Царица Савская
Шрифт:
Благовония затрещали, дым стал гуще, щекоча мои ноздри слишком сильным ароматом. Я открыла ставни, но стены словно смыкались вокруг меня.
Не в силах дышать, я метнулась через комнату к двери. Шара последовала за мной, с моей шалью в руках.
Она звала меня:
— Моя царица!
А затем:
— Билкис!
Но я бежала по коридору, затем по лестнице, к беседке, мимо стражей. Когда я метнулась к саду, за спиной раздалась и тяжелая поступь Яфуша.
Я бежала мимо клумб олеандра и длинных стеблей анемонов,
Мысленно я прыгнула туда, упала между лилий на колени, легла на черную воду и погрузилась на самое дно. Но, даже несмотря на внутренний ступор, я остановилась на краю воды, задыхаясь и глядя в черноту безлунной ночи.
Звук бегущих шагов — Яфуш и стражи. Я обхватила себя руками и краем уха расслышала, как Яфуш велит стражникам вернуться на свои места. А затем рядом очутилась Шара, окутывающая мои плечи шерстяной шалью.
— Все в порядке, — услышала я свой голос. — Мне просто нужно было подышать воздухом.
Затем я споткнулась, пошатнулась и действительно чуть не рухнула в пруд, Яфуш едва успел подхватить меня.
Я прижалась щекой к его лоснящейся от масла груди и закрыла глаза.
Вернувшись в комнату, я приняла настойку, поданную мне Шарой.
— Жрецам не нужно об этом знать, — сказала она. Ее бледность была заметна даже в мягком свете ламп. — Тебе не придется прерывать пост и приготовления.
Я кивнула, равнодушная уже ко всему, и провалилась в милосердный сон без сновидений.
Кто-то звал меня. Я услышала, как повторяют мое имя все настойчивее, и попыталась встать. Руки и ноги словно налились свинцом.
Голоса. И движение за дверью моих покоев.
— Моя царица, — Шара трясла меня за плечо.
С кем это она говорит? — отстраненно подумала я и услышала свой голос…
— Что случилось? — слова давались с трудом и получались настолько неразборчивыми, что даже я это осознала.
— Тамрин. Торговец. Он примчался со своими людьми ко двору и требует встречи с тобой. Их верблюды едва не падают замертво от усталости.
Я заморгала, глядя на нее и пытаясь осознать сказанное.
— Тамрин? — Я поднялась с постели, и Шара закутала меня в халат. Для его возвращения было еще слишком рано, он должен был прибыть через два месяца. На его караван напали? Одиннадцать месяцев назад я отправила с ним пятьдесят вооруженных людей.
— Он начал яростный спор с Вахабилом, когда тот сказал, что ты не сможешь сегодня принять его и его людей. В зале стоит крик. Он чуть с ума не сходит, доказывая, что должен говорить с царицей — сегодня, сейчас.
Я взглянула на окно, а затем на клепсидру и с изумлением поняла, что уже почти середина дня.
Я быстро заколола волосы. Шара, поняв, что я собираюсь сделать, ахнула:
— Билкис, ты не можешь!..
Но я рывком распахнула дверь покоев и сразу увидела Яфуша, стоявшего за ними, и перепуганных девушек-прислужниц, не ожидавших моего появления во внешних комнатах.
— Я думаю, тебе лучше пойти туда, царевна, — сказал Яфуш.
Оба мужчины резко повернулись ко мне, как только я шагнула в зал совета.
— Моя царица! — завопил Вахабил, когда Тамрин двинулся в мою сторону.
— Моя царица, — сказал Тамрин, сгибаясь в глубоком поклоне. Пыль его путешествия глубоко проникла в тунику и волосы. Когда он выпрямился, я заметила, что лицо он успел наскоро оттереть. За его спиной на столе стояло нетронутое блюдо с едой.
— Они говорили, что ты не станешь меня принимать, что ты уединилась, и… — Он умолк и уставился на меня широко распахнутыми глазами. Я только тогда поняла, что в сонном дурмане совершенно забыла надеть вуаль.
Вахабил держался руками за голову.
— Отчего ты вернулся так быстро? — спросила я, встревоженная его поведением — я ни разу не видела Тамрина настолько выбитым из колеи. — На вас напали по пути?
Он покачал головой.
— Нападали, но мы отбились. Я выехал вперед с небольшой группой — твои охранники остались с караваном, им предстоит еще несколько недель пути.
— Это могло подождать… — Вахабил в отчаянье вскинул руки.
— Я боюсь ждать! — ответил Тамрин.
— Боги исполнят свою волю и без наших ухищрений, — сказала я. — Будет новый цикл. Я еще не слишком стара.
— Моя царица, мы не можем ждать воли богов, мы должны действовать уже сейчас, — заговорил Тамрин, решив, что я обращаюсь к нему, а по липу Вахабила промелькнуло крайне странное выражение.
Я бы рассмеялась от вида их лиц, если бы не острая потребность услышать, отчего Тамрин приехал в таком состоянии.
— Моя царица, я со своими людьми гнал несколько дней, чтобы успеть сюда… — Он снова смолк, глазея на меня, и мне захотелось его встряхнуть.
— Что случилось? — настойчиво повторила я. Ни один торговец никогда не оставлял своего каравана.
— Царь не станет меня принимать.
— Что ты имеешь в виду?
— Его распорядитель принял от нас твои дары и объяснил, что царь занят срочным делом и не может нас принять. Но когда я сказал, что у меня сообщение для царя и что его необходимо передать только лично, меня заставили ждать. Пять дней кряду я возвращался с твоим свитком и ждал в числе пришедших к царю с прошениями, ждал, словно я одна из тех проституток из притчи!
Мой свиток. Тот, который я писала с целью вызвать его негодование, но в котором в итоге раскрыла, пусть и иносказательно, свое предельное одиночество.