Царство фей
Шрифт:
– А вы не отвлекаете свою жену?
– От чего? – не понял он и удивлённо поднял брови.
– От её собственной жизни, от её желаний, от её реализации своих способностей. Ведь это она создаёт для вас все бытовые условия, чтобы они не мешали вашей научной деятельности, да ещё ей одной приходилось заниматься воспитанием вашей дочери, а сейчас и внучки.
Он отвернулся от девушек и посмотрел растерянно на Лину Петровну.
– Вы извините, Алексей Романович. У девочек есть ещё одна специальность – это психология, и они иногда задают такие вопросы клиентам, только из добрых побуждений.
– Да,
Лина Петровна дала ему возможность привести свои мысли в порядок и спросила:
– Так вы будете подписывать договор?
– Конечно, – оживился он. – На перевод доклада. На перевод моей статьи и на занятия по английскому языку два раза в неделю в 13 часов. Желательно завтра и начать.
Он подписал договор и, немного сконфуженный, быстро ушёл из офиса, а мама одобрительно кивнула дочерям и улыбнулась.
День, действительно, оказался плодотворным. Ближе к вечеру, когда они уже решили идти домой, зашла молодая женщина с мальчиком младшего школьного возраста. Прямо с порога, не здороваясь, она сказала:
– Можно я присяду, а то ноги гудят. Машина в ремонте. Целый день бегом. Такси не люблю.
Они с сыном присели на диванчик, и она, вытянув вперёд ноги в белых босоножках на высокой шпильке, осмотрела помещение и только потом продолжила:
– Добрый вечер. Поздоровайся, Артём.
– Здравствуйте, – робко сказал мальчик.
Это была симпатичная, стройная и модно одетая женщина. Она открыла свою брендовую маленькую сумочку кремового цвета, висевшую у неё через плечо, и достала круглое зеркальце. Заглянув в него и, видимо, оставшись довольной своим видом, она поправила жакет без рукавов тоже кремового цвета и, опустив ладони на белые узенькие укороченные брючки, повернулась к Лине Петровне.
– Моему сыну нужны индивидуальные занятия по английскому языку. Я хочу, чтобы он знал его в совершенстве.
– Ну, для этого надо родиться в Англии и жить там, – заметила Аня.
– Смешно, – ответила женщина, едва взглянув на Аню. – У вас это возможно?
– У нас многое что возможно, – спокойно и сдержанно ответила Лина Петровна, – только для такого знания языка нужно заниматься каждый день минимум по два часа.
– Хорошо. Пусть занимается.
– Как ваше имя?
– Лора, а сын Артём.
– Очень приятно. Я Лина Петровна, а это Ольга Семёновна и Анна Семёновна.
– Сестры, что ли? Отчество одинаковое, хотя внешне не очень похожи, – сказала Лора, осматривая девушек.
Мальчик тоже посмотрел на них и опять опустил голову. Он сидел смирно, видимо внутренне смирившись со своей участью. Бледность его лица и грустный взгляд карих глаз вызывали беспокойство.
– Ваш сын какой класс закончил? – спросила Лина Петровна, сочувственно глядя на мальчика.
– Первый, но английский изучаем с пяти лет. Мы, правда, поменяли уже трёх преподавателей. Артём с неохотой к ним ходил.
– Он ещё чем-то занимается? – спросила Оля.
– Да. С утра я вожу его в частную музыкальную школу на класс фортепиано и на вокал. К вам мы сможем приезжать только ближе к вечеру, примерно как сегодня.
– Извините, а во время учёбы он когда делает уроки и отдыхает? – спросила Аня.
– Вечером делаем уроки и спать. От чего ему отдыхать? Ему дай волю, так он бы целыми днями в телефоне сидел да в футбол после уроков в школе гонял. Вечно форма грязная.
– Лора, – опять обратилась к ней Аня, – извините, не знаю вашего отчества.
– Лариса Сергеевна.
– Лариса Сергеевна, а вы кем мечтали быть в детстве?
Она посмотрела на Аню пристальным взглядом и с раздражением ответила:
– А какое это имеет значение?
– Извините нас, – заговорила Оля, – вероятно, у вашего мальчика много талантов, и их надо раскрывать, но для этого надо знать мечты родителей в детстве.
– Понятно, – ответила Лора более мягко и, посмотрев на сына, продолжила: – Я мечтала стать знаменитой пианисткой, ездить по всему миру и свободно общаться на английском языке. Мне нравилось заниматься в музыкальной школе, а мама мне всегда твердила: «Играй для себя, но поступать ты будешь на юридический. Таких, как ты, пианисток пруд пруди, а играть в ресторанах я тебе не позволю».
– После такого отношения к вашей мечте вы любили свою маму? – продолжала спрашивать Аня.
Оля сразу вступила в разговор, чтобы не спровоцировать агрессию мамы мальчика:
– Зачем ты так, Аня, конечно, она любила свою маму и сейчас любит. Наверняка она общается с ней каждый день и заботится о ней.
Лора сидела, склонив голову, а в мыслях пробегали сцены из прошлого, когда она очень сердилась на мать и даже ненавидела её, особенно, когда училась на юриста. После института она ни дня не работала. Удачно вышла замуж за сына крупного коммерсанта и сейчас живёт в большом шикарном доме и занимается воспитанием сына. В просторной гостиной с французскими окнами в её доме стоит белый рояль на фоне цветущих кустарников, подстриженных газонов и ярких цветов в клумбах на придомовой территории.
Лора подняла голову и посмотрела на девушку. Оля предугадала последующий её ответ и, решив увести мальчика, заговорила первой:
– Можно я проверю вашего сына на уровень знания языка? Это бесплатно.
Мама мальчика кивнула и, когда Артём с Олей ушли в соседний кабинет, ответила:
– Я звоню своей маме раз в неделю, а приезжаю к ней один раз в месяц и то ненадолго. Только сейчас я поняла, что до сих пор обижена на неё, что она разрушила мою мечту, а теперь я повторяю её ошибку со своим сыном.
– Ваш сын часто болеет? – спросила Лина Петровна.
– Да, мама тоже со мной постоянно сидела на больничном. Это у нас, наверно, наследственное.
– Это не наследственное, – ответила Лина Петровна. – Это сопротивление. Некоторые родители просто не воспринимают своих детей в качестве отдельной личности. Они считают их частью или продолжением самих себя, а значит, это «продолжение» просто обязано воплотить в жизнь все те мечты, которые по тем или иным причинам не удалось реализовать в своё время маме или папе. Не забывайте, что ваш ребенок – это самостоятельная личность. У него есть свои интересы и увлечения, которые совсем необязательно должны совпадать с вашими. Ваша задача – помочь найти ребёнку то, что нравится ему самому.