Царев город

Крупняков Аркадий Степанович

VI

Город Айвику ошеломил. Она всю жизнь провела в лесу и ничего кроме илемов не видела. Казань представляла себе таким же городом, какой построили на ее земле русские. И вдруг перед ее глазами возникло огромное скопище домов, улиц, каменные башни крепости, мечети такие, что пока глядишь на золоченый месяц на шпиле —

уронишь шапку. На тесных улицах бесконечные вереницы людей, на площадях толпы. мужчин, на базаре поющий, орущий, кишащий муравейник, пестрота лавок, палаток, торговых рядов. Смелая, даже отчаянная в

лесу, здесь она в первый день боязливо жалась к стенам домов, далеко от своего жилья не уходила. . На другой день освоилась, на третий осмелела совсем. Жить их обоих с Андрейкой князь устроил в остроге, в комнатке на подклетях. На четвертый день она побывала на базаре, увидела там столько красивых одежд, вкусной еды, что впервые в жизни пожалела, что у нее нет денег.

Князь Гагин сразу же сел на место острожного воеводы и с головой окунулся в дела. Главный казанский воевода, князь Куракин, готовился к смене и предавался безделью. Все свои заботы взвалил на Гагина, а тот не давал покоя Андрейке. Однако в первый же воскресный день Андрюху и Айвику отпустил на базар. Айвика долго и нерешительно топталась на пороге воеводской избы, потом сказала:

— Ты, князь, рубль мой не потерял?

Гагин рассмеялся и выдал ей вместо одного рубля три Айвика почувствовала себя богачкой. Дома ей платили за три беличьи шкурки, за которыми надо ходить день, а то и два, всего одну копейку. При деньгах пошел на базар и Андрейка.

Сразу же купили девке шапку песцовую с малиновым бархатным верхом, сапожки из разноцветной кожи с украшениями, зеленый шелковый пояс и плисовые штяны. Ла- . комились бубликами, заморскими сушеными ягодами, которые назывались узюм, пили шербет.

Вернувшись в свою каморку, Айвика сразу ушла одевать наряды. Вышла из чулана, ну, прямо заглядение. Сапожки плисовые, штаны в обтяжку, азямчик, подпоясанный шелковым поясом, песцовая шапка так изменили ее, что и не узнать. Вроде ушла в чулан толстая, как капустный вилок, девка, а вышла похожая на высокого, стройного юношу, совсем городского, пригожего и нарядного.

Андрюшка встал, шумно крикнул «Ух ты!», а восхитившись, вздохнул. Настю бы вот так нарядить — краше ее никого бы не было! Но где она сейчас, как ее искать?

Айвика вздох Андрейкин поняла, сказала:

— Не грусти. Чует сердце, найдем мы нашу Настьку. Завтра князя потормоши, обещал же нам помочь. Я тебя понимаю, сама по Дениске тоскую, присушил меня, кере-меть окаянный.

На другой день Гагин обратился к большому воеводе.

Тот, как и следовало ожидать, упреждение Ноготкова о мурзе положил в долгий ящик.

— Городничему Ваньке Волынскому скажи. У него до-глядчиков много — найдут.

И трех ден не прошло, доглядчики донесли: «Новых

знатных татар в городе и вокруг за последние полгода появилось четверо, ногайского мурзы Аталыка середь них нет. Есть ногаец по имени Муслы, живет без войска, думает пахать землю».

Гагин сразу позвал Айвику:

— Ты мурзу в лицо знаешь?

— Видела не раз.

— Сходи в лес, на исток реки Казанки, там некий ногаец Муслы появился. Может, он? Разведай тайно, не спугни.

Именье мурзы Айвика нашла без труда. Дом ногайцу был уже построен, теперь плотники возводили высоченный забор. Около забора стояли составленные в костры копья, на копьях висели саб.ли — сразу понятно, что это бывшие воины. Последнее упреждение Айвика не вспомнила, в ее голове возник другой план. Она рассудила так: «Если Настя тут, то вырвать ее через такой забор, да при этих во-оружейных плотниках — гиблое дело. Надо действовать по-хитрому и нахраписто». Ума и смелости девке не занимать стать. Она спешилась с лошади, с нею в поводу подошла к работникам.

— Хозяина увидеть можно? — спросила. Плотники видят — парень одет богато, подумали, что гонец от казанских мурз. Они_г эти гонцы, теперь бывали в этих местах нередко. Мурза тоже так подумал, он Айвику раньше видел мельком и в новом одеянии не узнал. Айвика смело, даже грубо, сказала:

— Далеко забрался ты, мурза Аталык. Чуть нашла тебя.

— Кто ты? — мурза положил ладонь на рукоятку ножа* что висел за поясом.

— По твоим следам от Ярандаева илема шла. Ты меня забыл разве?

— Зачем пришла?

— Нехорошо, мурза. Кузнец за тебя воевать пошел, дочку тебе на сбережение оставил, а ты ее украл. Так честные люди не делают.

— Кто из нас честен — не тебе судить. Кузнец меня предал.

— А дочка его причем? Ты ее с грудным дитем разлучил.

— Тебе какое дело? Она сестра для тебя? Ты черемиска, она русская.

— Она мне подруга, а Андрейке жена. Мы с ним пришли.

— Где он?

— В надежном месте. Отдай нам Настьку, и мы уйдем.

— А если не отдам? Если вас обоих на одну цепь прикую?

— Тогда Андрюшка пойдет к воеводе в Казань. Там сейчас князь Гагин сидит. Он твою реку Казанку Студен-кой сделает. Студенку помнишь?

Мурза сверкнул глазами, прошелся несколько раз из угла в угол.

— Ладно. Говори, где Настин муж? Я жену его к нему отпущу, а тебя тут оставлю.

— Зачем я тебе нужна?

— Чтобы он Гагину про меня не сказал. Месяц здесь продержу, если русские меня не тронут — отпущу.

— Ты себя дураком считаешь — меня не считаешь?!— Айвика второпях перепутала русскую поговорку, но мурза ее понял.

— Слово даю!

— Знаю твое слово. Где Андрюшка, я тебе не скажу. Ты его сразу же поймаешь. Я Настьку сама к нему поведу, и воеводе тебя мы не выдадим. Живи тут, нам не жалко.

— Как я могу тебе верить?

— Что ты, что русский воевода — оба мне чужие. А с Настькой мы в куклы играли.

Муслы снова зашагал из угла в угол.

— Долго не думай, мурза. Если к вечеру я к Андрюшке не приду, он в Казань поедет. И завтра же Гагин будет здесь. Меня и Настьку он выручит, а ты...