедрами ему навстречу. От этого ощущения становятся намного интенсивнее. Каждое скольжение отдается

вспышками удовольствия. Сжимаю губы, чтобы не шуметь.

— Аленка, покричишь для меня?

Отпускаю себя, постанывая в такт. Так даже приятнее, и Алексу тоже. Потому что с его губ все чаще срываются короткие, рокочущие стоны, а движения становятся резче, сбиваются с ритма.

Удовольствие нарастает, и я больше не слышу и не вижу ничего вокруг, двигаясь в поисках освобождения, потому что ощущения становятся и вовсе нестерпимыми. Кричу, и меня трясет от оргазма.

Алекс отодвигается, и обжигающе горячая струя жидкости оказывается на моем подрагивающем животе.

Он снова прижимается ко мне.

Произносим одновременно:

— Охренительный.

— Обалденная.

Смеемся друг другу в губы.

Алекс переворачивается, укладывая меня сверху. Лежу на нем, все еще подрагивая от отголосков оргазма.

Через несколько минут окончательно прихожу в себя.

— Я хотела кое-чем с тобой поделиться, только ты не ругайся, пожалуйста, сразу…

38

Алена

Алекс напрягся, чувствую это, потому что все его мышцы каменными стали.

— Ничего такого, честно! — приподнимаю голову и целую, куда могу дотянуться.

Покрываю поцелуями плечи, шею, подбородок. Погружаюсь в нирвану. Лежать вот так вместе обнаженными, кожа к коже, оказывается, бесконечно приятно. Если бы было можно, я бы не вставала еще парочку часов, чтобы продлить этот момент близости, наслаждаясь нашим единением.

Правда, Алекс реагирует куда прозаичнее. Кое-что твердое и снова готовое к бою упирается мне в живот, отчего приятное тянущее ощущение опять поселяется внутри.

Руки Алекса приходят в движение, касаясь меня везде, куда могут дотянуться.

— Эй, мы не можем снова, — упираюсь в грудь руками, приподнимаясь и седлая его.

Так его член чувствуется очень хорошо, и я скольжу пару раз по нему, возбуждаясь опять неожиданно для самой себя. Я ведь думала, что после оргазма не хочется снова так быстро. Что ж, буду знать теперь, что не стоит продолжать ласки, если у нас нет времени на второй раунд.

— Когда должны вернуться родители? — спрашивает Алекс, напряженно приподнимая бровь, явно осознавая, что мы могли потерять счет времени.

— Эм… а сколько сейчас? — оглядываюсь, понимая, что время посмотреть не получится.

Алекс, не теряя ни секунды, тянется к футболке, выуживая телефон из-под нее, и подсвечивает экран. Его лицо тут же меняется.

— Черт! По моим подсчетам, не больше чем через полчаса.

Мы оба понимаем, что времени в обрез. Приходится быстро собраться и идти в душ. Конечно, вместе — одну меня Алекс туда не отпустил бы. Эта постоянная нехватка времени сводит с ума! Вместо того чтобы вдоволь насладиться совместным принятием душа, нам приходится действовать стремительно. Мы только смываем с себя следы страсти и быстро освежаемся.