Царица Теней: возвращение Персефоны
Шрифт:
В глазах Деймоса мелькнул металлический блеск.
— Моё превосходство в том, что я не имею глупых сердечных привязанностей, — он сделал несколько шагов к Лине, и кончик кнута со зловещим шипящим звуком прополз за ним по платформе. — Вот, например, твой лучший друг, которому не очень нравится этот статус...
Ни жестом, ни взглядом Лина не показала своего волнения: то, что Макса не отправили к Кристаллу Душ, а схватили, значило только одно — ему приготовлена важная роль в её казни.
— Он предал меня, мы друг другу никто, — ответила она, вложив в эту фразу изрядную долю равнодушия.
Деймос внимательно изучил её лицо и покачал головой.
— Надо же, никогда бы не подумал, что вы с братцем так похожи. Такое хладнокровие. Я удивлён, правда, удивлён, Элина, мы с отцом ставили на твою сестру, а тут ты... — он заложил руку с кнутом за спину. — Кстати, интересная история. Хочешь послушать?
— Нет.
— Хорошо, тогда расскажу кратко... Далеко-далеко, за горами за лесами, под куполом божественной защиты стояла школа полубогов...
Лина в красках представила воспоминание Персефоны, где в похожей ситуации над ней издевался Арес, и почувствовала тошноту.
— О, во имя неба, заткнись!
— Да, брось! Тебе понравится. Я был главой «Протекта» уже многие годы, когда познакомился с Максимиллианом и Эланой: приехал в школу на смотр и увидел их. До этого я не встречался лично с юной представительницей твоей семьи, только с тобой, надоедливой беспомощной соплёй... Элана покорила меня. Смелостью, гордостью, наивностью.
Лина затаила дыхание.
— Мы с отцом сразу учуяли сосуд... тот, что должен вернуться с раскрытием зерна Персефоны. Учуяли, да не поняли в ком он, и куда ведёт след. Я справедливо предположил, что дочь Ланы обретёт полную силу, и подружился с Ланой, пока Максимиллиан увиливал от прямых обязанностей и мотался к тебе. Я остался в школе, наблюдал за ней, опекал...
Лина медленно подняла взгляд, который наверняка прожёг бы Деймоса насквозь, будь он смертным.
— Что ты сделал?
— Я? Вот абсолютно ничего, — Деймос развёл руки, снова протащив кончик кнута по полу. — Она сама вешалась мне на шею весь последний год обучения, я просто не сопротивлялся. Ребёнок, разумеется, в её планы не входил, хотя это совсем не значит, что она его не хотела. Мы помогли ей избавиться от него... Можешь себе представить, какой был бы позор, если бы после выпуска она приехала с ребёнком?
— Ты! — Лина дёрнулась, и её на миг охватило зелёное марево, которое тут же подавили оковы.
— Тихо-тихо, — Деймос сделал шаг назад, — ничего не выйдет, не мучай себя...
— Ей было шестнадцать лет, ты, урод!
— Шестнадцать лет, — передразнил он, кривляясь, а затем вернулся к прежней манере разговора. — Да, шестнадцать, но в моё время замуж отдавали и раньше. Мы думали, её ребёнок и есть сосуд и забрали его. Кто мог знать, что Ариана и Марк подстроят нам такую подлянку и заблокируют силы истинной наследницы... Кто-то успел предупредить их, кто-то, кого очень скоро я вычислю, — он вздохнул и вдруг зло ухмыльнулся. — Но зато мы получили преимущество: Ланой оказалось очень легко управлять с помощью обещания ребёнка вернуть... Она ведь не знала, что он уже мёртв.
— Ты чудовище. Арес убьёт тебя, он всё равно хочет править единолично. Ты всего лишь вторичный божок, ты никто, Деймос, ты пыль под ногами старших богов.
— Столько слов... — улыбка сошла с лица Деймоса, и он нервно пригладил волосы. — Бессмысленных слов, Элина. Твоя сестра заключила с моим отцом сделку, по условиям которой получила бы своего ребёнка и свободу, если бы смогла убить Аида или заставить кого-то это сделать. Но она не смогла, она упустила тебя в первый же день, и стала рабыней моего отца. Теперь у неё есть только один шанс всё изменить. Там, в царстве Теней, если Аид не убьёт её, если вдруг, по какой-то невероятной случайности, лёд его сердца треснет, Лану убьёт её неповиновение...
— Ты... — вкрадчиво уточнила Лина, — отправил её вместо меня в царство Теней, зная, что ей не завершить задание?
— Разумеется, я знал. А ты питаешь иллюзии, что она может сразить Владыку Мёртвых? Смешно.
— Клянусь, я убью тебя! — Лина дёрнулась, снова кратко вспыхнув божественной энергией, и закричала. — Я убью тебя! Дай только выбраться!
— О... да ты же не убийца, дорогая, иначе клинок в темнице Олимпа был бы использован по назначению. А-а-а... забыл напомнить, это ведь не твоя прошлая жизнь, здесь всё иначе. Ты уже никого не убьёшь. На рассвете прибудет отец... да, в те далёкие времена ему потребовалось десятки лет войны, чтобы набрать силу для молнии, но в наше время... — он стал рассуждать светским тоном, будто они вели разговор на очередном торжестве, — знаешь, все воюют, убивают друг друга, не успев отойти от одной войны, начинают другую. Частично это моя заслуга, не благодари.
— Что ты несёшь?
Деймос нахмурился.
— В общем, твоя сестрица не просто предала тебя, она послужила примером истинного предательства, ведь она под видом второй части напитка Перемен подсунула тебе, — он восторженно сложил руки на груди, в который раз потревожив кнут, — нечто более опасное. Обманула и тебя, и твоего, так называемого, друга, который, ну, знаешь, из благих побуждений...
Лина изменилась в лице, сердце ухнуло вниз и застучало где-то в животе, дыхание сбилось.
— Что было в бокале?
— То, что с самой войны хранил Морфей там, куда, к слову, благие намерения и приводят.
Лина качнула головой.
— Быть не может. Если сущность титана всё время была в царстве Теней, почему она не вернулась в тело Кроноса, которое до сих пор в Тартаре?
— Вернулась бы, если б не была запечатана в филактерии, а теперь запечатана в тебе. — Деймос сделал неопределённый жест рукой. — Как я и сказал, завтра первая и последняя молния твоего наказания активирует сущность титана, и боги падут.