Цеховик. Книга 7. Большие дела
Шрифт:
– Обязательно позвоню.
К назначенному времени на такси я приезжаю к Ирине в её комсомольскую деревню. Игоря оставляю в гостинице и еду только с Пашей, чтобы не тесниться втроём на заднем сиденье.
Он остаётся сидеть в машине, а я поднимаюсь к ней домой. Время половина восьмого, даже чуть больше. Звоню в дверь, и она открывает замотанная в полотенце и с мокрой головой.
– Блин, Ириш, ты чего творишь-то?
– Заходи, Брагин. Не кричи на весь подъезд, тут слышимость. Сейчас пойдём.
– Сейчас? Нет, ты серьёзно? Тебе
– Ну, отпусти его, потом ещё вызовем.
– Ага, вызовем и к завтрашнему дню только до места доберёмся. Давай скорее, пожалуйста.
Блин, лучше бы один пошёл, честное слово.
– Ирка, я тебе десять минут даю, не больше, ты поняла?
– Да я уже почти готова, – говорит она, стоя перед зеркалом и втирая в лицо крем.
Мой личный опыт говорит, что она ещё совсем не готова, абсолютно не готова. Ладно, что остаётся делать, придётся ждать. Я сажусь на диван, беру телефон и набираю номер Абрама.
– Мамука Георгиевич, добрый вечер. Это Егор. Вы говорили, чтобы я позвонил. Насчёт вашего знакомого.
– Ты уже знаешь? – тревожно спрашивает он.
– Нет, – настороженно отвечаю я. – Точно, не знаю. Случилось что-то?
– Случилось, Егор, пи**ец, что случилось. Война, случилась. Когда сможешь подъехать?
– Какая война? – недоумеваю я.
– Война-то? Тяжёлая война, кровавая, не знаю, какая ещё. Ху**ая война, так понятно тебе?
– Не совсем пока.
– С Ашотиком воюем, Егор. Не на жизнь а на смерть.
– Да с чего?
– С чего? С того что сегодня Тумана завалили. Слыхал? В Красноярске. На перо поставили. Был Туман и нет.
Ну, вот и всё. Теперь порядок. Теперь всё в ажуре, да же Цвет?
– А кто завалил? – интересуюсь я.
– Да какая разница? Откуда я-то знаю? Кто завалил, тот большой игрок походу, но я бы ему спасибо не сказал. Ты, думаю, тоже. Потому что нам с тобой сейчас нужно быть на стрёме.
– А мы-то при чём? – не понимаю я. – Где Красноярск и где мы?
– При чём, при чём… да при том, что теперь Боря Рамсик не при делах оказывается и Ашотик его на х*й посылает. А раз Бори Рамсика нет, то он всё сделает, чтобы кроме его конченых катранов никаких казино в городе не было. Как пить дать. Я отвечаю, так и будет. Если ты ещё не понял, он хочет под корень всё подрезать. И он конкретно под ментами. Вот и прикидывай сам хобот к носу. Короче, когда приедешь?
– Сегодня никак Мамука Георгиевич. Безопасность безопасностью, но надо и в будущее смотреть.
– Смотри да не засматривайся. Завтра утром жду, – говорит он и отключается.
Я кладу трубку и размышляю над тем, что причинно-следственные и всякие другие связи в этом мире причудливы и часто непредсказуемы, и в этот момент раздаётся звонок в дверь.
– Ир, открыть? Ты ждёшь кого-нибудь?
– Никого не жду, сама открою.
Ирина выскакивает в прихожую, и я с удивлением замечаю, что она уже в платье и с высушенными
– Ира, я всё обдумал и осознал. Прости, это никогда не повторится.
Охренеть! Опять этот козлина припёрся. Эх, жалко, не я дверь открыл.
– Что тебе нужно! – нервно восклицает Ирина. – Я же сказала больше не приходить!
– Послушай, – раздражается мужчина, – я ведь говорю тебе, я был не прав, а теперь…
Он замолкает на полуслове, потому что я выхожу в прихожую и наши взгляды пересекаются.
– Авиация, – говорю я, выходя вперёд и передвигая Ирину за себя. – Ты поговорить пришёл? Но собеседников для тебя здесь нет. Тебе не рады. Ещё раз появишься и уже сам не выйдешь. Ясно?
– Вы только гляньте! – восклицает он нарочито громко, буквально на весь подъезд, и лицо его становится злым и жёстким. – Я только за порог, как она опять с малолетним хулиганом связалась! Нет вы посмотрите! Милиция! Надо милицию вызывать!
– Как же ты меня бесишь, – тихонько говорю я. – Ну, заходи, раз пришёл. Заходи-заходи.
– Прекращай, Егор, – раздражённо шепчет Ирина. – Слышишь? Прекращай, я сказала.
3. Моя бабушка сказала надвое
Как прекращать? Я ведь ещё даже и не начинал ничего. Прекращай. Хорошенький совет.
– Иди сюда, Арсенчик, не дрейфь, – спокойно предлагаю я. – Поговорим просто.
Но он не дурак, понимает, что это спокойствие обманчивое, и второй раз получать от меня по ушам не желает.
– За аморальное поведение нужно наказывать по всей строгости! – продолжает ораторствовать Арсений, находясь на некотором расстоянии и рассчитывая успеть выскочить во двор, реши я напасть.
Вот же хитрая мразь.
– Егор, уйди в комнату, – требует Ирина. – Пожалуйста. Я его выставлю. Скорей давай, пока он весь подъезд на уши не поставил.
Дался ей этот подъезд! Хотя, наверное, компактное проживание коллег накладывает определённые ограничения. Все друг у друга на виду, а стук-постук никто не отменял пока. Ладно. Делай, как знаешь, раз так уверена…
Я отхожу. Но в комнату, разумеется, не иду, просто выхожу из коридора и стою рядом. Ирина что-то быстро и тихо говорит. Что именно, мне не слышно. Этот хорёк прекращает орать и, судя по всему, внимательно слушает.
– Да ты… – восклицает он.
Она опять тихо, но настойчиво что-то ему втолковывает.
– Лживая сука! – зло и громко бросает он.
Просто подойти и влепить основанием ладони в нос. Очень хочется. Козлина.
– Да я тебя!
Я не выдерживаю и снова захожу в коридор. И очень даже вовремя, как раз в момент, когда этот хрен замахивается. Ирина непроизвольно сжимается, а я дёргаю её на себя, когда его рука уже мчится вперёд. Не попав по лицу его кулак несётся дальше и я чуть-чуть подталкиваю его, чтобы помочь ему влететь в стену.