Царёв город
Шрифт:
— А чем тебе русские насолили? Вот русский кузнец Илья — он тебе лемехи для пашни кует, сорлу10 делает. Первого русского кого ты увидел?
— Ну, тебя.
— Какой я вред сделал? Зерна вам привез, хлеб сеять научил, от мурзы отбиваться ,помог. Помнишь?! Так вот, ныне супротив царя снова не только казанцы, но и ногаи, крымцы поднимаются и всю вашу землю хотят забрать под себя.
— Это правда! — Топкай выпил медовуху, утер губы ладонью. — Ургаш мне сказывал, что за рекой Оно Морко какой-то Аббас появился. Грабит
— Тут такое дело, — вступил в разговор Илья. — Нам что ногайские мурзы, что русские воеводы. Обое рябое-Хорошо бы подняться да тех и иных не пускать на земли тутошние.
— Легко сказать — подняться. А с чем? С дубьем, с рогатинами? Супротив пушек, пищалей да сабель? Нет, милые мои. У вас на одного бога надежда должна быть. Уж если вы православную веру приняли, то крепость супротив мухамеданцев вам зело поможет. Как мыслишь, Топкай, закладывать мне пустыньку али не надо?
Топкай долго раздумывал, потом сказал:
— Отдохни сперва, потом я братьев позову, сыновей. Надо посоветоваться.
Весть о том, что на Кокшагу пришел русский поп от царя, распространилась по лесам быстро. Спустя две недели к Топкаю на совет приехали не только сыновья и братья, но и карты близлежащих илемов, соседи и друзья. Ургаша, который жил далеко, за рекой Оно Морко, Топкай на совет не зазывал, но и он приехал. И не один. С ним прикатил лужавуй Ярандай — тот уж совсем далеко жил, но все-таки с дальней дорогой не посчитался.
Сначала думали собраться в избе кузнеца, но Ярандай запротестовал:
— Наши предки всегда советовались около костра. А в русской избе огонь в камни запрятан. Наших богов там нет.
— Верно, верно, — заговорили карты. — Тул юмо в избе не живет, а он в советах первый помощник. Разве у вас караульного кудо нет?
Все собрались в караулке, развели костер, уселись вокруг. Позвали Илью, Ешку. Вечный Кочай тоже пришел. Первым начал говорить Топкай:
— Пришел к нам русский поп Ешка Большая палка. Многие его знают и помнят, он у нас лет тридцать тому был. Теперь Ешка хочет у нас жить постоянно и просит земли, чтобы пахать, сеять и хлеб растить.
— Сам пришел, или послан кем? — спросил Ярандай.
— Про это он сам скажет.
— Я хитрить не буду — послан главой православной церкви. Сперва думаю построить пустыньку малую, буду там жить и молиться богу. Все, кто крещен в нашу веру, будут со мной вместе молитвы творить. И коль со временем мы удостоимся святости, господь бог нам даст знамение — построим мы вместе с вами церковь. А то кресты вы одели, а молитесь по-прежнему языческим богам своим, православной вере противным.
— Нам кресты силой одели, мы их забросили давно!— крикнул карт Ярандаева илема. — Многие в магометову веру ушли.
— Бросили, да не все, — заметил Актуган. — И магометан средь нас мало.
— Хоть вера и не варежка, чтобы менять ее каждую зиму, однако, ныне силой неволить никого не велено, — сказал Ешка. — Я потому и хочу начать с пустыньки, дабы выбрать истинных поклонников Исуса Христа.
— Дайте я скажу, — Вечный Кочай вышел к костру, погрел над огнем руки. — Человеку без веры жить нельзя, он должен во что.-то верить. А у нас плохо дело пошло — старых богов забывать стали, а Исуса Христа мы не узнали. Крестики на шеи надели, а где жертвы новому богу приносить, где грехи замаливать? Мы в большой нужде живем: старые боги на нас обиделись, бедами наказывают, а русский бог про нас, может, и не слышал вовсе. Он нас не защищает, не помогает. На двух нарах нельзя сидеть, упадешь непременно. Надо одну веру выбирать. Пусть Еш-. ка делает русское кюсото, будем там у вашего бога милости просить.
— А чем наши боги плохи? — спросил карт Ялпай.—
У русских есть свой бог, у татар аллах, пусть у нас будет юмо.
— Пусть будет, — согласился Ешка. — Но вы про нас подумайте. Про Илью-кузнеца, про меня, про Палагу. Нам где-то молиться надо? Вот Актуган нашей вере привержен, Вечный Кочай. Да и старейшина наш, я знаю, крестик носит. Может, еще кто придет.
— Ладно, — сказал Топкай.— Нам без кузнеца никак нельзя, без попа тоже. Ты, Ярандай, напрасно говоришь, что силой нас ^рестили. Многие по своей воле крест надели. Стало быть, делай, Ешка, свое кюсото, молись богу.
— Смотри, Топкай, — Ярандай помахал руками над головой.— Ты русским палец в рот суешь — они всю руку откусят. Ты зачем, поп, скрываешь, что место для города пришел высматривать.
— Я об этом говорил Топкаю. Потому, я мыслю* и совет собран.
— Если мы не захотим тут город строить, царь нас послушает? — спросил Ялпай.
— Царя недаром Грозным зовут. Он на нас плюнет,— крикнул Ярандай.
— А мы снова бунтовать начнем! — Ургаш вскочил, ткнул кулаком в темноту. — Эта земля наша, мы ее вспахали, засеяли. Здесь деды, прадеды лежат...
— Мы ясак платим исправно! Чего еще ему нужно от -нас?
— Да никто вашу землю отнимать не будет, крепостиш. ку построят, только и всего. Для вашей же защиты.
— Мы сами себя защитим! — Ярандай ударил кулаком в грудь. — У нас каждый мужик — стрелок. Пока нам никто не грозит, никто не наскакивает...
— Когда наскочат, поздно будет о крепости думать, — сказал спокойно Кочай.— Ты, Ярандай, с кем угодно съяк-шаешься. О простых людях надо думать.
— Простые люди сами о себе подумают, Кочай. Ты вот о чем нам скажи: тут сидят два русских человека, один поп —он за царев город глотку дерет, а другой — кузнец, он почему молчит?
— Пусть сам скажет.
— Ты, Ярандай, правду привез — мне царев город ни к чему. Но я бы на месте Топкая, он этой земли хозяин, место для города дал бы. Скажи, Топкай, вы меня, пока я по родным местам ходил, ждали?
— Больно ждали. Без кузнеца нам совсем плохо было.
— Если город тут строить начнут, придет много разных мастеров, они и вам, как я ныне, помогать будут. Чего греха таить, живете вы бедно, плохо. А город строить начнут — работы вам будет много, деньги будете получать. Говорят, отец Ефим много добра вам когда-то сделал, да и я помогаю вам жить. А если много русских придет сюда, разве будет вред? Они такие же работные люди, как и все, вместе-то с нуждой справиться легче будет. Вот что я скажу.